Князь Барбашин 3 (СИ) - Родин Дмитрий Михайлович

Саданув кулаком о планширь так, что от боли содрогнулось всё тело, Лангер в бешенстве смотрел за происходившим на его глазах избиением. Потому что по-иному это было назвать нельзя. В течении часа, за который остальные четыре шкуты и когг догнали-таки русских и даже попытались навязать им бой, все пять избиваемых шкут уже превратились в пылающие развалины и медленно уходили под воду. А с них в волны буквально гроздьями сыпались человеческие фигурки, в тщетной надежде спастись. Увы, но во время боя никто спасательными работами заниматься не будет, а дотянуть до конца боя смогут далеко не все. По устоявшимся традициям большинство моряков на ливонских кораблях просто не умели плавать. Про абордажников, взятых из простых кнехтов и стражников, говорить и вовсе не стоило.

Между тем, пользуясь тем, что их корабли более ходкие, русские бульдожской хваткой уцепились за остатки малой флотилии. И Лангер просто чуйкой чувствовал, что шансов у оставшихся не больше, чем у первых пяти шкут.

А где-то у самого окоёма громыхало сражение русского флагмана и четырёх коггов.

*****

Получив известие о появлении вражеской эскадры, князь-адмирал тут же собрал все наличные силы и решительно выступил навстречу.

- Флот, племяш, - объяснял он командиру каракки, когда эскадра вышла в море, - действует двумя способами. Либо маневрирует в отдалении или прячется, заставляя одним своим существованием противника терять скорость и объём перевозок, а также держать в постоянном напряжении припортовые гарнизоны. Либо решительным образом навязывает морской бой, дабы уничтожив вражеский флот полностью овладеть морем. Ну а поскольку у противника нет большого преимущества, мы попробуем решить все наши проблемы в одном генеральном сражении.

Попутный ветер позволил довольно быстро выйти к месту стоянки ливонского флота, и вот тут Барбашин-старший покинул флагманский корабль, пересев на одну из шхун.

- Попробуем растянуть ливонцев на два отряда и уничтожить их по отдельности. Твоя задача держать атакующих на расстоянии и не помышлять об абордаже. Не жалей пороха, племяш, а "Гром" и "Морж" окажут тебе всяческую поддержку.

И у него получилось! Сначала общим огнём русские корабли вывели из строя вражеский флагман, а потом шхуны увели за собой большую часть чужого флота, оставив "Дар божий" и два бомбардирских судна против четырёх коггов, шкуты и барки. Шесть против трёх - расклад был весьма интересный.

"Гром" и "Морж" отошли чуть мористее и уже оттуда, пользуясь большей дальнобойностью своих орудий, принялись стрелять по врагу, прикрывая флагман. А вот Андрею младшему и экипажу каракки пришлось изрядно попотеть.

Первым к нему приблизился "Меркурий". Корабли быстро сходились и вскоре стало видно, как снуют туда-сюда по палубе когга тёмные фигурки людей. В подзорную трубу Барбашин-второй внимательно рассматривал его от верхушек парусов до самой ватерлинии. Когг был большой и на баковой площадке блестели на солнце бронзовые тела орудий. Вот только калибр их был явно маловат для такого великана. Что же, порочная галерная тактика, перекочевавшая на парусные громады, работала сейчас явно не на ливонцев.

- Канонирам не спешить, залп только по команде, - скомандовал он, надеясь, что голос не выдал того волнения, которое испытывал молодой парень на самом деле. Всё же это был его первый полноценный бой в чине командира. Да и до этого изрядной практики у него не наблюдалось.

Вспарывая носом морские волны, чужой когг всё приближался и приближался к каракке. Где-то на горизонте уже гремели пушки, обозначая начало сражения лёгких сил, а вот "Дар божий" всё ещё ждал своего момента. И лишь дождавшись, когда дистанция до когга сократится примерно до двадцати саженей, Андрей отдал приказ на открытие огня. Пудовые морские единороги, отлитые специально для этого монстра, один за другим принялись изрыгать пламя и дым в сторону неприятеля. Следом ударили более лёгкие орудия, закреплённые на кормовой надстройке каракки. Они, в отличии от главного калибра, били уже цепными ядрами, чтобы нанести максимальный урон парусам и рангоуту когга.

Залп, данный практически в упор, не пропал даром. Под ударами чудовищной силы когг вздрогнул и зримо замедлил своё движение. Он ещё продолжал двигаться, однако его носовая часть превратилась в изуродованные обломки, а на уровне ватерлинии чернела пробоина, в которую уже начала заливаться вода. А в довершение ещё и фок-мачта с диким треском обрушилась на пострадавший полубак, накрыв его остатками парусов и обломками.

Однако радоваться было рано: выскочившая из-за корпуса обречённого "Меркурия" шкута не растерялась и пользуясь преимуществом в ходе и тем, что большая часть орудий сейчас перезаряжались, попыталась сблизиться с караккой и закинуть на неё абордажные крюки и багры. Благо "Дар божий" был куда выше и шёл на полных парусах, поэтому высадить на него десант у шкуты не получилось. Используя топоры и тесаки, морпехи быстро и без затей перерубили верёвки, а вертлюжные пушки осыпали шкуту свинцовыми подарками.

Однако шкута это было не так опасно, как два когга, что решительно заходили со стороны отстрелявшегося борта. Как бы Андрею не хотелось, но на зарядку пушек требовалось время.

- Свистать всех наверх, - приказал он вахтенному офицеру, внимательно разглядывая очередных врагов. - Приготовиться к повороту оверштаг.

- Есть, - лихо козырнул тот и поспешил отдавать нужные приказания.

Мореходы, подгоняемые свистками боцманских дудок и командирскими матами своих старшин, быстро разбежались по своим местам. Но Андрей медлил, точнее ждал, когда канониры доложат о готовности малых пушек к стрельбе.

Наконец нужный доклад прозвучал и каракка вновь окуталась клубами порохового дыма, послав в сторону коггов калёные ядра и цепные книппели. А сразу после залпа, Андрей начал командовать:

- Руль к ветру!

И мореход, застывший у колдерштока, всем телом навалился на него, дожидаясь, пока нос каракки не начал поворачиваться.

- Руль на ветер! Па-а-ашёл!

Благодаря десяткам тренировок, мореходы неплохо знали своё дело. Они работали со снастями как проклятые и вот тяжёлые реи каракки начали поворачиваться, а "Дар божий", дрожа, встал против ветра. Наступал самый опасный момент: если каракка откажется совершать поворот и увалится под ветер, то она не просто потеряет скорость, она станет достаточно лёгкой добычей для ливонцев, так и жаждущих пойти на абордаж. Но каракка хоть и нехотя, но легла на другой галс и начала вновь набирать скорость. Манёвр вышел не совсем гладко, но главного добиться удалось. Приказав повернуть руль в обратную сторону, Андрей отдал управление старпому и принялся изучать новую картину боя.

Теперь все три ливонских когга находились с одного, ещё не стрелявшего борта каракки, и уже не успевали перехватить её, не совершив манёвр с поворотом. Бомбардирские же суда, оповещённые заранее сигналом, уже успели повернуть, и теперь пристраивались сбоку от флагмана, не прекращая посылать в сторону врага залп за залпом.

- Канониры, - негромко скомандовал Андрей, но младшие командиры продублировали его команду до подчинённых, - стрелять в среднего, как только он приблизится на тридцать саженей.

Услыхав эти слова главарт каракки, старый опытный Охрим, ходивший канониром ещё на "Пенителе морей", когда нынешний адмирал был сопливым капитаном, усмехнулся в седеющую бороду. Его идеалом всегда был ближний бой, когда просто невозможно было промахнуться в такую махину, как чужой корпус. Правда в этом случае на первое место выходило умение быстро заряжать и выдвигать пушки, но он своё дело знал туго и за то недолгое время, что каракка находилась в кампании, он буквально загонял своих подчинённых и теперь смело мог утверждать, что на один выстрел с вражеского корабля его парни дадут два выстрела в ответ.