Путешественница. Книга 1. Лабиринты судьбы - Диана Гэблдон

– Хранить и беречь. – Джейми улыбался.

– Отныне и вовек, – победила возбужденное волнение я. Посетители трактира удивленно глазели на нас, но я не смотрела в их сторону.

Джейми перевернул мою руку и поцеловал тыльную сторону ладони. Почтенная публика была уязвлена.

Церковник сидел в конце зала, но увидел эту неподобающую, по его мнению, сцену, происходившую между нами. Насупившись, он, видимо, попросил своих соседей осудить этот срам, потому что после его слов они стали разглядывать нас. Первый сосед был низеньким стариком, второй заставил меня вспомнить дилижанс из Инвернесса в Эдинбург – то был мистер Уоллес. Эта встреча была неожиданной.

– Здесь есть номера, – Джейми властно вернул себе мое внимание.

Я увидела шальную искорку в его взгляде и перестала пялиться на мистера Уоллеса.

– Да-а, интересно… А как же твоя похлебка?

– Плюнь.

– Служанка несет нам эль.

– Пускай ее несет!

Джейми все еще держал мою ладонь, легонько кусая ее. Я вздрогнула.

– Мы же на людях!

– И что? Пускай любуются.

Он принялся водить языком по моим пальцам.

– К нам идет мужчина в зеленой одежде.

– Пускай… – Джейми осекся, увидев, как тень падает на наш стол.

– Мистер Малькольм, рад вас видеть, – начал мужчина в зеленом, учтиво кланяясь. – Я не помешаю?

– Помешаете. – Джейми с вызовом поднял голову, продолжая держать мою руку в своей. – С кем имею честь, сэр?

Мужчина был англичанином средних лет, около тридцати пяти. Поведение Джейми его не покоробило, или он не подал виду.

– Я не имею чести быть представленным вам, сэр, – он опять поклонился. – Я обращаюсь от лица моего господина, передавая его привет и просьбу разделить с ним трапезу. Предложение адресовано вам и вашей спутнице.

После слова «вашей» следовала секундная пауза, могущая оскорбить Джейми. И он был готов оскорбиться – он прищурился и так же учтиво ответил:

– Я и моя жена, – перед «женой» он также секунду помолчал, подчеркивая это слово, – сейчас заняты. Ваш господин…

– Я говорю от имени Персиваля Тернера, – уточнил секретарь. Мне подумалось, что это именно секретарь.

Забыв манеры, секретарь Тернера понизил голос, произнося имя пославшего его. Все же он не мог не дать понять, что его господин – значительное лицо и заслуживает уважения.

– Хорошо, я ценю внимание сэра Персиваля. Но, к сожалению, я не могу принять его приглашение в силу занятости. Передайте ему мою благодарность и принесите мои извинения.

Поклон Джейми был вызывающе дерзок: слишком демонстративный, он походил на нарочито нескрываемое пренебрежение. К тому же немедленно после поклона Джейми отвернулся от секретаря, давая понять, что разговор окончен. Тот взял себя руки и быстро ретировался, скрывшись за дальней дверью, – наверное, той, откуда пришел.

– О чем мы говорили, когда он пришел? – Джейми был намерен продолжить прерванный разговор. – Ну разумеется: пускай эти субъекты в зеленом и в любых других цветах занимаются своими делами. Здесь, наверху, есть номера…

– Джейми, как ты объяснишь, откуда я взялась? – перебила я.

Он удивился.

– Что же здесь объяснять – откуда берутся хорошенькие женщины? – Он бросил на меня оценивающий взгляд, проверяя сказанное. – Кто-то требует объяснений? В чем дело: ты не калека, не уродина, не больна чумой или другой заразой, увечий нет, зубы в порядке…

– Прекрати, ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. – Я пнула его ногу, придавая вес своим словам и прекращая поток его глупых доводов.

У стены сидела пара. Леди и так смотрела на нас во все глаза, а теперь еще и вовлекла в наблюдение джентльмена, сидящего подле нее. Я послала ей улыбку, воздушную и беззаботную.

– Понимаю, англичаночка. – Пинок возымел свое действие на Джейми. – Понимаешь, все утренние события вкупе с мистером Уиллоби не способствовали размышлениям. Возможно, им хватит и…

– Друг мой, да вы женаты! Счастливчик! Я рад, душевно рад! Не знал, не знал. Это замечательно! Примите самые искренние пожелания. Позвольте также поздравить и вашу прекрасную избранницу – тешу себя надеждой, что я буду первым, кто выразит свое восхищение даме.

Это был невысокий старичок, сосед священника, сидевший с ним и мистером Уоллесом. Он опирался на золоченую трость, а его голову венчал красивый парик.

– Надеюсь, вы не сердитесь на Джонсона. – Так звали того, кого я сочла за секретаря. – Возможно, он был не в полной мере деликатен. Ну да бог с ним, я бы не посылал его, когда бы мог вполне хорошо ходить. Но если б я знал, что вам, влюбленные голубки, не нужны лишние глаза…

Джейми, увидев старика, поднялся и предложил ему сесть.

– Сэр Персиваль почтил нас своим присутствием, – пояснил он мне.

– Что вы, что вы, ни минуты не смею задерживать вас! – вскричал сэр Персиваль. – Теперь вы имеете вескую причину отказываться от всяческих приглашений, в особенности от таких стариков, как я…

Тем не менее он все-таки тяжело сел, пыхтя, вытянул больную ногу и пустился в объяснения.

– Дорогая леди, уж простите, но меня мучит подагра, и мучит жестоко… – обдал он меня несвежим дыханием, смешавшимся с запахом грушанки, которой была пропитана его сорочка.

Интересно, кто был этот сэр Персиваль и откуда он знал Джейми? Сэр не внушал опасений и не вызывал отвращения, но в нем что-то неуловимо напоминало мздоимца или другого нечистого на руку человека, в общем, не достопочтенного господина. Впрочем, мне ли судить о нем – некоторое время назад мне пришлось объясняться, что я не та, за кого меня принимают. Да и для посетителей этой таверны я тоже была гулящей девицей.

На этот раз Джейми был намного тактичнее: он взял вина за свой счет и дал старику выговориться.

– Дорогой друг, мне очень повезло свидеться с вами именно сейчас. – Сэр Персиваль кончил рассыпаться в любезностях и тронул руку Джейми ухоженной ручкой. – Я имею что сообщить вам, а в записке всего не скажешь. К тому же вас не было в типографии, когда мой человек отправился туда.

Джейми внимательно посмотрел на него.

– Мой друг, вы будто бы собирались на север, не так ли? Вы говорили, а я запамятовал – купить печатный станок или нечто подобное?

Сэр Персиваль, хотя был болтлив, не был желчным стариком, каковых можно видеть. Его слегка выцветшие голубые глаза по-прежнему излучали радушие и доброжелательность. В целом он был довольно симпатичен – изнеженность была ли тому причиной или что другое.

– Да, я собирался на север, в Перт. Мистер Маклауд хочет показать мне новые шрифты. Они только входят в употребление, но заслужили хорошие отзывы, и я хотел бы использовать их для своих текстов.

– Шрифты, конечно же, как же я забыл.

Старик потянулся в карман за табакеркой. Она, как и все его вещи, была изысканной и стоила денег: золото, обрамленное зеленой эмалью, аккуратная крышечка с херувимчиками.

– Вот что, мой юный друг, позвольте отсоветовать вам ехать. – Сэр Персиваль с этими словами, по-видимому составлявшими цель разговора, собирался нюхать табак. – Мне не хотелось бы, чтобы с вами что-то приключилось в дороге, а может быть всякое, особенно если развезет и кони увязнут. Грядут дожди, а миссис Малькольм не будет рада такой экзотической поездке, правда ведь?

Он послал мне улыбку и занялся табаком, сидя с платком в руках, заботливый, как стареющий ангел.

– Сэр Персиваль, спасибо за беспокойство. – Беседа текла неспешно, и Джейми не нарушал ее тона, сдержанно ответствуя. – Видимо, у вас много сведущих людей, знающих о перемене погоды?

Чихание сэра Персиваля было ему под стать – тихое и не нарушающее приличий. Он утер нос, делающий его похожим на мышку, и продолжил разговор.

– Разумеется, у меня много агентов, – честно ответил сэр Персиваль. – Потому я много знаю и предупреждаю вас о грядущей перемене погоды. Мой друг, побудьте покамест в Эдинбурге, что вам стоит? А тем временем буря уляжется. Поверьте, у меня есть все основания настаивать на отмене вашей поездки. К тому же, – он ласково взглянул в мою сторону, – отныне и у вас есть основания, пусть и другого рода. Не смею больше вам мешать, коль уж вы заняты друг другом. Всего хорошего!

Невесть откуда взявшийся Джонсон помог старику встать, и мы слушали отдаляющиеся грузные шаги и стук трости.

– Кажется, неплохой старик, – сказала я, убедившись, что сэр Персиваль ушел.

Джейми издал звук, обозначающий несогласие.

– Он похож на старый пень – такой же трухлявый, но основательный с виду. – Он опрокинул в себя содержимое бокала. – Сдается мне, что старики должны вести себя несколько иначе, поскольку у них больше шансов попасть завтра на Судный день. Сэр Персиваль должен бы помнить о таких вещах. Хотя его не проведет сам черт, так что о Боге ему тем более не стоит беспокоиться.

– Но в этом он такой же человек, как и мы все. Многие считают, что кара Божья их не коснется, – откровенно призналась я.