Время перемен (ЛП) - Эшли Кристен

Он выполнял эту работу. Смеялся. Шутил. Поддразнивал. Покупал бриллиантовые ожерелья.

Он называл свою дочь «кексик». Довольно легко засыпал после тяжелой ночи.

У него было все это.

Не только его работа.

У него была его жизнь.

И у него была я.

Так что я тоже должна была жить его жизнью.

Он был у меня.

И я так и сделаю.

С этой мыслью (или почти с ней) я заснула.

Почувствовав, как Курт (и Полночь) отодвинулись от меня в постели, я открыла глаза.

— Милый? — позвала я.

— Надо принять душ и ехать в участок. Спи. Я позвоню тебе позже, — пробормотал он, останавливаясь, чтобы наклониться и поцеловать меня в висок.

Когда он закончил меня целовать, я повернула голову и вгляделась в темноте в его силуэт.

— Я встану вместе с тобой, — сказала я.

— В этом нет необходимости.

— Я приготовлю тебе завтрак.

— Кэди, засыпай.

Посмотрев поверх него на будильник, я увидела, что еще нет и шести.

Он проспал меньше пяти часов.

Я оглянулась на его силуэт, который снова начал двигаться.

— Я приготовлю тебе завтрак.

Он остановился, и я увидела, как он повернул ко мне голову.

— Раз хочешь, милая, хорошо, — тихо сказал он.

Я обрадовалась, что он не стал со мной препираться, потому что проиграл бы.

Откинув одеяло, я объявила:

— Сначала пойду в ванную.

Выйдя из ванной, я остановилась, чтобы поцеловать вошедшего вслед за мной Курта, и направилась через комнату, где на ночном столике горела лампа.

Подойдя к своей сумке, я достала длинный кардиган и теплые носки. Я их надела, и мы с Полночью спустились вниз. Я ее выпустила. Нашла купленный Куртом собачий корм и насыпала немного в миску. Выплеснув старую воду из другой миски, я заменила ее на свежую. Я сварила кофе. И впустила собаку.

Потом я принялась готовить для Курта завтрак.

Хороший момент нашего с Куртом настоящего (не то чтобы были плохие моменты, так что я бы назвала это знакомой территорией, одной из многих хороших моментов).

Я помнила о нем почти все.

В том числе и то, что он любил есть.

Поэтому я взялась за дело, наслаждаясь старым и новым. Возвращая то, что у нас было, и получая больше, по мере того, как мы все глубже погружались в то, чем нам предстояло стать, снова узнавая друг друга.

Курт спустился вниз в свежей рубашке шерифа (сегодня под ней была темно-коричневая футболка), с мокрыми после душа волосами, и первым делом направился ко мне. После жесткого, короткого поцелуя, он подошел к кофе. Затем он направился к входной двери (вместе с Полночью). Мужчина и собака вернулись с газетой (хотя нес ее мужчина).

— Сегодня обедаем? — спросил он, его глаза блуждали по мне от носков до взлохмаченной со сна шевелюре, слегка усмиренной в пучок макушке резинкой для волос.

— Ты можешь? — уточнила я.

— Да.

— Тогда обедаем.

Он слегка улыбнулся мне и подошел к стулу в конце кухонного островка, раскладывая перед собой газету.

— Завтра вечером, когда заберем Джейни, я отвезу вас с семьей в «Тинк», — сказал он.

«Мы» заберем Джейни.

Мило.

И возвращение Джейни.

Еще милее.

Я отвернулась от сковороды и посмотрела на него.

— «Тинк»?

— «Тинкер» — закусочная с бургерами. Место — настоящий хлев. Но там готовят лучшие бургеры в трех округах, уж я-то изучил этот вопрос.

Улыбнувшись ему, я вернулась к поджариванию котлеток.

— Это сработает, все любят гамбургеры, и чем атмосфернее заведение, тем лучше.

— Атмосфера в «Тинке» может и токсичная, но ты изойдешь слюнями, пока будешь ее впитывать. Департамент здравоохранения, вероятно, дает им разрешение, потому что запах гамбургеров и жареной картошки настолько впитался в дерево, что инспектор не может думать ни о чем, кроме как в безумии впиться зубами в гамбургер.

Я тихонько засмеялась, переворачивая котлетки на сковороде, а потом подошла поджарить хлеб.

— Кэди, ты не обязана для меня готовить.

Я нажала на рычаг тостера и посмотрела на него.

— Если бы ты этого ожидал, я бы не стала. Я бы велела тебе поцеловать меня в зад. Поскольку ты этого не ждешь, то буду готовить, когда захочу.

Будто мне каждый день выпадала такая возможность.

Потому что мне нравилось готовить.

Но еще больше потому, что я полжизни потратила на желание заботиться о Курте Йегере, и теперь, когда мне этот шанс предоставлен, я его не упущу.

Я не поделилась всем этим с Куртом, но знала, что он понял, когда нежно спросил:

— Наверстываешь упущенное?

— Как только могу.

Это вызвало у него милую улыбку, которая мне очень понравилась, поэтому я впитала ее в себя, прежде чем вернуться к котлеткам и перевернуть их.

Покончив с готовкой, я выложила еду на тарелки: на моей было на один тост с жареным яйцом меньше (но не на котлетку меньше... мясо — этим все сказано). Я поставила тарелку Курта рядом с газетой, свою — перед пустым стулом по соседству с ним, и он сложил газету, отодвигая ее в сторону, а я взяла свою кружку и кофейник.

Долив ему и себе кофе, я поставила кофейник и заняла свое место рядом с ним.

Я уже проглотила второй кусок, когда Курт пробормотал:

— Странно.

Я повернула к нему голову.

— Что странно?

— Не сердись, милая, но маленькие девочки мечтают о русалках, замках принцесс и рыцарях в сверкающих доспехах, и я знаю это, потому что у меня есть маленькая девочка, и все так и есть. А маленькие мальчики мечтают полететь на Луну и стать ковбоем или полицейским и ловить плохих парней, и я знаю это, потому что сам был маленьким мальчиком. Но странно то, что они понимают все неправильно, и проблема в том, что иногда, даже став взрослыми, они не понимают, что никогда не получат желаемого.

— Желаемого? — спросила я.

— Этим утром, с ней, за чашкой кофе, — ответил он.

Я почувствовала, как у меня перехватило дыхание, поэтому с трудом выговорила:

— Что?

— Это цитата, — пояснил он.

— Откуда?

— Цитата Джонни Кэша, когда его попросили описать рай.

В груди загорелось от усилия начать дышать.

— Курт, — прошептала я.

— От себя я бы добавил еще и завтрак, но только потому, что она приготовила его для меня.

— О боже, я сейчас заплачу.

Повернувшись ко мне, он наклонился ко мне, обвил рукой мою шею и притянул к себе.

— Я скучал по твоему запаху. Скучал по этим зеленым глазам. Скучал по тому, как мы держались за руки. И мне не хватало просто вот так выпить с тобой кофе. Когда я тебя встретил, я был уже слишком стар, чтобы мечтать о полете на Луну. Став полицейским, я думал, что осуществил свою мечту. Но я был слишком поглощен тем, что хотел получить от карьеры, чтобы тратить время на размышления о том, о чем я действительно должен был думать. Какова будет моя версия рая и как идти в этом направлении. А работа — только малая его часть. У нас была своя версия рая, но то, что здесь? Это настоящее.

Я тяжело дышала, поэтому могла только тихо ответить:

— Определенно заплачу.

Я увидела в его глазах улыбку, потом почувствовала, как его губы прижались к моим, и он отпустил меня.

Он повернулся к своей тарелке.

Я глубоко вдохнула и повернулась к своей.

— Диспетчер знает, когда Джейни у меня, я не могу выезжать на вызов, но они держат меня в курсе. Когда я без нее, то много работаю допоздна, Кэди. Люди есть люди. Они поступают плохо. Печально. Так что такое тоже часто случается, — осторожно сказал он.

Он открывался мне. Предупреждая, что таков он. Такова его жизнь. Прошлая ночь не редкость. Я должна знать, что меня ждет.

И мне придется с этим смириться.

Я уставилась в тарелку.

— Я справлюсь.

— Хорошо, милая.

«Хорошо, милая» — только и всего.

Он верил в меня.

На этом мы закончили.

Мне больше не хотелось плакать.