Спрячь Ищи Найди Продай - Иван Максименко

— Еще вот у меня какой вопрос: у него в доме есть кошка или собака?

— Не знаю, заказчик ничего об этом не говорил, — покачал головой Георг, подавая собеседнику мятый лист бумаги, на котором был распечатан нечеткий снимок картины, увиденной Фердинандом Золиком в кабинете Бориса Ховаца.

— Значит, это я тоже должен буду сам выяснять. Ничего, я в своей профессиональной карьере и не такое видал…

— Дай я тебе объясню, где потом нужно оставить картину…

6

— Давай-ка, разъясни, что у тебя там насчет Эуса, — опираясь локтями о столешницу рабочего стола из дорогой породы дерева, покрытую зеленым сукном, сказал Эдуард Хори, владелец известной в Калиопе частной галереи.

— Три дня назад я был в НАМСИ, — начал Денис Тальман, сидевший на антикварном стуле перед столом Хори, — и случайно узнал от их куратора, что его знакомый принес ему картину, чтобы ее неофициально проверили на подлинность в лаборатории музея. Я с ним об этом поговорил…

— Куратора? Ты имеешь в виду Альберта Хомана?

— Да, именно его. Так вот — Хоман сказал, что это, скорее всего, подлинник Эуса. Я на нее посмотрел и, как мне показалось, это был эскиз спящей девушки из «Демона и ангела». Ты ведь можешь себе представить, сколько этот будет стоить на рынке.

— Представляю, я и сам не раз продавал его работы, — кивнул Хори, поправляя рукава своего темно-красного пиджака. — И что? Этот человек предлагает тебе картину?

— Дело в том, что у этой картины нет никакого провенанса. Знакомый Хомана нашел ее на чердаке своего деда, а как она оказалась у деда — никто не знает. И он собирается сдать ее госкомиссии, чтобы они определили ее юридический статус. Я решил наладить с ним связь, чтобы знать, что происходит с картиной. Может он, все-таки, найдет какие-нибудь документы дома и решит ее продать.

— Ну, хорошо. А от меня что требуется? — спросил Эдуард, поправляя на носу дорогие очки в лакированной деревянной оправе.

— Я хотел бы попросить тебя выступить посредником и связаться с ним вместо меня.

— А почему ты сам не хочешь позвонить?

— Эдуард, ты ведь знаешь, что обо мне пишут в прессе. Этот человек зайдет в интернет, напишет в поисковике мою фамилию и угадай, что он обо мне прочитает. Подумает, что я хочу его обмануть, и все такое. Это и тебе выгодно — если он решит выставить картину на продажу, ты тоже получишь от этого процент.

— И что ему сказать?

— Представься, скажи, что работаешь с музеем, что случайно узнал о картине от Хомана, оставь ему свои координаты, спроси, не собирается ли продавать картину, скажи, что можешь помочь ему найти выгодных клиентов и так далее. Главное, чтобы он нам позвонил, если надумает ее продавать.

— Как-то сомнительно звучит эта история, Денис. Чтобы подлинник Эуса появился вот так, из ничего, в куче мусора… А ты не допускаешь, что это может быть какая-то подстава?

— Не думаю, что это подстава. Если бы владелец картины замышлял какую-то аферу, он бы попробовал получить через Хомана письменное подтверждение, что это подлинник. К тому же, если бы они пытались протолкнуть фальшивку, они бы попробовали ее продать, а не стали бы разбираться, откуда она взялась. Думаю, тут нечего опасаться.

— А во сколько ты готов оценить мои старания? — вынув мобильный телефон из внутреннего кармана пиджака, спросил Хори.

— По пять процентов от конечной цены. И мне, и тебе.

— Пять? Ладно, годится. Хотя я мог бы и больше с тебя содрать, — ухмыльнулся Хори.

— Как зовут этого человека?

— Ян Икс.

— Давай сюда номер, — Эдуард начал тыкать пальцем по экрану телефона, набирая цифры, диктуемые Тальманом, — я его на громкую связь поставлю.

Из телефона вырвались громкие, дребезжащие гудки, затем, через несколько секунд, на той стороне линии сняли трубку.

— Алло? — послышался слегка искаженный микрофоном голос Яна Икса.

— Алло, я говорю с господином Иксом?

— Да, это я.

— Здравствуйте, меня зовут Эдуард Хори, я владелец частной галереи «Эклектика» на Железной улице. Я сотрудничаю с музеем НАМСИ и случайно узнал от Альберта Хомана, что у вас есть картина Леонарда Эуса. Я хотел бы узнать, не планируете ли ее выставить на продажу?

— Ну… нет, я не планирую ее продавать, так как есть проблемы с происхождением картины. Я ее собираюсь сдать государству, чтобы они разобрались с этим вопросом.

— Понимаю. Но если вы, все-таки, разрешите этот вопрос, я мог бы помочь вам найти клиентов и продать ее по очень выгодной цене, заметно выше той, которую назначит государственная комиссия.

— Я сначала хотел бы услышать, что скажет комиссия и потом окончательно решить, что делать.

— Да, я понимаю. Но, все-таки, если вы в итоге решите ее продать, вы не против позвонить мне? У меня есть очень серьезный опыт с продажей работ Эуса, так что вы извлечете большую выгоду от сотрудничества со мной.

— Ну, хорошо. Я буду иметь вас в виду. Вас зовут Эдуард, да?

— Да, Эдуард Хори. Я владелец галереи «Эклектика». У меня есть сайт в интернете, можете его посмотреть. Звоните на этот номер, я вам в любое время отвечу.

— Эклектика? Хорошо, я запомню. Хотя я не знаю, сколько времени комиссия будет этим заниматься.

— Это не проблема. Вы только не забудьте, потом позвонить, господин Икс.

— Запомню, не беспокойтесь.

— Есть контакт! — положив трубку, сказал Хори, — у него, выходит, нет никакого провенанса.

— Значит, картина все еще у него, — ответил Тальман, внимательно выслушавший телефонный диалог. — Ну, понятно — Икс хочет сдать ее и получить свою долю. А вот что он будет делать, если выяснится, что ее украли у какого-нибудь богатого еврея, и его наследники начнут с ним судиться. Тогда и он у разбитого корыта окажется, и мы ничего не заработаем. Жаль, любители Эуса этот эскиз с руками бы оторвали.

— А ты и так ничего не теряешь. Если картина перейдет в казенные руки, ее выставят в каком-нибудь музее, и она станет общедоступным богатством, — иронично ответил Хори.

— Да уж. Может, сходим вместе в музей, когда ее выставят? Я тебе куплю билет.

— Раз за чужой счет — пойду, — улыбнулся Эдуард.

Марио Вегерс, разносчик пиццы, подъехал на низкой скорости к одноэтажному зданию, на стеклянном фасаде которого, прямо над дверью, ярким голубым огнем светилась большая надпись «И-кафе», и остановил мотоцикл у высокого бордюра, в нише между двумя автомобилями. Снимая на ходу каску, он зашел в заполненное посетителями кафе и, купив себе бутылку фруктового сока, направился к одному из компьютеров в глубине помещения.

Компьютерами и интернетом Вегерс особо не увлекался и не имел привычки подолгу засиживаться перед монитором, предпочитая вместо этого час-другой погонять по шоссе за городом на своем верном двухколесном друге.

Нельзя было его разыскать и в социальных сетях, как бы странно это ни показалось любителям этого вида общения, тем не менее, именно они его сейчас интересовали больше всего. Марио набрал имя Яна Икса в поисковике и сразу обнаружил среди результатов его страницу в фейсбуке — оказалось, что доступ к содержанию в ней полностью открыт.

Люди порой совершенно не осознают, что выкладывая в сеть подробности о своей личной жизни, они тем самым могут привлечь к себе внимание не только друзей, но и домушников. Сообщения о дорогих покупках, демонстрирование ценного имущества, информация о том, что, к примеру, хозяева дома собираются куда-то на определенное время уехать, и другие мелкие детали — все это может помочь грабителям определиться с тем, в чью квартиру зайти в следующий раз.

Марио начал рассматривать альбомы с фотографиями Икса, который, как оказалось, занимался розничной торговлей разного рода электроники, пытаясь по домашним снимкам определить расположение комнат в доме и, соответственно, заранее продумать, как в него сначала тихо зайти, а потом, так же тихо, выйти.

Изучив все снимки, которых, впрочем, было не так много, — на подобные развлечения у Икса редко находилось время, — Вегерс зашел по ссылке на страницу его восьмилетнего сына Дани. Здесь снимков, понятное дело, было на порядок больше.

«О, вот это то, что надо! Молодец, пацан, хорошая фотка, — подумал про себя разносчик пиццы и довольно постучал пальцами по столу». На заднем фоне одного из последних снимков, размещенных на стене Дани, он увидел нечеткое изображение той самой картины, которую нужно было украсть. Марио ждала и другая приятная новость — снимок был загружен всего шесть часов назад, то есть обнаженная девица Эуса все еще красовалась в гостиной Икса.

Но, все-таки, Вегерса подстерегали и два весьма неудобных препятствия — во-первых, сигнализация, которую нужно было заглушить перед тем, как взломать входную дверь, а во-вторых — рыжий кот, которому Дани посвятил отдельный альбом снимков. Он бы легко мог учуять непрошеного гостя и разбудить Иксов своим мяуканьем.