Концерт Патриции Каас. Далеко от Москвы - Марк Михайлович Вевиоровский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Тетя Даша, но мы же тебя приглашаем, а не твое платье!
– Спасибо тебе, Димочка! Разве можно устоять от такого приглашения!
– Так мы вас ждем. А их я оставляю, чтобы вам не было скучно идти.
Свиридов с Гришей вышли, оставив в комнате Диму и Мальчика. Даша стала перед зеркалом поправлять прическу, сняла халат.
– Гриша, ты присмотрелся? До чего хороша, а? И достоинство какое у этой девочки – ну, королева, ни дать, ни взять. Сможешь? Жаль ее оставить без подарка.
– Я пойду попробую. Она очень красива, но внутри еще лучше …
Гриша задумчиво ушел. А вслед за Свиридовым Дима и Мальчик ввели за руки Дашу.
– Знакомьтесь – Дарья Федоровна, дежурный воспитатель нашего подрастающего поколения, наш желанный и почетный гость.
Даша смутилась и покраснела – краснела она вся: сперва краснели щеки, затем все лицо, затем краснела шея. Но поскольку со всеми она уже была знакома, а может быть, потому что в словах Свиридова не было даже намека нарочитости и он так искренне заботливо усаживал Дашу за стол, она перестала смущаться.
– Итак, девочки и мальчики, а так же дети! За таким прекрасным столом …
Все постепенно усаживались поудобнее, а мальчики, первоначально устроившиеся на руках своих мам, быстренько переселились на колени их соседей и видно было, что чувствовали они себя там прекрасно.
– Из того, что я вижу, я делаю заключение, что за столом собрались действительно самые близкие люди! – мамы несколько смутились, но только самую малость.
– Слышь, дядя Толя! – встрел Мальчик. – Мы сюда собрались поговорить, али как?
– Ну, до чего вредоносный этот ребенок! – шутливо возмутился Свиридов. – И али как тоже, но и поговорить надо! Но поскольку ты мне зажимаешь рот, то приступаем к действиям! Надо налить! А также вручаются подарки самым маленьким!
Тоня разворачивала сверток, а Свиридов нес набор весело разукрашенной керамической посуды очередному мальчику.
Мальчики были довольны, разглядывали разукрашенные рисунками тарелки и кружки, показывали друг другу. Рисунки у всех были разные. Мальчики ставили полученные кружки перед собой, а Тоня поймала вопросительный взгляд Даши.
– Да, Даша, посуда мытая, – подивилась она такой заботливости совсем казалось бы посторонней девушки.
– Спасибо, тетя Тоня и дядя Толя. Нам эта посуда очень нравится, – Сережа поворачивал перед глазами свою кружечку, – Наверное, рисовал очень добрый человек – смотрите, какие одухотворенные рисунки …
Он удивленно оглянулся внезапной тишине – только позавчера утром он не мог членораздельно назвать свое имя, а сейчас такие сложные слова звучали чисто и правильно.
– Все! Пора выпить, иначе … Предлагаю тост. Давайте выпьем за то, что дети вместе со своими мамами, и чтобы это так было всегда …
Мальчики тоже выпили лимонад со всеми из своих новых кружечек и во всю кормили своих мам и тех, у кого они сидели на руках. Соседи не забывали Дашу – та выпила не жеманясь и ела как-то очень аккуратно и уютно. И при этом не забывала глазами показать что-то нужное то одному, то другому мальчику.
И, главное, те понимали и слушались ее.
– Хороша, правда? – тихонько спросила Тоня.
– Прелесть. Но к своему избраннику, думаю, требования у нее будут весьма высоки.
– Так, мальчики, почему рюмки пустые? Я хочу тоже сказать тост.
Вера подняла рюмку.
– Толя. Мы здесь все твои сестры, и пусть Антонина Ивановна не ревнует, но мы все ужасно любим тебя. И если бы не ты … В общем, за здоровье нашего брата Анатолия и крепкие наши поцелуи ему! Сейчас вставать не будем, но мы тебе этот должок вернем, не сомневайся!
– За твое здоровье, Толя!
– Будь здоров, милый братик!
– Толя!
Пришлось Свиридову вставать и чокаться со всеми мамами, а потом и со всеми остальными. Даше с обоих сторон объясняли, в чем дело и каким образом у Свиридова тут появилось столько родственников сестер сразу …
– А теперь хочу тост произнести я от имени младшего поколения! – рядом с Верой, придерживаемый крепкой мужской рукой, встал Петя и поднял свою кружечку.
– Мы еще не научились правильно говорить, вернее, правильно выражать свои мысли … Но мы все предлагаем тост за доброту всех присутствующих и их заботу о нас. Поэтому за вас, товарищи взрослые!
– Ну, дает!
– Цицерон!
– Просто мой Петенька!
– Твой? У, собственница! – и под столом тесно сплетенные руки.
Гриша появился бы незаметно, но его выдала гитара тихим рокотом струн.
– Посмотрите, – Гриша украдкой показал Свиридову и Тоне новый портрет. На нем Даша смущенно улыбалась – нет, она еще не успела улыбнуться, а просто ей было приятно от чего-то. Или просто было так хорошо на душе, что невозможно было не поделиться с другими?
– Дарим?
– Дарим.
– Минуточку внимания! Один местный … Местный? Ну, да, местный и малоизвестный художник приготовил подарки наилучшей части присутствующих. Вручение подарков производит Свиридов-младший!
– Ну, чего ты, папа? Тетя Катя, прими от меня, пожалуйста.
– Ой, Гриша! Смотрите, девочки!
Грише со стопкой рамок пришлось подождать, пока портрет пройдет по рукам, все поохают и повосторгаются. Екатерина обернулась с явным желанием обнять и расцеловать Гришу.
– Тетя Катя, только без этого!
– Гришенька, спасибо тебе большущее! Дай, хоть просто обниму тебя! Ведь это же надо – да неужели я такая … красивая?
– Ты еще лучше, – тихонько сообщил Екатерине ее сосед.
– Ты, мама, верь ему – он знает, что говорит, – серьезно подтвердил ее сын Саша, сидевший на руках соседа.
Гриша пошел дальше и стал выдавать портреты подряд всем мамам. Восторженные возгласы, попытки расцеловать автора, уважительные рукопожатия мужчин.
– Тетя Даша, – Гриша протянул рамку с портретом Даше. – Вы тоже теперь наша. Примите от меня в подарок.
Даша посмотрела на рисунок и обняла Гришу, таким естественным движением прижав его к себе.
– Гриша, дорогой ты мой, спасибо тебе! И называй меня на ты, хорошо?
Гитара не осталась без внимания – Свиридов уже взял ее и наигрывал что-то знакомое, родное, дорогое.
А потом …
Клен ты мой опавший…
Он пел негромко и ему так же потихоньку подтягивали.
– Мальчики, а нам пора. – Даша сказала это негромко, но очень твердо.
– Уже? Как жалко!
Но капризов не было. Мальчики целовали мам, обнимали своих опекунов и слезали с их колен.
– Даша, давай мы тебе поможем укладывать их?
– Помогайте! И благодарствуйте за угощенье, за вечерок!
И сразу в комнате из мужчин остались только Свиридов да Гриша.
– Сестренки, а почему вы не бежите и не волнуетесь, как там уложат ваших мальчиков? – чуть ехидно спросил Свиридов.
– Девки, а почему мы не бегем? И
