Князь Барбашин 3 (СИ) - Родин Дмитрий Михайлович

Додумав мысль до конца, он крепко обнял жену в объятиях.

- Раздавишь, медведь, - тихо рассмеялась Варя.

- Не раздавлю, - не согласился он. - Куда я без тебя. Ты даже не представляешь, какая ты у меня умница.

- Расскажи.

- Нет, а то зазнаешься. И вообще, нечего дома сидеть, пойдём лучше в саду погуляем.

Следующие три дня князь, плюнув на все дела, просто наслаждался семейным уютом и играл с детьми. А заодно психологически перезагружался. Впереди ведь были не только война, но и многоходовые, расписанные на годы вперёд комбинации, придумать которые ему позволило лишь его послезнание. И слава богу, что жена так ловко и, главное, вовремя осадила его самомнение. Иначе сколько ошибок он мог ещё совершить. Нет, всё же правду говорят, что хорошая жена мужу продлевает жизнь, а в его делах приносит удачу. А его Варя ещё и держит на своих хрупких плечах всё княжеское хозяйство, которое давно бы рухнуло без должного пригляда, пока он по морям скитается.

И даже стыдно как-то стало за свои шашни с немецкой дворянкой, хотя и понимал, что, увидев Агнессу опять не устоит. Похоже, так и будет жить меж двух домов, за что гореть ему, по словам священников, в геене огненной. Впрочем, родившись в атеистическом обществе, он легко нарушал все церковные запреты, не веря написанному людьми Священному писанию, другими же людьми и редактируемому. Зато именно поэтому он и смог в глазах всех, включая собственную жену, достаточно законно залегендировать своего же сына от чужой женщины. Он просто стал его крёстным отцом, чем нарушил требование, что крестными не могут быть отец и мать ребенка. Почему так, он не сильно разбирался, вроде как ему говорили, что в этом ограничении кроется практический смысл: если настоящие родители умирали, то воспитанием сироты должны были заняться крестные. Может быть. Но ему нужно было залегендировать своё присутствие при малыше и свою опёку над ним, и потому это он присутствовал при таинстве крещения младенца и после погружения Ваньки-Иоганна в купель принимал его из рук священника. Кстати, крещён был юный граф Волинский по православному обряду, чему Агнесса хоть и пыталась противиться, но не сильно. И теперь его ещё не родившийся сын от Вари (а он почему-то верил, что третьим ребёнком будет именно сын) сможет законно называть графа братом.

А на четвёртый день его добровольного семейного заточения примчался во двор гонец из Кремля, и вновь пришла пора князю оставлять родных дома, а самому садиться в седло и трястись по дорогам, ведущим к далёкому морю...