Ручной Привод - Вадим Панов

– Я, – поднял руку Бизон.

– Где?

– Ушел. То есть уходил, когда я его видел.

И поправил сползающую на глаза каску. Первый рабочий день нового коменданта санитары отметили, нарядившись в униформу калифорнийской дорожной полиции, одной из составляющих которой служили белые мотоциклетные шлемы.

– Куда ушел?

– Господин старший помощник не обязан докладывать нижним чинам о своих передвижениях, господин комендант, – молодцевато отрапортовал Бандера и с гордостью посмотрел на приятеля: «Мол, смотри, какую я длинную фразу выдал».

Арчибальд коротко зевнул в кулак. Черепаныч хмыкнул. Агава уселся на пятую точку и принялся искать у себя на пузе.

Ясень с огромным трудом остановил готовый вырваться из горла рев.

«Ни в коем случае!»

Потом, когда появится настоящий авторитет, когда они станут подчиняться не только потому, что обязаны, но по собственному желанию, вот тогда можно кричать, выражая свое недовольство. Сейчас же они просто выслушают вопли, с отстраненной вежливостью покивают головами и разойдутся, со смешками обсуждая несдержанность нового командира.

– Поводом для экстренного собрания стал визит милиционера, – спокойно произнес Виктор.

– Не в первый раз, господин комендант, – обронил Бизон. – Милиция к нам захаживает.

Ясень не обратил на замечание кочегара внимания.

– Старший лейтенант Стоценко ищет пропавшую девушку, журналистку Юлию Соболеву. – Виктор показал подчиненным фотографию. – Кто-нибудь ее видел?

Молчание. Ясень понял, что вопрос вызвал замешательство: сотрудники Подстанции внимательно разглядывали снимок, однако спокойным оставался только Арчибальд. Механик опустил голову. Бизон с Бандерой хихикали, но глаза отводили. Агава торопливо смылся под кресла.

– Мне повторить вопрос на каком-нибудь другом языке? Черепаныч?

«Посмотрим, будешь ли ты врать начальству?»

– Мы ее видели на «Передаточной», – хмуро ответил механик.

– Кто мы?

– Мы это мы, – объяснил Бизон. – В смысле я и он, и он.

– Почему не задержали?

– Я решил, что она новая кассирша, – брякнул механик.

– А мне она привидением показалась.

– А мне – шлюхой, – торопливо перебил приятеля Бизон. – На «Передаточной» иногда стоят всякие.

Однако Виктор уловил оговорку белобрысого.

– Почему Юля показалась тебе привидением?

– Да уж, брат Бандера, лучше помалкивать и казаться дураком, чем открыть рот и развеять все сомнения, – прошептал Бизон и отвернулся.

Черепаныч еще ниже опустил голову. Арчибальд поджал губы. Агава подумал и укусил белобрысого за икру.

Проговорившийся Бандера с надеждой посмотрел на приятеля, понял, что поддержки не будет, потер ногу и обреченно ответил:

– Так, это… «искра»…

– Ты почувствовал, что у Юли развитая «искра»?

– Да.

– Ты тоже почувствовал? – Ясень жестко посмотрел на Бизона.

К удивлению Виктора, второй санитар взгляд выдержал.

– Нет, господин комендант. Я же сказал, что принял девчонку за шлюху.

Глаза смотрели с привычной наглостью.

Странно, очень странно, что второй продолжает врать даже сейчас, но… Но с Бизоном можно разобраться потом.

– Ясно. – Ясень повернулся к механику: – Черепаныч?

– Я думал, что это новая кассирша.

– Решение о закрытии на «Передаточной» кассы было принято тридцать четыре года назад.

– А решение о возобновлении работы могли принять вчера. – Стало понятно, что механик, как и Бизон, готов упорствовать до конца. Но против Черепаныча у Виктора были дополнительные козыри.

– В тот день, когда исчезла Юля, вы запускали Ручной Привод. Как вы думаете, девушка могла оказаться в поле действия устройства?

– Я ее не видел.

– Получается, ты девчонке «искру» развил своим Приводом, – заржал Бизон.

– Своим приводом! Ну, ты прикололся, брат Бизон.

– Умею, блин, прикалываться, брат Бандера.

Однако Ясень не позволил шустрым кочегарам перевести разговор в шутливую плоскость.

– Отставить веселье!

– Слушаюсь, господин комендант!

– Слушаюсь, господин комендант!

Тяжелый взгляд на механика.

– Черепаныч, вы точно ничего не хотите добавить?

– Мне нечего больше сказать, господин комендант, – твердо ответил тот.

– А если начнется расследование?

Черепаныч неопределенно пожал плечами:

– Начинайте.

Если бы Виктор обратил внимание на остальных подчиненных, он бы наверняка заметил, что взгляд Бизона потерял привычную наглость. Сейчас синие глаза смотрели зло. Очень и очень зло. И сонливость Бандеры куда-то пропала: белобрысому не нравилось, что Ясень давит на механика. Спокойным по-прежнему оставался лишь Арчибальд.

Если бы…

Но Виктор не видел взглядов лохматых, потому что вплотную подошел к Черепанычу и тихо-тихо, только для него, произнес:

– Вы говорили, что Подстанция пребывает в идеальном состоянии. Уверены в своей незаменимости?

– Я уверен в своих поступках, господин комендант, – едва слышно ответил механик. – Этого достаточно.

– И готовы за них ответить?

– Готов.

– Доброе утро, Иван Алексеевич. – Карбид приоткрыл дверь кабинета Митина, однако входить не стал, лишь заглянул. – Можно?

– Я ведь сам тебя вызвал, – улыбнулся главврач.

– А вдруг передумали?

– Входи, входи, Герман, не стесняйся… – Митин дождался, пока Карбид займет кресло, после чего осведомился: – Как дела?

– Потихоньку, Иван Алексеевич. Функционируем по мере сил.

– Готовишься к отопительному сезону?

– Со всей старательностью, Иван Алексеевич.

– Генератор проверяли?

– Дважды.

Могло показаться, что в словах Карбида таится издевка, однако главврач реагировал на слова Германа абсолютно спокойно – слишком давно он знал сидящего перед ним человека. Да и Карбид понимал, что Митин его вызвал совсем не для того, чтобы узнать, готова ли к зиме резервная котельная.

– Ты в курсе, что учудили твои санитары?

– Иван Алексеевич, вы же прекрасно понимаете, что они не воровали трупы. Речь идет об обыкновенной ошибке. Ребята решили, что главный морг переполнен, и отвезли поступившие тела к нам.

– А в результате мы имеем бьющихся в истерике родственников.

– Согласен – плохо, но ведь все разъяснилось.

– А палец зачем старушке отняли?

– Случайно дверью прищемили.

– Растяпы!

– Пришили так, что никто не заметил. Я ведь лично…

– Оставь. – Академик вздохнул. – Как собираешься наказывать?

– Выговор? – неуверенно протянул Герман.

– С занесением.

– И лишение премии по итогам… месяца.

– Может, года?

– Слишком сурово.

– Ладно. – Митин помолчал. – Как новый парень?