Шпионские истории - Анатолий Терещенко

Дней через десять он собрал некоторый объем информации и положил ее, с соблюдением мер конспирации, в обусловленное место. Американцы тут же обработали тайник. Прочитав документы, один из специалистов воскликнул: «Эврика!». Он наткнулся на золотоносную жилу по радиолокации. Руководители ЦРУ поняли, что с ними завязал «дружбу» крупный специалист советской оборонки. Его быстро ввели в категорию «важного агента», так как поняли, что он своей информацией сможет сэкономить налогоплательщикам десятки млрд. долларов.

Агент советской внешней разведки, сотрудник ЦРУ Олдрич Эймс со временем докладывал в Москву:

«…Сотрудники Центрального разведывательного управления любят шутить, что Толкачев взял их на содержание. Именно он окупил все бюджетные затраты ЦРУ, буквально на блюдечке преподнеся Соединенным Штатам советскую авиационную радиоэлектронику. Начнись мировая война, и в воздухе НАТО имела бы неоспоримое преимущество».

Почему? Дело в том, что Толкачев выдал американцам систему оповещения и контроля «свой — чужой». Как писал коллега автора Игорь Атаманенко:

«…измена прибыльная. Никогда еще за всю историю Соединенным Штатам не удалось заполучить более рентабельного агента. Прибыль, полученная американцами от совместного предприятия «ЦРУ — Сфиэ», составила около 20 млрд. долларов. С поправкой на инфляцию сегодня — это около 100 млрд. Измена убыточна. Многомиллиардные контракты на поставку советской авиатехники и средств ПВО арабским странам были сорваны…»

Вот она цена предательства одного специалиста, даже не высокого ранга!

Впервые Толкачев попал в поле зрения органов КГБ в начале 80-х, когда советская разведка установила широкую осведомленность США по нашим новейшим разработкам в области радиэлектроники. Таким образом, был отфиксирован конкретный канал вероятной утечки секретных данных, по которому уходила информация о направлениях научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ в области радиоэлектронного оснащения современных советских самолетов.

Предстояла большая по объему и кропотливая работа контрразведчикам просеять через сито возможной причастности к утечке тысячи работников радиоэлектронной промышленности и ее отраслевых НИИ. И с этой работой чекисты справились. Сначала под проверку попали тысячи, потом остались сотни, и, наконец, заработал метод исключения, когда осталось десяток наиболее подозрительных. В конце концов, наиболее вероятным виновником утечки оказался Толкачев.

Стали изучать его абонентские карточки секретной библиотеки НИИ радиопромышленности и выяснили, что, начиная с 1981 года, Толкачев неизменно проявлял повышенный интерес к технологии создания советскими КБ бомбардировщика-невидимки. Именно в это время американцы стали разрабатывать свой вариант самолета, которого сложно засечь средствами ПВО. Американский «стеллс» был полным аналогом нашего «невидимки».

Перед контрразведчиками стояла непростая задача. Сразу его арестовать, значит обрубить преступные связи среди американцев, а их надо было разоблачить. Выяснилось, что интерес агента противника к секретным данным беспределен, а доступ к ним неограничен. Надо было что-то сделать такое, что могло хоть как-то нейтрализовать нанесенный ущерб обороноспособности. Решили вспомнить то, чем занимался СМЕРШ в годы войны в ходе радиоигр — провести серию дезинформационных мероприятий. Расчет делался на абсолютное доверие к Толкачеву операторов ЦРУ. Был подготовлен конкретный план мероприятий, нейтрализующих или сводящих до минимума нанесенный урон. И этот план был выполнен. Через секретную библиотеку НИИ, где «кормился» шпион, была подготовлена глубоко и грамотно большими умами, как на Лубянке, так и учеными из оборонки дезинформация. Толкачева, таким образом, делали проводником продвижения к противнику внешне заманчивых, но по сути тупиковых идей, т. е. отключения на «негодный объект». Это касалось дезинформации о направлениях в разработке самолета-невидимки в СССР. Агент «Сфиэ» был «на седьмом небе» от успехов. Как же, он «нарыл» дорогой материал для США.

А в итоге с помощью одураченного предателя удалось помешать инженерам корпорации «Нортроп» завершить работы над чудо-самолетом «Стеллсом» в намеченные сроки и вынудить военно-промышленный комплекс США пойти на огромные затраты…

В последнее время Толкачев много пил, заглушая то ли страх скорого разоблачения, то ли невозможности долларовых трат. А валютных ассигнаций у него собрался уже целый мешок. Прятались сребреники на даче. Из-за злоупотребления спиртным, машиной часто управляла его супруга, особенно после возвращения с дачи в Москву. Вообще, надо сказать, что она не догадывалась о наличии у благоверного «зеленых», да еще в таком количестве. Жили скромно, даже картошку она садила на клумбе. Однажды она чуть было не застала его над интересным действом. Сажая клубни «второго хлеба», она обратила внимание на клубы дыма, поднимающиеся над дымоходом. Окно было открыто.

— Что ты делаешь? — спросила она. — Теплынь на улице.

— Жгу ненужные бумаги, — последовал ответ.

«Ненужными бумагами» были стодолларовые купюры, которые он прятал от посторонних глаз. Доллары для него теперь теряли ценность.

«Горят мои страхи, мои труды, мои ухищрения, — рассуждал предатель. — Как это все глупо и необъяснимо!»

Он то и дело бросал и бросал в красный от жара зев голландки доллары, предварительно освобождая их от банковских упаковок. Распушенные деньги горели лучше, сворачиваясь в трубочки и вспыхивая каким-то зеленоватым пламенем. Ему стало жарко и дурно от выпитого дешевого коньяка, но он продолжал и продолжал топить печь предательски заработанными баксами. Когда домашний крематорий обуглил последнюю порцию долларов, он облегченно вздохнул и подумал: «Это ведь целое состояние. За границей я бы с женой мог безбедно прожить до конца своих дней. А тут такой пассаж».

Он весь красный вышел помочь жене сажать картофель.

— Видно много у тебя собралось макулатуры, вон как раскраснелся.

— Много, много, мать. Наконец, освободился от всяких глупостей.

— Ну вот и хорошо…Бери лопату… Но картофельного урожая Толкачеву не удалось увидеть. 9 июня 1985 года семейная пара возвращалась с дачи в

Москву. За рулем светлой «копейки» сидела супруга хозяина, задремавшего на переднем сидении после принятой очередной порции коньяка «на дорожку». Но дорога домой оказалась намного короче. На шоссе, когда можно было, как и раньше разогнаться на «четвертой», водительница вдруг заметила двух «гаишников», стоящих у грузовика с брезентовым тентом. Один из них, держа документы, отчитывал за что-то водителя. Другой милиционер привычным движением жезла приказал остановиться легковушке. Как только жена Толкачева нажала на тормоз, из грузовика выскочило несколько дюжих молодцев. Это были бойцы знаменитого подразделения группы антитеррора «Альфа». Они «деликатно» вытащили из салона очумевшего шпиона и затолкали в быстро появившийся «уазик» со шторками на окнах. Предательски щелкнули за спиной наручники, прощупана и порезана одежда на предмет поиска средств для самоуничтожения. Толкачева мгновенно переодели в тюремную робу и машина стремительно понеслась в сторону Москвы. Через некоторое время она въезжала в ворота Лефортовского следственного изолятора КГБ СССР.