Ничего, кроме магии - Евгений Гаркушев

– А ты много людей встречал? – спросил Кравчук, тяжело дыша. Он нащупывал ладонью очередную едва заметную выемку и, упираясь в нее изо всех сил, подтягивал ноги, шаря ими по стене.

– Порядочно, – пыхнул шарик. – И это были благородные, достойные восхищения люди. Многие из них с честью встретили страшную смерть, не проронив ни слова осуждения по адресу ближних своих и врагов…

Кравчук с трудом удержался, чтобы не рассмеяться. Что ни говори, а до чего потешен этот лопоухий пузырь.

– Я умирать не собираюсь, тыква ты надутая, – заявил он. – А уж своих врагов прощать – тем более.

– Это не смиренный подход. – Шарик скорчил кислую мину.

– Я и сам вовсе не смиренный, – хмыкнул Кравчук. – Если тебе так показалось, то ты сильно ошибся.

– Нет, нет, мне так не показалось, – обличающе раздул щеки Пых-Пух – И это очень плохо для тебя.

– Плохо, хорошо, – пробормотал Владимир Петрович, обливаясь потом. – Мне бы наружу вылезти, а там мы бы уж посмотрели, что хорошо, а что – плохо.

До поверхности оставалось еще метров тридцать, а сил не осталось совсем. Действие наркотика заканчивалось быстро – видимо, из-за большого напряжения и ускоренного обмена веществ. Кравчук уже не мог оторвать от стены ногу, не мог передвинуть руку. Еще немного – и он просто не удержится в стволе, ухнет вниз и переломает все кости.

Последним усилием начинающий скалолаз попытался удержаться, упершись в стены двумя ногами и одной рукой, надеясь зачерпнуть еще горсть наркотика, который, возможно, помог бы ему одолеть оставшийся участок пути. Сердце, правда, и так выпрыгивало из груди, подстегивать его было опасно – так можно заработать инфаркт. Но лучше риск, чем неминуемое падение.

Однако же, опустив руку к карману и немного ослабив ногу, Кравчук не удержал равновесия и полетел вниз. Тщетно пытался он упереться руками и ногами в гладкие стенки колодца – падение все ускорялось.

Мир Ульфиуса произвел на Наташу и Сергея неизгладимое впечатление. Богатый кислородом воздух будил воображение. Свежая и яркая растительность радовала душу. Даже ощущение времени стало другим. Сергею это чувство уже было знакомо, а Наташа с удивлением прислушивалась к себе и удивлялась, как много можно представить, обдумать и решить за несколько мгновений.

Ульфиус привел гостей с Земли в Многозвенную Долину – крупный университетский центр, состоявший из нескольких городов и расположенный на самом большом континенте Авенора – Щите Атея. Согласно мифологии первых людей, населявших этот край, их мир образовался после того, как первопредок и герой Атей бросил свой щит на поверхность моря, дабы иметь преимущество в схватке с морскими чудовищами. Щит чудесным образом увеличился и дал приют скитальцам, жившим до той поры между бурными водами и жаркими ветрами.

Первые обитатели Авенора не слишком жаловали мореплавание и полагались в основном на путешествие по плоскостям Великого Мира. Они в первую очередь совершенствовали магию, а не ремесла, и еще три континента планеты были открыты позже – во времена, известные уже не по легендам, а по летописям.

Второй континент – Булаву Атея – нашли в двадцати тысячах мелатом к западу от Последнего мыса – края Щита, где позже всего заходило Голубое солнце. Люди, давшие название новому континенту, были романтиками. Если единственный континент предположительно был щитом легендарного первопредка, то существование другого, которого вроде бы и не должно было быть в безбрежном океане, они объясняли тем, что герой потерял еще один предмет своего снаряжения. Тем более что в отличие от почти круглого Щита Булава имела вытянутую и изогнутую форму. Пожалуй, с орбиты континент напоминал бумеранг, но таким оружием в Авеноре не пользовались, а потому решили, что булава, после того как ее метнул великий герой, просто сломалась.

И Щит и Булава лежали в экваториальных водах планеты. Совсем недавно – примерно за двести авенорских лет до рождения Ульфиуса, которому было пятьдесят три года, – любительские морские экспедиции нашли в районе Северного полюса планеты два огромных полуострова, соединенных тонкой перемычкой. Их, согласно традиции, назвали Перчатками Атея. Соответственно Северной и Южной Перчаткой, так как один полуостров находился непосредственно над полюсом, а другой спускался в Великий Океан со стороны планеты, противоположной Булаве. Климат на северном континенте был сравнительно теплым, но, по сравнению с другими частями планеты, света и тепла там было все же недостаточно. Люди селились в северных краях неохотно. Растительность Перчаток резко отличалась от растительности южных континентов. На севере преобладали хвойные и крупнолиственные, очень красивые породы деревьев. Они достигали в высоту двух мелатомов – более четырехсот метров.

Эту своего рода лекцию по географии, истории и ботанике своей планеты Ульфиус провел, пока подъемник, напоминавший металлическую сетку для ово щ ей, плыл над городом. Подъемник работал по антигравитационному или левитирующему принципу – тросов, соединяющих Гостевую Скалу с городом внизу, видно не было. И все же Ульфиус назвал устройство именно подъемником, а не такси. Видимо, у летающей клетки не имелось других функций.

Улиц в привычном смысле в той части Многозвенной Долины, над которой проплывала сетка с людьми, не наблюдалось. Дома, хижины и дворцы были удачно вписаны в природный ландшафт. Как объяснил магистр, значительная часть города скрывалась под землей – там было прохладнее. Но, по уверениям Ульфиуса, северная часть города была прекрасно распланирована, дома там стояли в ряд, а ровные и широкие улицы шли с севера на юг и с запада на восток.

Вдруг Наташа широко открыла глаза и замахала руками:

– Глядите, глядите! Человек летит! Сергей живо повернул голову в ту сторону, куда указывала девушка.

– Их даже два!

Действительно, первый летун был виден отчетливо. Он был одет в такую же тогу, как и Ульфиус, и шел параллельно земле на приличной высоте. Другой летун, в ярких развевающихся одеждах, сверкал в лучах солнца еще выше и дальше. Куда и откуда он летит, было неясно. Никаких приспособлений для полета у этих людей не было заметно.

Ульфиус равнодушно обернулся.

– Тот, что ближе к нам, наверное, спешит по какому-то неотложному делу, – объяснил он. – А второй – профессиональный летун, курьер. Это видно по его одежде. Наверное, направляется из резиденции Семьи на окраину с поручением. Высоко забрался!

– Но как? – удивленно спросила Наташа. – Как им удается лететь?

– Этому у нас учат в школе, – спокойно объяснил Ульфиус. – Ничего особенно сложного. Но тяжело. Требует больших физических и моральных усилий, концентрации. Впрочем, я знавал магов, которые достигли таких высот, что летать для них было едва ли не легче, чем бегать… Смотрите, смотрите, курьер повернул на юг! Выходит, я ошибся. Он летит в королевскую резиденцию, а не оттуда.