Белый ферзь - Измайлов Андрей

Сидит себе Юрий Дмитриевич дома, тогда еще в Марьиной роще, – мудрует, Федерацию сколачивает, людей собирает, разбросанных за годы запрета. Звонок:

– Знаете ли, вы меня не знаете, но я вас знаю. Я давний поклонник и приверженец каратэ. У меня сто десять подпольных боев, из них сто три – иппон. Я бы хотел к вам.

– Как зовут-то тебя, милый?

– Степа. Еваристов.

– Если ты такой боец, что ж ко мне просишься? У меня в группе – синие пояса, зеленые, оранжевые… – нигде никогда Колчин не слышал и намека на бойца Степу Еваристова, но мало ли самородков, типа того с Херсонщины, который по стенкам спортзала бегал. Рассеяла недавняя ситуация с каратэ адептов. Пренебрегать адептами – проморгать недолго. – Ну, приходи, разумеется. Поглядим.

Приходит. В кимоно. Правда, с белым поясом. Корявенький, несуразный. Я – Степа. Ну, становись.

Разминка не закончилась – уже спекся:

– Это у меня давняя травма, последствия подпольных боев, рецидив. Ладно, как-нибудь отспаррингую…

– Как-нибудь не надо. Вставай со мной. Долг учителя. Если очень сильный соперник, груз я должен на себя принять. Если слабый, тоже – ко мне, чтобы уберечь тебя же от травм. (Азы единоборств сколько ни повторяй – лишним не будет!).

Первая секунда – Колчин в открытой стойке, наглядный удар, никаких финтов. Степа Еваристов пропускает удар не екнув, будто манекен. Не в смысле манекенной бесчувственности, но в смысле защитной реакции манекена. Бух! Готов. Нокаут… В общем, переставил его Колчин к новичкам. Те ка-ак стали его мутузить. Стоп! Хватит, давайте выпустим человека из зала живым-здоровым!

Потом, спустя месяц где-то, Степа прибегает в зал:

– Вот, учитель, мне поступило предложение – в ГДР ехать физруком. Я бы хотел продвигать нашу идею, представлять нашу школу!

– Милый! Ты ее представлять не можешь, потому что ничего из себя не представляешь. Даже не знаешь, как она, школа, правильно называется!

– Ну вы мне расскажете, я на диктофон запишу. И немцам буду продвигать нашу идею.

– Степа! Ты же в ГДР собрался! Физруком в нашей советской военной части! Каки-ие немцы?!

Вот увидите! Поехал. Пропал вроде бы из поля зрения.

Через год – ночной звонок:

– Я засекречен. Звоню из бункера. Я тут всех – направо-налево! Не могли бы вы приехать, посмотреть?

Чего там в ГДР Колчин не видел? В военной части Западной группы войск? Не-ет, если ехать, то на контакт с первыми лицами, с немцами из министерства спорта, а не с полковниками СА (то есть Советской Армии…).

И тут, еще через два года, Степе повезло, если можно так выразиться, – объединение Германии, Еваристов уже, получается, в ФРГ. С вояками не уехал, остался. Эдакий немецкий бомж – без гражданства, без крыши, без денег. Подобрал его сердобольный эмигрант, детскую труппку в зальчике тренировать.

Опять ночной звонок оттуда. Шизоидальный бред: вьетнамцы в Германии Степе бомбу подкладывали, потому что в Германии каратэ показывают либо турки либо вьетнамцы. А он, Еваристов, таку-ую конкуренцию им составил, что они решили на него покушение организовать!..

Кому ты там нужен, Степа! Жил на просроченной визе – зачем тебя, милый, убивать?! Прийти в полицию и настучать: такой-то на просроченной визе. Выслали бы в двадцать четыре часа! И какую таку-ую конкуренцию Степа Еваристов способен составить?! Не мешай спать! Разбудил, сукин кот!..

А еще через год еще разок разбудил:

– Приезжайте, учитель! Я так продвинул нашу идею! Весь Берлин выстроился у посадочной полосы в Шенефельде в кимоно: ну что же он не едет, ну что же он не едет… наш доктор Айболит?!

Доктор не доктор, но кое-кого следовало бы полечить в этой истории! Вплоть до «Ай! Болит!».

Даста-ал Степа Колчина. Ладно, слетаем! Слетаем, Бац? Степа – трепло и никто в каратэ, но если немцы всерьез заинтересовались, почему бы не образовать наш филиал в Берлине! Само собой, Еваристова на пушечный выстрел к филиалу не…

Прилетели. Сели. Вообще никого! И понятия не имеют немцы ни о визите ЮК, ни о самом ЮК!

– Степа! Сукин кот! Что ж ты делаешь?! Ты же меня поставил в идиотское положение! И Федерацию! И… всех!

Тык-мык, неувязочка, эти немцы такие тупые!

Насчет немцев – вопрос спорный, а вот насчет кое- кого из бывших земляков… Ладно, хоть где здесь министерство спорта? Это-то Степа знает?

А как же! Он все тут знает! Он всех тут знает! Он направо-налево!..

Короче, поехали в министерство спорта, взяли там немцев в оборот, повесили объявление – ЮК провел открытый семинар. Явилось человек двести, все остались довольны. Таким манером был создан в Германии филиал Федерации. Два колчинских ученика там теперь тренерами работают. Ю-Дмич! Третьим будешь?

А Степу Еваристова ЮК, что называется, уволил. Насовсем. И тот канул вроде бы. Вроде бы насовсем. Ан – всплыл. Вполне уважаемая газета у него интервью берет. Выясняется, что теперь Степа – великий ниндзя! Детство провел в Бурятии, в монастыре, где его натаскивал Большой Мастер, Учитель! Тренировались они, тренировались… И однажды Большой Мастер говорит: «Все! Ты достоин, встречи с Великим Мастером!». А тот, само собой, в Японии. «И мы с Большим Мастером поехали в Японию…» – на голубом глазу плетет ниндзя-Степа. Запросто эдак! По хронологии – начало восьмидесятых! Время советское! Виза в Японию оформляется сорок дней! А валюта? А билет – вообще только через организации! Колчину ли не знать?!

Когда в 1978 году ЮК со товарищи создавали Федерацию и разослали письма-оповещения, в Москву приехала большая делегация специалистов во главе с величайшим авторитетом, обладателем десятого дана по всем федерациям – Иечи Иригучи. Он привез инструкторов для анализа работы новоявленных. Среди инструкторов и сэнсей Хисатака. Проанализировал сэнсей Хисатака и пригласил Колчина в свое до-дзё тренироваться, в Токио. Хисатака обеспечивает все, задача Колчина – только купить билет до Токио. Из всей Федерации – только Колчина. И Коршнина – в качестве почетного гостя и тренера. А ЮК – в качестве действующего спортсмена…

И действительно, спустя какое-то время приходит приглашение на спорткомитет! С этим приглашением Колчина месяца четыре мурыжили – и спорткомитет, и иной комитет, и партийные органы, и иные органы. Нет ли здесь провокации, нет ли шпионажа? Почему, с какой стати со всего СССР единственного Колчина выбрали коварные японцы?! Стать Колчина-спортсмена – для чиновника не аргумент… Потом вдруг спрашивают с хитрецой: «А на какие деньги вы там собираетесь существовать?». Там же сказано в письме! «А вы знаете, сколько билет стоит?». Да есть у Колчина деньги! «Так-так, а откуда у вас деньги?». Е! Да у Колчина папа – профессор! Может сын у отца взять денег взаймы?! Да и сам Колчин к тому времени – не самый бедный человек! «М-мда? Хм! На-адо разобраться…».

Разбирались они сообща долго, отделались в конечном счете формулировкой: считать приглашение нецелесообразным… или преждевременным?.. А тут и вовсе запрет подоспел на каратэ. Обидно.

Связь с Японией Колчин, правда, старался не терять – отчеты посылал, письма… Само собой, не почтой. Здесь и Дмитрий Иваныч весьма поспособствовал, будучи востоковедом с именем… Только после снятия идиотского запрета Колчину удалось-таки выбраться в Токио, к Хисатаке, почти через пять лет!..

А тут на голубом глазу Стёпино: «И поехали мы в Японию!». На арбе, что ли?! Приехали они, Большой Мастер и ниндзя-Степа, в Японию – Степа там всех поубивал, Великого Мастера – надо полагать, почтенного Иечи Иригучи? – приложил так, что тот скукожился и добровольно отказался от титула Великого Мастера в пользу Степы…

Экий молодец – ниндзя! Много успел с той поры, как ЮК его уволил по профнепригодности. Если верить опубликованному (ведь публикуют же!), то много. Хоть бы переспросили: а что такое – ниндзя, кто такой? Ну как же! Это такой… прыгает, сёрикенами швыряется, лицо шарфом обматывает, в одном месте исчезает, в другом появляется (уж не таким ли манером ниндзя-Степа в Японию проник? исчез в Бурятии – глядь, возник в Токио!).

То-то и оно. Видимость у нас завсегда важнее сути. А суть ниндзя в том, что ниндзя прежде всего не блюдет главный канон кодекса бусидо – подчинение сюзерену, нет у ниндзя конкретного сюзерена, нанимается к кому хочет и подчиняется одному всевышнему, пусть все вокруг распадется на элементы, плевать!

Впрочем, по той же сути, именно сейчас, именно здесь, в России, подобных ниндзя размножилось – пруд пруди. Подобных Степе Еваристову – плодящих легенды о собственном величии, при этом плюющих на перспективу всеобщего распада на элементы, подчиняющихся лишь всевышнему, коим полагают себя- любименького… Нет-нет, не надо всяческих неконтролируемых ассоциаций: ага! ага! вот генерал. Фима, например! Хрен с ним, с Фимой, – сидит себе в «Крестах» и пусть сидит!.. Сказано же: именно сейчас, именно здесь, в России. А Колчин именно сейчас – именно не в России. Он именно здесь – в Берлине…