История помнит - Михаил Докучаев

Хотя Сталин и заявлял, что новая мировая война невозможна, в СССР в тот период была налицо паника, выразившаяся в том, что в магазинах раскупались населением промышленные и продовольственные товары. В феврале 1951 года Сталин вынужден был признать, что “нельзя считать войну неизбежной, если народы позволят обмануть себя поджигателям конфликта”[88].

Сталин понимал сложность создавшегося положения. Он полагал, что мирный период продлится не более 3-4 лет. Корея в данном случае была пробой сил, хотя там закончилось все ничейным результатом. Поэтому в январе 1951 года он принял участие в совещании начальников генштабов и министров обороны дружественных европейских стран, на котором был дан анализ состояния боеготовности их вооруженных сил. В качестве ответной меры на действия американцев было подписано соглашение с союзниками о передаче их вооруженных сил в случае начала войны под советское командование.

Сталин стал с большим доверием относиться к китайцам, и это выразилось в том, что в новогоднюю ночь 1951 года он произнес тост в честь китайских добровольцев, выступавших против американцев в Корее. Позднее он направил Мао телеграмму, в которой говорилось, что “нерушимая дружба между двумя странами будет служить гарантией мира на Дальнем Востоке против чьей бы то ни было агрессии”[89].

Перемирие в Корее не означало завершения состояния войны. Авиация США продолжала зверские бомбардировки Северной Кореи, особенно Пхеньяна, что привело к всеобщим антиамериканским настроениям. Своими агрессивными действиями США держали 20 лет в постоянном напряжении весь Дальний Восток. Это, по существу, было первым военным поражением США, хотя они и продолжали политику с “позиции силы”. Это же привело американскую администрацию к ослаблению ее положения внутри страны, в результате чего демократы за последние 20 лет потерпели на выборах серьезное поражение. Президентом США стал Д.Эйзенхауэр.

Если подвести итоги внешнеполитическому противостоянию США — СССР, Запад — Восток, то в целом оно оказалось равнозначным. Несомненно, располагая атомным оружием, приоритет в создании кризисных ситуаций принадлежал США и Западу. В силу многих, особенно экономического порядка, причин СССР и страны народной демократии, как правило, оказывались вначале в обороне, но затем перехватывали инициативу, переходили в наступление и овладевали положением. Было бы абсолютно неправильным умалять в этом авторитет, деятельность и принципиальную позицию Иосифа Виссарионовича Сталина.

Глава XXVIII

В конце пути

На волне героики Красной Армии, ее грандиозных побед в ходе Великой Отечественной войны, послевоенных достижений и успехов советского народа все выше поднимался авторитет Советской страны и громче произносилось имя Иосифа Виссарионовича Сталина. Он провозглашался “вдохновителем всех наших побед”, ставился в делах и свершениях наравне с партией и советским народом, а подчас над ними и гораздо выше их.

В ту пору это было, по существу, нормальным явлением, так как все видели в лице Сталина подлинного руководителя партии и народа, их идейного вдохновителя в деле строительства социализма в СССР, авторитетного организатора борьбы с фашизмом в годы войны.

И.В.Сталин выглядел тогда мощной, колоритной фигурой, олицетворявшей единство и мужество советского народа, Коммунистической партии и победоносных Вооруженных Сил СССР. Он был выдающимся международным деятелем, одним из наиболее видных руководителей стран — участниц антигитлеровской коалиции, сначала так называемой “большой тройки”, а затем, с присоединением к коалиции Франции, и “большой четверки”. До настоящего времени в лице Сталина все видят одного из гигантов — руководителей военной поры, вписавшего немало ярких страниц в военное искусство и международные отношения.

Советские люди, особенно воины Красной Армии, гордились тем, что их возглавлял такой талантливый и способный руководитель, организатор и военачальник. С именем Родины и Сталина они поднимались в атаки, шли в бой и умирали. Они верили в него, как в бога, видели в нем символ своих чаяний, надежд и победы. О нем слагались стихи и песни. Ему воздвигали памятники и бюсты, посвятили большое число литературных произведений, газетных статей, репортажей и т.д. Со временем все это нагнеталось и переросло в восхваление, даже чрезмерное вознесение заслуг и личных качеств Сталина.

В первую очередь этому способствовали писатели, поэты, журналисты, радиокомментаторы и партийные работники. Дело дошло до того, что без имени Сталина советские люди не могли ничего делать. Они ложились спать с его именем и вставали с ним утром на работу. Все собрания, заседания, митинги и другие массовые мероприятия были насыщены именем Сталина. В его адрес необходимо было в обязательном порядке направлять приветственные телеграммы и заверения в любви и уважении к нему и Коммунистической партии, в выполнении и перевыполнении обязательств и стоящих перед коллективами задач.

Следует сказать, что такая кампания восхваления явилась логическим продолжением почестей и дифирамбов, воздававшихся ему до войны. Однако тогда все это делалось в более приличных тонах и больше во внутрипартийных рамках. Сейчас же все выходило за границы приличия и нормальной нравственности. Обращения, письма, телеграммы в адрес Сталина, как правило, начинались: “Дорогому и любимому”, “Великому вождю и учителю” и т.п. Все это писалось в газетах и журналах, произносилось на радио по несколько десятков раз в день. Дело дошло до того, что к этим высокопарным эпитетам советские люди до того привыкли, что не стали обращать на них серьезного внимания. Они просто стали обычным явлением, как знак постоянной дани и уважения к огромным заслугам И.В.Сталина перед советским народом, нашей великой страной и прогрессивным человечеством.

Источником такого проявления “любви и уважения” к Сталину был не он сам, как это привыкли изображать впоследствии некоторые его критики, а та обстановка, которая сложилась после войны, героическое ее завершение, великая победа над фашизмом и, несомненно, не менее огромное подхалимство и лесть многочисленных литературных и партийных деятелей того времени. Это передалось потом и к руководству соцстран, которые стремились перещеголять друг друга в своих высокопарных излияниях в адрес Сталина, его гениальности, мудрости и вождя народов всех стран.

И какие бы меры противодействия ни предпринимал тогда Сталин, какую бы скромность он сам ни проявлял, как бы он ни останавливал и ни одергивал некоторых взахлеб восхвалявших его личность людей, волна поднятия его на щит и фанфарных гимнов росла и сопровождалась с неослабевающей силой до конца его жизни. На ней строили свое благополучие высокие и малые руководители, военные, представители науки, искусства и культуры, писатели, журналисты, многие из которых окрестили потом все это “культом личности Сталина”.

Несмотря на крайности в чрезмерном восхвалении, а затем в дискредитации Сталина, все же следует отдать ему должное. В народе, у простых людей, которые под его руководством строили социализм, разгромили фашизм, восстановили в труднейшие годы народное хозяйство страны, Иосиф Виссарионович оставался и останется великим человеком, редким гениальным самородком, вдохновителем на славные дела и победы, могучей личностью. Этих качеств и заслуг у Сталина никогда и никому не отнять. Советский народ должен гордиться, что из его недр вырос такой исполин, которого не только уважал и боялся, но и перед которым преклонялся весь мир.

Следует сказать, что в годы войны сложились определенные формы и методы руководства страной, партией и Вооруженными Силами СССР. В какой-то степени они являлись отражением единоначалия, введенного в 1942 году в Красной Армии. Несмотря на то что в то время функционировали высшие партийные и государственные органы, руководство всей деятельностью страны сосредоточивалось в руках одного человека — И.В.Сталина. Все его указания, принимавшиеся на совещаниях в узком кругу членов Политбюро или членов ГКО, Ставки Верховного Главнокомандования или Президиума Совета Министров СССР, выдавались как решения этих органов.

Такая же структура власти оставалась и после войны, хотя на бумаге были восстановлены нормы, предусматривавшие регулярное проведение заседаний Политбюро, Оргбюро, Секретариата ЦК. Все шло в привычном русле военного времени, и, может быть, для той поры это было правильно, так как надо было больше заниматься практическими делами, а не дискуссиями и заседательской суетней. Мероприятия партии и правительства проводились в тех случаях, когда в них назревала необходимость. Сессии Верховного Совета СССР созывались один-два раза в год для принятия бюджета и решения назревших насущных вопросов. То же самое было и с заседаниями Совета Министров СССР.