Кровь Рима (ЛП) - Скэрроу Саймон

- Лучше бы ему не задерживаться.

- Итак, где мой сын?

Петронелла кивнула в сторону интерьера.

- Я только что уложила его вздремнуть. Прошу прощения, маленький сорванец был настоящим кошмаром в последние несколько дней. Он был нервным, и его трудно было кормить. Не спал половину ночи, а на следующий день был в раздражении. Я учила его письму. Или пыталась.

Катон рассмеялся.

- Тогда ты должна быть рада, что мы с Макроном вернулись, чтобы привить немного дисциплины.

- Вы? - фыркнула она. - Вы двое возбуждаете в нем бурю энергии, еще большую чем эта.

Они повернулись от топота ног, а затем Луций издал восторженный визг и побежал через комнату. - Папочка!

Катон подхватил его и крепко поцеловал в щеку, и Луций отстранился от прикосновения его щетины. Затем испустил крик, когда Кассий вскочил, положил свои большие лапы на талию Катона и лизнул ступни Луция.

- Волк! - вскрикнул Луций. - Ест меня!

- Он просто хочет быть твоим другом, - объяснил Катон. - Хотя, если ты не начнешь хорошо себя вести, и делать то, что говорит Петронелла, то он может запросто тебя съесть.

Луций серьезно посмотрел на него.

- Я буду хорошо себя вести. Обещаю. Пожалуйста, не позволяй волку меня съесть.

- Ладно, - обнял его Катон и усадил на край стола у входа. Затем он передал поводок Петронелле и закрыл дверь. - Отведи пока Кассия во двор. Его можно будет покормить чуть позже, после того, как я смогу как следует поздороваться с Луцием.

Петронелла прищурилась.

- А я похожа на собачью рабыню? О, фурии!

Она наклонилась и погрозила собаке пальцем.

- Кассий, так же? Что ж, тебе лучше вести себя прилично, если не хочешь неприятностей.

Прежде чем она успела среагировать, он лизнул ее лицо и завилял хвостом.

- Думаю, ты произвел хорошее первое впечатление, - сказал Катон.

- Юпитер Всеблагой, ну уж нет, - Петронелла дернула поводок и направилась к задней части дома. - Давай, ты.

Катон склонился перед сыном.

- Итак, Петронелла говорит, что ты был непослушным мальчиком. Надеюсь, это неправда.

Луций слегка пнул ногой в воздухе и опустил свою головку, глядя на Катона из-под лба с озорной улыбкой.

*******

К тому времени, как Макрон добрался до дома, уже стемнело, и несколько ламп были зажжены, чтобы осветить внутреннее пространство. Катон впустил его, и когда Макрон снял сагум и повесил его на крючок у двери, Луций вскочил и бросился к нему. Макрон присел и обнял его, а затем взъерошил его волнистые волосы.

- Это намного больше нормы, парень. Нужно подстричь. И я знаю, что только уважаемая матрона может позаботиться об этом. Но где она? Где может быть Петронелла, а?

- Прямо здесь ... - Она стояла на пороге атриума, уперев руки в бедра. - И почему ты заставил меня так долго ждать?

- Ждать? - Макрон беспомощно посмотрел на Катона.

- Ой! Ты мой дурак. Иди ко мне! - Она засмеялась.

Макрон осторожно отвел Луция в сторону и поднялся на ноги, прежде чем Петронелла бросилась вперед, обняла его и крепко поцеловала в губы. Затем она отстранилась и взяла его за руки.

- Мне нужно поговорить с тобой наедине.

- Ты не возражаешь, господин? - повернулся Макрон к Катону.

- Конечно, - ухмыльнулся Катон. - Я уверен, вам двоим есть о чем поговорить.

Макрон подмигнул, а затем повел Петронеллу наверх, и мгновение спустя послышался скрип кровати, вздохи и ахи Петронеллы и ласковое бормотание Макрона.

Катон и Луций сидели в углу, играя с деревянными гладиаторами, и мальчик остановился на мгновение и посмотрел в потолок, прислушиваясь к звукам сверху.

- Дядя Макрон и Петронелла снова борются, не так ли, папочка?

- Да, они борются. Боюсь, это может быть довольно долгая схватка. - Катон улыбнулся и решил, что сейчас самое время сменить тему. - Итак, расскажи мне, чем ты занимался с тех пор, как мы уехали.

Под аккомпанемент любовного воссоединения Макрона и Петронеллы, которое длилось дольше, чем Катон мог подумать, прежде чем все стихнет, он с растущим удовольствием и любовью слушал, как Луций рассказывал ему об их ежедневных уроках, которые ему иногда нравились, и их прогулках по городу, на городской рынок, где он отсчитывал деньги за продукты, которые они покупали, которые ему всегда нравились. Он также рассказал об их попытках порыбачить и о том, что он был лучше Петронеллы. Как ему не нравилась девочка из соседнего дома, которая, казалось, всегда сидела на своих ступеньках, когда Луций выходил, и улыбалась ему. Все это было своего рода успокаивающей поэзией для ушей Катона, когда он погрузился в мир без солдат, без войны, без смертей или увечий, без политики и измен, без страха. На мгновение он почувствовал острую тоску по простым удовольствиям и невинному любопытству детства, которые временами испытывали все взрослые.

Стук кулаком в дверь прервал задумчивость Катона. Он похлопал Луция по головке и указал на его корзину для игрушек.

- Я думаю, тебе следует убрать их сейчас. Время спать.

Луций надулся. - А я должен?

- Я не Петронелла. Делай, как я говорю.

Катон встал и подошел к двери. Снаружи стоял солдат с факелом. Позади него стоял другой мужчина с поднятым капюшоном плаща. Солдат почтительно отступил в сторону, когда мужчина вошел и закрыл за собой дверь. Он откинул капюшон, и Катон напрягся, когда увидел оглядывающегося по сторонам полководца Корбулона.

- Мы одни? - Затем он заметил, что Луций тихонько убирает своих деревянных гладиаторов. - Кто еще в доме?

- Центурион Макрон и его женщина наверху, господин. Ювелир живет в дальнем конце дома.

- Хорошо, - Корбулон подошел и остановился над Луцием. - Твой мальчик?

- Да, господин.

- Хороший парень. Ты должен им гордиться.

- Я горжусь.

- И я уверен, что однажды из него выйдет отличный солдат.

Катон не ответил, затем наклонился и поставил Луция на ноги. - А теперь пора спать. Папочка должен поговорить со своим гостем.

Луций поднял глаза. - Вы друг папочки?

Корбулон тонко улыбнулся.

- Что-то в этом роде, молодой человек. А теперь сделай, как говорит твой отец, а?

После того, как Луций вышел из комнаты, Корбулон сел за стол, и выражение его лица стало жестким.

- Я просмотрел твой отчет, когда вернулся с охоты. Это не способствовало хорошему чтению.

Катон давно готовился к этой встрече и пристально встретил взгляд своего командира, когда Корбулон продолжил: - Я не думаю, что наши хозяева в Риме будут очень довольны результатом твоей миссии. Правда, не то чтобы это было предпринято по их приказу. Миссия была моей инициативой. Когда до Рима дойдет известие о том, что мы потеряли ценный актив в лице Радамиста, последует требование, чтобы кто-то был привлечен к ответственности за его смерть. Однако я смогу защитить себя – как и ты – на том основании, что Армения уже попала под власть Тиридата и парфян и что было необходимо хотя бы попытаться нанести удар, прежде чем враг укрепит свою власть над ней. Мы могли бы даже возразить, что нейтральную Армению следует считать успешной, даже если в процессе мы потеряли царя-клиента. Но ты знаешь, лучше меня как подобные вещи имеют тенденцию искажаться в политических целях.

- Верно, господин. Смерть Радамиста будет представлена ​​как оскорбление престижа и власти Рима, и одна из сенаторских фракций потребует вашего отзыва, чтобы можно было послать нового человека преподать урок армянам, а также парфянам.

- Совершенно верно, - кивнул Корбулон. - И обязательно найдется какой-нибудь недалекий фаворит Нерона с ограниченным опытом, который воспылает желанием заработать себе репутацию. Ситуация достаточно опасна и без того, чтобы она усугубилась тем, что по пустыне станет бродить какой-нибудь идиот, подобный Крассу. Я не позволю этому случиться. Поэтому мы должны вернуть Армению, а затем нанести удар по Парфии, и мы должны сделать это как можно скорее, прежде чем мои враги, вернувшиеся в Рим, получат шанс причинить вред. Надеюсь, ты никому в моем штабе не говорил о содержании твоего отчета?