Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— Будто волну по цепочке пускают, — еле слышно пробормотал Вепуат, наблюдая за бегом зверьков. — Ну и что это должно…

Земля дрогнула — раз, другой, третий, и Гедимин услышал шорох и стук осыпающегося с краёв плато гравия. Холм затрясся так, что сармат даже сидя с трудом удерживал равновесие. Вепуат прижал передатчик к груди, голограмма мигнула, но не погасла; её трясло вместе с прибором, с каждой секундой тряска становилась сильнее, но Гедимин ещё мог разглядеть на голографическом экране бегущих зверьков. Они подлетали всё выше, взмахивая хвостами, будто отбивали ритм, до миллисекунды совпадающий с ритмом подземных толчков. Сармат услышал треск, переходящий в гулкий грохот, и в то же мгновение тряска прекратилась, только гравий ещё шуршал, стекая по крутому склону.

— Sa has— su, — прошептал Вепуат, поднимая руку с передатчиком. Его пальцы дрожали, пока он шарил по кнопкам. Голограмма погасла, но тут же проявилась вновь. Теперь экран был разделён надвое. В верхней части сидели, навострив уши, притихшие нхельви. В нижней была карта надтреснутого каменного пласта… уже не надтреснутого — расколотого сверху донизу. Трещина за считанные минуты углубилась на десятки метров, разрезав плиту надвое. Гедимин жестом велел приблизить края разлома, несколько секунд присматривался к ним, выискивая продольные трещины и образовавшиеся полости, потом прикрыл глаза, перебирая быстро мелькающие картинки в голове, и медленно улыбнулся.

— Tza atesieq!

— Что? — Айзек резко повернулся к нему. Гедимин очертил пальцем края «новой» плиты.

— Здесь можно строить. Больше никаких угроз. Это — монолит.

Айзек шумно выдохнул. Стражи, замершие в неподвижности, зашевелились. Защитное поле развеялось, и все завозились, поднимаясь на ноги. Гравий от сотрясений перемешался, и примятые огнелюбки, свернувшие все листья в едва заметные комки, снова расправляли их, протискиваясь между камнями. Корген, шагнув к обрыву, отрывисто рявкнул и вскинул посох. Вдоль откоса зашуршало — нхельви потоком устремились на плато. Меньше минуты им понадобилось, чтобы добраться до вершины холма и рассесться вокруг сарматов, всё с тем же любопытством глядя на чужаков. Гедимин, в свою очередь, таращился на них.

— Повтори ещё раз, атомщик, — Айзек встал между ним и зверьками. — Это место подходит для энергостанции? Эта плита достаточно глубоко лежит, достаточно массивна и прочна…

Гедимин кивнул.

— Строить можно.

Айзек оглянулся на Гварзу, потом — на Вепуата.

— По мне, так нормально, — пробормотал второй. Первый слегка сузил глаза, но всё же кивнул.

— Не думаю, что тут много подходящих мест. Это не хуже других. Сейчас сделаем привал, немного осмотримся — и на базу.

Айзек улыбнулся.

— Конечно, отдыхайте. Осторожно на обрывах — и под ними тоже!

Он повернулся к стражам и прижал кулак к груди.

— Скажи Текк’ту и нхельви, что мы им очень благодарны. Это была большая помощь.

Гедимин слушал, как Корген переводит слова Айзека, и разглядывал зверьков. Они снова выглядели предельно обыкновенными — как, впрочем, и тогда, когда под их прыжками лопалась пятидесятиметровая плита плотного камня. «Все знали, что примерно так и будет. И Гор, и Корген, и Айзек… Никто не удивился. Ничего не понимаю…»

Айзек опустился на гравий и потянулся за флягой с водой. Вид у него был усталый, но он улыбался.

— В первый же день найти нужное место… Кайшу будет рада, что дело сдвинулось. Проект у нас уже есть, теперь…

Гедимин болезненно поморщился от слова «проект». Думать о ни на что не годных чертежах хотелось менее всего, и он перебил Айзека на полуслове.

— Эти существа, нхельви… Чем они это сделали?

Айзек слабо ухмыльнулся.

— Собой, — в его глазах ничего не отражалось. Гедимин выждал пару секунд, но пояснений так и не услышал.

— Что значит — собой? Они весят не больше трёх килограммов. Даже если вся эта стая войдёт в резонанс…

Айзек качнул головой.

— Атомщик, не надо лезть в дебри. Нхельви умеют… такие вещи. Потрясающее зрелище. И небесполезный навык. Но что, как и отчего… — он выразительно пожал плечами.

Гедимин беспомощно посмотрел на Вепуата и увидел тот же самый жест.

— Это, кстати, не предковая форма, — сказал разведчик, высматривая что-то на экране. — Родственная, но не предковая. Какая-то боковая ветвь, и разошлись они… может, ещё и не в этой Метагалактике. Посмотри сканы, если хочешь. Тут всё видно — кости, внутренние органы…

— И чем они раскалывают пятьдесят метров скалы? — Гедимин впился взглядом в увеличенную сканограмму. Там не было ничего понятного, кроме слабой ряби вокруг черепа и костей лап — существа немного «фонили» в сигма-диапазоне.

— Поищи сканы, когда они прыгали, — попросил он. Вепуат полез в архив.

— Плохо вышло, — посетовал он. — Всё тряслось и мелькало, а мне было не до настроек. Вон, весь скан в «пыли»…

— Это не пыль, — прошептал Гедимин, выставляя сканы в ряд и вглядываясь в размытые рябью черепа и короткие лапки. — Это «сигма». Мощный пульсирующий поток…

Он схватился за дозиметр. «Вот этот промежуток. Здесь лучи от дронов, это помехи от поля… а вот и сама волна.»

Ритм пульсации он узнал сразу же — только что видел, слышал и чувствовал его каждой костью скелета. «Эти зверьки отбивали пульсацию. И она встряхивала… камни⁈ М-мать моя пробирка, что за бред… а я-то думал, что бредовее живых реакторов ничего быть не может…»

— Никаких опытов, ясно? — кто-то сильно ткнул его кулаком в плечо. Гедимин, изумлённо мигнув, оглянулся на Кенена Гварзу. Тот недобро щурился и показывал сармату кулак.

— Мы строим тут энергостанцию. Никаких идиотских опытов, ты понял?

— Кенен! — Айзек рывком втиснулся между ним и Гедимином. — Я оставил вас отдыхать, а не драться! Атомщик ещё слова не сказал — что ты на него кидаешься⁈

— Он и не скажет, — процедил Гварза, потирая кулак, будто недавно нанёс удар и ушиб руку. — Узнаем