Призма тишины - Роман Викторович Титов

до конца разобрался в принципах действия этого устройства, но кое-что все же понял. Обсерватория способна значительно расширить наше понимание Теней. Не вижу в этом ничего дурного. О, и будьте уверены, ваши заслуги, дражайшая Бавкида, отметят.

– И вы обещаете мне это на правах?..

Шенг осклабился.

– Навигатора Адис Лейр, конечно же!

– Я пережила одного Навигатора. С чего вы взяли, что не сумею пережить другого?

Шенг как будто окончательно забыл, с кем имеет дело. А может, это просто ужас окончательно лишил его рассудка. Он завертелся и подпрыгнул, едва не снеся пузом несколько компьютерных панелей, потом, подобно исполнителю драматической роли, поднял вверх руки и хлопнул в ладоши.

Тогда-то мне и удалось заметить слегка дымящийся ожог на тыльной стороне обеих его ладоней. Это, вкупе с тем ощущением, которое породило приближение к Обсерватории, заставило несколько шестеренок внутри моей головы щелкнуть.

Шенг тем временем зловеще проговорил:

– Потому что даже ваше могущество, моя дорогая, не безгранично.

Я перевел взгляд с толстяка на старую ведьму. Та улыбалась, как могла бы улыбаться добрая бабуся при виде собственных дорогих внуков. Одна только странность – глаз эта самая улыбка не касалась.

– И на что же ты рассчитываешь, мой дорогой Ри? На честный поединок?

– Зачем же вы меня так оскорбляете, мадам? – Теперь лицо Шенга выглядело слегка подкисшим. – Уж вы-то знаете, что честность – не та добродетель, что пестуют в Адис Лейр.

– Согласна, – кивнула Бавкида и еще до того, как я успел остановить ее, нанесла удар.

Глава 22

Поединок

– Бавкида, стойте!

Но мой крик потонул в шуме энергетической вспышки. Пространство вокруг залило сверхъестественным, темным сиянием, уши заложило от монотонного гула. Центр управления как будто бы погрузился под воду, и все, кто находился внутри, ощутили неумолимое давление невидимой толщи, все быстрее и быстрее свивающейся в воронку. Фигуры впереди и рядом со мной приобрели сразу несколько теней, а спустя мгновение их очертания утратили четкость, стали размытыми, как карандашные наброски, а затем и вовсе растаяли в густом и вязком сумраке.

Я машинально потянулся к Эйтн и прокричал ее имя.

Ничего не случилось: собственного крика я не услышал, а пальцы схватили лишь пустоту.

Сердце свалилось в желудок и вместе с ним сжалось в крошечный комок. Стало по-настоящему страшно. Я снова попытался закричать:

– Эйтн?!

О том, что происходит вокруг, я не имел ни малейшего представления. Была ли слепящая вспышка и энергетическая волна, прокатившаяся по всей Обсерватории, делом рук Бавкиды, я тоже не знал. Старая лейра хитра и изворотлива, а пределов ее могущества не знал, пожалуй, ни один лейр. Однако и Шенг, со всеми своими странностями в поведении и облике, тоже не выходил из головы. Мастер бить исподтишка, он вряд ли мог одержать победу в честном поединке. Если только таинственное свечение в глубине его глаз и ожоги на обеих ладонях не послужили внешним отражением неких внутренних перемен. Вспоминая собственный опыт общения с Обсерваторией, я легко мог предположить, что самоуверенный иланианец стал заложником хитрой системы управления. Проще говоря, нажал куда-то не туда, из-за чего все и покатилось кувырком.

Или…

– Сет.

Я не услышал, но почувствовал, как Эйтн произнесла мое имя. Попытался сориентироваться в пространстве, но прежде чем успел хоть что-то понять, ощутил осторожное прикосновение к своей ладони.

– Что происходит? – И снова вопрос, не сказанный вслух, а как будто отпечатавшийся на внутренней стороне моей черепной коробки. – Я почти ничего не вижу!

Я знал, что должен успокоить ее, но пока подбирал слова, упустил момент, когда все вновь переменилось. Необъяснимое потустороннее свечение угасло и очертания центра управления вместе с теми, кто оставался внутри него, постепенно проявились опять. Медленно возвращались все краски и звуки. Стало заметно легче дышать.

Я первым делом убедился, что с Эйтн порядок. Слегка растрепанная после свалившейся на наши головы ментальной бури, она тем не менее оставалась все такой же уверенной в себе. В каком-то смысле, именно из этой ее уверенности я сам черпал силы, чтобы не пасть ниц перед могуществом двух разошедшихся мастеров-лейров.

– Нам надо срочно убираться отсюда, – прошипела леди Рисса, вцепившись в мое предплечье. Острые ноготки пронзили тонкий рукав рубашки, болезненно впившись прямо в кожу. – Пока эти демоны заняты друг другом, у нас есть шанс.

Ситуация, честно говоря, забавной не казалась, и все же я не удержался от едкого смешка.

– Что ж вы раньше об этом не подумали, а? Зачем связались с этим идиотом?

Леди Рисса раздраженно оскалилась в ответ.

– Потому что думала, что он реальный идиот! Или ты не слышал всей той чепухи, что он тут нес?

Хотелось огрызнуться, но решил, что время выведать мотивы дражайшей риоммской дамы еще придет. Переведя взгляд на Бавкиду, я обнаружил старуху, согбенной статуей остававшейся посреди центра управления, с неподдельным изумлением взиравшей в сторону Шенга.

Толстый дурак тоже никуда не делся, но, в отличие от старой ведьмы, пережил некоторые внешние изменения. И не в лучшую сторону. Казалось, будто его стало вдове больше. Объемные бока и брюхо, и прежде с трудом помещавшиеся в кольце локуса, перевалились через поручни и теперь свешивались вниз подобно выползшему из кастрюли тесту. И без того весьма просторная накидка теперь опасно натянулась, грозя разойтись по швам. Лицом иланианец еще больше напоминал мерзкую жабу. Его клювообразный рот растянулся широко и сыто, кожа на зеленоватом лице сделалась неестественно розовой. Крошечные ноздри часто раздувались. А глаза… окончательно превратились в две щелочки, сквозь которые на этот мир смотрело нечто алчное и потустороннее. Обветренные губы приоткрылись, и оттуда громыхнуло на весь зал:

– И что же ты надеялась достичь?

Вопрос, вне всяких сомнений, предназначался моей наставнице.

Бавкида не дрогнула. Быстро овладев собой, она с шумом втянула наэлектризованный воздух и со всем презрением, на какое была способна, процедила:

– Убедиться, насколько велика твоя глупость. Спасибо, что доказал мою правоту.

Голова Шенга, напоминавшая теперь неуместный нашлепок, наспех приделанный к бесформенному куску глины, дернулась, словно его ударили. В щелочках глаз вспыхнуло темное пламя. Пасть раззявилась и оттуда полыхнуло волной невидимого жара.

Мантия Бавкиды занялась разрозненными островками пламени, но сама лейра не дрогнула. Небрежно смахнув с себя огонь, она лишь усмехнулась.

– Неужели ты и впрямь думал, будто я не знаю о твоих махинациях? Неужели в самом деле верил в собственное хитроумие?