Отмщение - Кэролайн Хаддад

Наконец Грэйс в изнеможении выпустила очередную бумагу бывшего мужа, и она плавно слетела на пол. Вся комната была усеяна бумагами — достаточно искры, и грандиозный пожар неминуем. Скоро с работы должен вернуться Гален. Тут и зазвонил телефон — это была Киттен.

— Я нашла подходящую кандидатуру, — сказала она. — Леон Коэн, он скоро позвонит тебе. Я не ошиблась, очень много адвокатов желают защищать Труди, особенно теперь, когда они узнали, что некто готов заплатить им деньги. Мой знакомый журналист заверил, что Коэн — адвокат что надо, он не превратит суд в цирк, он осторожный, спокойный по меркам Южной Калифорнии, именно такой может помочь Труди.

— Благодарю, Киттен. Я очень тебе обязана.

— Но платить будешь ты.

Леон Коэн позвонил очень поздно, где-то около одиннадцати, когда Гален уже улегся в кровать и с нетерпением ожидал Грэйс. До этого звонили еще трое адвокатов, и все они предлагали свои услуги. На всякий случай Грэйс не отказала им — а вдруг с Коэном не удастся договориться? Коэн объяснил, что был очень занят, но уже завтра он сможет проконсультировать общественного защитника Труди и подумает, можно ли каким-нибудь способом вызволить ее из тюрьмы под залог.

— Хорошо. Сколько вы хотите за это? — осведомилась Грэйс.

Коэн назвал умопомрачительную сумму. Хорошо, что и Грэйс, и Гален оба работают — иначе им пришлось бы туго.

Грэйс, огорченная предстоящими расходами (а не потому, что она старуха!), вовсе не была расположена заниматься сексом и высказала это Галену с присущей ей нежностью:

— Убери руки! Не хочу трахаться сегодня!

— Дорогая, но мы ведь договорились завести ребенка, — попытался урезонить ее терпеливый «мальчик».

— Гален, ты имеешь хоть малейшее понятие об «опасных» днях?

— Да, конечно, — скривился Гален. — Помнится, как-то я встречался с одной католичкой, так она заявила мне, что это единственный метод, которым католикам разрешено предохраняться от беременности. С ней мне всякий раз приходилось высчитывать, можно ли с ней трахаться.

— Забавно. И что было дальше?

— Что было дальше? Я же не сумасшедший! Я, конечно, нашел себе другую бабу, не такую капризную, и с ней мы занимались любовью вдоволь. Мы были счастливы. Правда, это тоже продолжалось недолго. — И Гален с надеждой положил руку на ее талию.

— В этом-то вся трудность. Мы не можем быть постоянно счастливы.

— Да, счастье сверкает кратковременно, как молния, а в промежутках мы должны довольствоваться малым. Я доволен тобой, Грэйс.

— Я знаю.

— А ты?

— Я устала. Кроме того, мой молодой друг, я хотела бы тебе сообщить, что «опасных» дней, во время которых женщина может забеременеть, очень мало, и они бывают примерно раз в месяц между менструациями. У меня «опасные» дни кончились. Кстати…

— Что?

— У меня уже четыре дня задержки.

— А! — Он улыбнулся и прижался к ней сильнее.

— Это, конечно, еще ни о чем не говорит. Задержка менструации бывает из-за стрессов, а у меня в последнее время стрессов было более чем достаточно. Мне пришлось рыться в бумагах Томми, а это занятие не из приятных.

Он провел рукой по ее плечам, почувствовал ее напряжение.

— Тебе нужен массаж, — резюмировал он. — Массаж всего тела.

На эту процедуру она согласилась. Под его руками она тихо блаженствовала — как приятно, когда тебе массируют шею, плечи и спину. Все-таки Гален ей нужен! Но как же это противно — в ком-то нуждаться, быть от кого-то зависимой. Что за жизнь!

В размышлениях о жизни она так и уснула. Последнее, о чем она успела подумать, — не беременна ли она?

Утром она проснулась от его поцелуев. Он целовал ее в области желудка. Что за новость? Вот чертовщина! Раньше он целовал ее выше и ниже. А, наверное, он думает, что в районе желудка набирается сил зародыш! Его зародыш. Вернее, ребенок. Неужели ребенок? Пока ничего не чувствуется. Может быть, сходить в больницу провериться? Нет, проверяться не надо. А вдруг обманут? Знаем мы эти тесты! Нет уж, лучше подождать, пока живот не вздуется. Через девять месяцев все будет ясно. Через девять месяцев можно будет точно сказать, есть ли ребенок.

Покорно вытерпев поцелуи в желудок, Грэйс встала, лениво помылась, надела спортивный костюм. Теперь можно вскрывать картонные ящики. Как патологоанатом. В нарушение своего правила Грэйс включила телевизор — пусть фурычит себе тихонько, как ненавязчивый фон. Выбрала программу, где шло одно из наплодившихся в последнее время ток-шоу — разномастная болтовня ни о чем и обо всем понемногу. Вскоре до Грэйс дошло, почему Томми стал так популярен — он по утрам говорил домохозяйкам приятные вещи, давал на весь день хорошее настроение, заряд оптимизма.

Вначале Грэйс прослушала рассуждения о том, почему женщины испытывают оргазм реже, чем мужчины, а потом диктор объявил передачу «Голливуд сегодня», в которой даст эксклюзивное интервью писательница Типпи Мунстон. Опять Типпи Мунстон! Понятно, эта пронырливая бабенка будет рекламировать свою будущую книгу о Томми Паттерсоне. А о том, что Грэйс тоже собирается писать его биографию, никто не знает. Надо будет позвонить Крэйгу Эпштейну, пусть позаботится, чтобы издательство «Адамс и Вестлэйк» тоже не забывало о рекламе.

Последовала реклама новых дисков каких-то певцов в стиле кантри, о которых Грэйс никогда не слышала (и слава Богу!), а потом началась обещанная передача «Голливуд сегодня», которую вел Джин Джэксон. Он быстро протараторил новости из жизни знаменитостей — разводы, свадьбы, беременности и смерти — и повернулся к Типпи Мунстон. Она выглядела чертовски молодо и обаятельно. Ну просто отвратительно, до чего хороша! Грэйс глянула на себя в зеркало — Господи, какая уродина! Разве с такой физиономией можно появляться на телевидении?! Не женщина, а каменное изваяние.

— А теперь, Типпи, — обратился к своей эффектной гостье Джин Джэксон, — расскажите нам о недавней сенсации, связанной с именем Томми Паттерсона. Его бывшую жену Труди Шурфут подозревают в убийстве. Что вы можете сказать нам по этому поводу?

Джин таращился на Типпи во все глаза, раздевая ее взглядом. Хорошо хоть, что камера показала только его физиономию, а не опустилась ниже, иначе телезрители наверняка заметили бы по вздутию на его штанах, что его орган приведен в боевую готовность. Грэйс этого не пережила бы.

— Исключительно для вашей передачи, Джин, я могу сообщить, что его бывшую жену Труди Шурфут взялся защищать известный адвокат Леон Коэн.

— Но это уже передавали в утренних известиях, — заметил ей Джин. Знает, однако, свое ремесло!

— Верно. Но знаете ли вы, кто его нанял? Ему платит Грэйс Мэндлин!