Тайна Каменного принца - Анастасия Медведева

Невольно вспоминаю его слова о том, что его род был полностью уничтожен во время войны с демонами. И что он нынче – единственный его представитель.

Как и я…

– У меня нет чувств к вам, – спешу сказать я, – мой свиток не содержит эмоций, его содержимое – сухая выжимка из жизни. Поэтому ваши притязания…

– Ты всерьез думаешь, что все закончилось две с половиной тысячи лет назад? Или, может, пару месяцев назад – когда умер Тао? – перебивает меня Бао Чжань, сузив глаза. – Нас сталкивает друг с другом сама судьба, связывая наши жизни красной нитью, – и наказывает нас, когда мы, вопреки ее желанию, не делаем нужных выводов!

– И каким был ваш вывод после второго испытания? Что с Су Цзынь все-таки нужно покончить? – холодно усмехаюсь, качая головой.

– Да, – коротко отвечает Бао Чжань.

– Это неверный вывод, древнейший! Даже мне после простого чтения свитка ясно как день, что вы должны были занять трон владыки и исправить все ошибки, укоренившиеся здесь с момента создания бессмертного царства! Но вы наплевали на посланные знаки и пошли делать то, что посчитали нужным. И даже сейчас, после того как вы смогли вернуться, вы отдали трон Синь Шэню, решив, что я – важнее!

– Поговорим о твоих ошибках? – мягко предлагает Бао Чжань, чуть склонив голову. – И о твоем желании избавиться от всех неприятных воспоминаний?

– Моя миссия не столь велика, как ваша! – негодую я.

Как можно сравнивать нашу значимость?!

– Не смей говорить так! – осекает меня древний бог грозным голосом. – Не смей думать, что кто-то ценнее тебя лишь потому, что ты еще не совершила ничего великого! И да, для меня ты – важнее: ты – моя семья, которую я никак не могу обрести. Ты – моя жена, которая вечно ускользает от меня!

– Я была вашей женой в смертном мире, но это не имеет значения здесь, в бессмертном царстве! – восклицаю я, ощутив, как гулко застучало сердце.

Моя душа не соглашается с произнесенными словами, но я не могу отступить!

Сама не понимаю почему!

– Ты думаешь, не имеет? – Выражение лица Бао Чжаня становится каким-то жутким и опасным. Он хватает меня за руку и тащит к абрикосовому дереву. – Смотри, что выросло на твоей земле! И скажи теперь, что нашей связи не существует!

– Это всего лишь дерево! – вновь почувствовав, как подступают слезы, выкрикиваю я, не желая приближаться…

– Глупая безответственная богиня! – Бао Чжань почти швыряет меня на землю, к корням абрикосового дерева. – Это бессмертное древо, которое плодоносит нашим ребенком!

– Что?! – Изумленная и заплаканная, поднимаю голову и гляжу на искаженное эмоциями лицо древнего бога.

– Ты принесла в бессмертное царство душу нашего второго малыша, зачатого от моей тени! И она нашла единственную жизненную форму, в которую можно было вселиться, – она объединилась с деревом, выросшим на костях нашего первенца! И теперь на ветвях этого дерева растет плод, не похожий ни на один существующий в трех мирах, – плод, который питается силой двух древних богов и зреет с момента их встречи! – вытянув руку и дождавшись, когда гибкая ветвь послушно опустится к его ладони, произносит Бао Чжань. А потом прикасается к плоду…

Потрясение – вот что я испытываю, когда все вокруг отзывается на мощный удар сердца единой волной вибраций…

…и этот удар сердца исходит из плода, размер и форма которого теперь не позволяют сомневаться в том, что именно растет на абрикосовом дереве… А точнее – кто именно…

– Как это возможно?.. – шепчу, не веря своим глазам, своим ушам – всем своим органам восприятия!

– Уже скоро он появится на свет, – отпустив плод и позволив ветви вновь подняться, произносит Бао Чжань. – Наш с тобой ребенок.

– Почему даже наше дитя должно появляться так?! – уже вообще ничего не понимая, восклицаю я в порыве безумия. – Почему я не могу родить нормально, как все остальные богини?! Почему я вынуждена смотреть, как зреет мое дитя – подобно съедобному плоду на древе, ни разу не кормившем меня со своих ветвей?! Что вообще творится с моей жизнью?! Почему все происходит так неестественно?! Ни брак, ни предложение руки и сердца, ни появление ребенка – ничто в моей жизни не происходит так, как у всех!

– А ты хочешь быть похожей на всех? – глядя на меня сверху вниз, спрашивает древний бог.

– Я не знаю, чего я хочу… – отвечаю спустя некоторое время, качая головой и вновь ощущая влагу на щеках. – Но радость материнства… Я бы хотела ее ощутить!

Появление первого ребенка я вычеркнула из своей памяти, второй так и не успел родиться, третий зреет на дереве. Не будет преувеличением сказать, что с материнством у меня как-то не пошло…

– Тогда ты ощутишь ее! – резко подняв меня на руки, обещает Бао Чжань, а затем летит в мой дворец.

– Я… – начинает до меня доходить намерение древнейшего, – я не это имела в виду… я…

– Ты не знала близости со мной в бессмертном царстве, в наших истинных телах, – влетев в мою спальню и уложив меня на постель, произносит древний бог, – самое время это исправить. – И он снимает наши одежды одним взмахом руки.

– Бао Чжань! Я не давала своего согласия… – пораженно шепчу, не поспевая за ним.

– Оно мне больше не требуется, – отрезает древнейший и выбивает из меня дыхание.

* * *

– У тебя все еще красные щеки, – нежно погладив меня по лицу, говорит Бао Чжань.

Лежу на спине, глядя в потолок своей новой спальни, и не смею даже головы повернуть. Все мое существо напряжено и полно страха, восторга, свободы и радости. Одновременно.

…

Этого слишком много.

Я пока не способна с этим справиться.

– Инь Юэ, – древний бог вынуждает меня повернуть голову, чуть надавив ладонью на мой затылок, – теперь ты наконец моя жена – во всех мирах и по всем законам.

Продолжаю лежать молча. Если я открою рот, то могу случайно расплакаться. От счастья.

Кто же знал, что физическая близость способна настолько объединить?..

Мое тело теперь принадлежит ему. Но и моя душа, похоже, тоже ему принадлежит – отныне и навсегда.

– Я счастлив, – только и произносит Бао Чжань, так и не дождавшись моего ответа.

А затем вновь переворачивается на спину.

…

– Если ты позволишь моему семени оплодотворить тебя – ты понесешь от этой близости, – спустя некоторое время говорит мне древний бог, после чего встает и одевается.

Все еще молчу, глядя, как