Мечтают ли андроиды об электроовцах - Филип Дик

Он остановился.

— С обратной стороны некоторых образцов применена пайка твердыми сплавами.

Чилдан взял в руки два браслета, затем булавку, затем еще одну. Он подержал их какое-то время и отложил в сторону.

В глазах продавца засветилась надежда. Проверив ярлычок на ожерелье, Чилдан спросил:

— Это цена?..

— Розничная. Вы платите только пятьдесят процентов от нее. Если вы сделаете закупку, ну, скажем, долларов на сто, то мы сделаем вам скидку еще на два процента.

Одну за другой Чилдан отложил в сторону еще несколько вещей. Продавец становился все более оживленным, говорил все быстрее и быстрее и в конце концов стал повторяться и заговариваться. “Он на самом деле думает, что ему удастся что-нибудь продать”, — догадался Чилдан, но выражение его лица осталось бесстрастным. Он продолжал игру.

— Это особенно хороший экземпляр, — не удержался от похвалы продавец, когда Чилдан извлек большую подвеску. — У вас на самом деле хороший вкус.

Глаза его быстро бегали по отобранным предметам. Он прикидывал в уме стоимость всей партии.

— Наша политика в отношении неопробованных товаров состоит в принятии их на комиссию, — заметил Чилдан.

Эд в течение нескольких секунд не мог понять, о чем идет речь. Он молчал, стараясь вникнуть в смысл сказанного. Чилдан ободряюще усмехнулся.

— На комиссию? — наконец, как эхо, отозвался торговец.

— Вы предпочитаете не оставлять? — спросил Чилдан.

Заикаясь, Эд, наконец, произнес:

— Вы имеете в виду, что я оставлю товар здесь, а вы произведете оплату позже, когда…

— Вы получите две трети от вырученной суммы, когда вещи будут проданы. Таким образом вы заработаете гораздо больше. Вам, конечно, придется подождать, но… — Чилдан развел руками. — Дело ваше. Я могу предоставить один из моих застекленных прилавков. Если товар пойдет, тогда, возможно, через месяц-другой, при следующем заказе, мы, может быть, и договоримся о непосредственной сделке.

Чилдан понял, что человек, проведший в его магазине больше часа, выставляя свой товар, сейчас выложил абсолютно все. Все его изделия в беспорядке были разбросаны по прилавку. Для того, чтобы привести все в надлежащий вид и показать еще кому-нибудь, потребуется не меньше часа работы.

— Те образцы, которые вы отложили в сторону, вы хотите оставить? — робко поинтересовался торговец.

— Да. Я разрешаю оставить их у меня.

Чилдан направился в подсобку.

— Я выпишу квитанцию, так что вы будете знать, что вы оставили у меня.

Когда он вернулся с квитанцией, то добавил:

— Предупреждаю, когда товары остаются на комиссионной основе, магазин не берет на себя ответственность в случае кражи или повреждения.

Он протянул торговцу небольшой бланк с отпечатанным на гектографе текстом: магазину не нужно полностью рассчитываться за отдельные предметы; при возвращении нераспроданной продукции, в случае недостачи, некомплектности будет считаться, что вещи украдены.

Так решил для себя Чилдан. В магазине часто случаются кражи, особенно ювелирных изделий.

Роберт Чилдан ничего не терял, принимая изделия на комиссию. Он не должен платить за побрякушки этого человека. Ему не нужно покупать какой-либо инвентарь, необходимый для их продажи. Если что-то и будет продано, то он получит прибыль, а если нет — он просто вернет им все или оставшееся нераскупленным в какой-нибудь туманный, отдаленный срок.

Чилдан оставил опись оставленных на комиссию вещей, подписал ее и копию передал торговцу.

— Вы можете позвонить мне через месяц и узнать, как идут дела. Взяв с собой те ювелирные изделия, которые ему понравились, он вышел в подсобку, дав торговцу время собрать и уложить оставшийся товар.

“Не думаю, что он заинтересовался и доволен условиями, — решил Чилдан, — но определенно сказать трудно. Вот почему всегда не грех попробовать”.

Когда хозяин появился вновь, торговец уже был готов. Плетеная корзина была у него в руках, а прилавок свободен. Но он задержался, что-то протягивая.

— Да? — отозвался Чилдан, приготовившийся посмотреть корреспонденцию.

— Я хочу оставить нашу визитную карточку, — мужчина положил на стол Чилдана какой-то странный на вид квадратик. — “Ювелирные изделия фирмы “Эд-Френк”. Здесь наш адрес и номер на случай, если вам захочется связаться с нами.

Чилдан поклонился, мягко улыбнулся и принялся за почту.

В магазине было пусто. Чилдан подошел к автомату, опустил в него монету в пять центов и через минуту уже медленно потягивал растворимый кофе, размышляя:

“Интересно, как эти изделия будут покупаться? Не похоже, что хорошо. Никто не видел ничего подобного”.

Он осмотрел одну из булавок. “Очень оригинальная штучка. Работа явно не любительская… Я поменяю ярлыки, поставлю гораздо большие цены и сделаю упор на то, что это ручная работа. Уникальность и оригинальность исполнения — вот главное. Ювелирное искусство. Дорогое произведение на вашем лацкане или запястье”.

Одна мысль все больше захватывала Роберта Чилдана. “С этими изделиями не будет проблем. Подлинные — не подлинные, а ведь этот вопрос может когда-нибудь стать основным. Вот где кроется причина краха индустрии, производящей исторические американские раритеты.

Не стоит ставить весь капитал на одну карту. Этот визит еврейского мошенника, возможно, предвестник грядущего краха рынка. Если я тихонько запасусь современными изделиями, не имеющими исторической ценности — реальной или воображаемой, то я, возможно, обойду конкурентов, и это мне обойдется дешево”.

Откинувшись, в кресле так, что оно уперлось в стену, Чилдан расслабился.

“Времена меняются. Нужно быть готовым измениться вместе с ними либо каким-то другим образом выйти сухим из воды, приспособиться”.

“Закон выживания, — подумал он. — Ищи, откуда ветер дует. Учись жить на потребу дня, изучай запросы, всегда делай нужное в нужное время”.

Неожиданно его осенило. Поймал двух зайцев. Да… В возбуждении он вскочил.

“Лучшие побрякушки заверну поизящнее, естественно, сняв ярлыки. Булавку, подвеску или браслет. Все равно, что-нибудь поприличнее. Затем — раз нужно оставить магазин, закрою его в два часа, как обычно, и прогуляюсь-ка я к дому, где живут Казоура. Мистер Казоура, Пол, конечно будет на работе, но миссис Казоура, Бетти, скорее всего дома. Сделаю ей подарок — новое оригинальное произведение американского художественного творчества. Набью цену. Вот так и возникает новая мода. Разве это не прелестная вещица? В магазине целая подборка ей подобных. Потом нечаянно уронить вещицу и так далее. Вот, пожалуйста, это для вас, Бетти”.