Антология новой грузинской поэзии - Шалва Бакурадзе

MIRABILIS VITA

Перевод В. Саришвили

В темноте одиночества кат-потолокВспрыгнет на плечи, песнь баритоном выводит,Стены зенки повылупят: «Чем занемог?Что так мечется он, что по комнате бродит?»А когда оголится пространство окна,В отдаленье рояль сеет ноты сквозь сито.Плач камней… Это — Моцарт. И, пьян без вина,Я восторгами полнюсь — Mirabilis vita.

Обезумеет море, одежды сорвёт,Горы жаждут созвездия слопать, как гроздья,Цепь небес Прометея-беднягу скуёт,Так приди и утешь его, гость или гостья…Лес опутан ветрами, как Лаокоон,Отнят мяч у луны (финт Пеле знаменитыйВ исполнении облака)… Всё — в унисон,Я восторгами полнюсь — Mirabilis vita.

Небо лезвием молнии вены взорвёт,И надгробья всплывут, по лазури качаясь.Я съезжаю с катушек — ведь мёртвый народПокидает гробы, в летунов превращаясь.Прочь, зарницы! От ужаса треснула плоть!Не сорвитесь, и скал не разбейте гранита!Чиж-звезда на плече зачирикал.                                            Господь,Я восторгами полнюсь — Mirabilis vita.

А порою себя и могильной плитойПредставляю — и как волокут меня, воя;То ли сам я тащусь… Хватит, время, постой!Не жужжи, стать хочу я рассветной росою…Слепоглухонемою медузою стать,Чтоб червям не достаться, как жертва гамбита.О, довольно гробам в поднебесье летать!Я восторгами полнюсь — Mirabilis vita.

УТРЕННИЙ ДИЛИЖАНС

Перевод В. Саришвили

Людям утренних часов не хватает,«До полудня бы продлить их», — мечтают,Чтоб успеть купить детям молочишко,И на службу не припоздниться слишком.Чтоб не прозевать свои электрички,Прибыть вовремя к чертям на кулички,«Утро, утро, ну продлись, хоть немного!», —Шлют посланья всемогущему Богу.

Людям утренних часов не хватает,Даже сперма в темпе блиц вытекает,Хоть и без толку минут не транжирят,Так и носятся с зарёй по квартире,Как ни бейся — утра им не хватает,«До полудня бы продлилось!» — мечтают…Но и эта недостаточна милость,Хоть до сумерек оно бы продлилось.Маловато и до вечера, впрочем,Вот бы длилося до самой до ночи…Но и эта недостаточна милость —От зари бы до зари оно длилось…Чтобы кончили супруги в истоме,Не кончалось молоко в гастрономе,Чтоб успели причесаться-помыться,Чтобы вовремя на службу явиться,Чтоб за поезд на ходу не цепляться,Утро сутками должно не кончаться.Свод небес покрылся весь синькой-краской,Катит солнце кровяною колбаской,В одночасье белый день мраком выпит,И песок его могильный засыпет.Нипочём ему недуги да вошки,И пузырится в котле понемножку,В серых тучах поминальное брашно,Ничего теперь не больно, не страшно…

Ты случайности не встретишь на свете,В снежном веянье зимы, в знойном лете,И Создатель глину мял не напрасно,Чёт и нечет — выбор вечный, всечасный…

Людям утренних часов не хватает,Хоть рассвет — и мирозданья ровесник.Цену времени они точно знают —Только что поделать с синькой небесной?С тем, что солнце накатилось колбаской,Из сметаны не сбивается масло,И песок могильный всё засыпает?

Людям утренних часов не хватает,Людям утренних часов не хватает…

МОНАХ

Перевод В. Саришвили

Когда осталось отрочество в прошлом,И когда первый нежный пушокСбрил со щёк он рукой неумелой,Довелось ему — только однажды —Оказаться бок о бок с девицей, прекрасною видом.Он в автобусе ехал, поближе к окну примостившись,И вошла она, рядышком села,Вся как будто хрустальная…В город зима заявилась,Но ромашкой и ландышем волосы девушки пахли,Пахли пряно, призывно цветочной весенней поляной,И успел он окно приоткрыть, чтобы дрожь и желания волныВо плоти своей, в сердце унять, чтоб оно не сорвалось…Этот запах цветочной поляны в другой аромат воплотился,Стал он Божьего храма и монастыря благовоньем.

Стала плоть, и одежда его, и уста его благоуханны,Он не брил бороды с той поры и, всходя на амвонЭтот запах свиданья минутного, нежно-духмяный,Сохранял в дыме ладана, в свечном мерцании он…

МАЭСТРО ЛЮБВИ

Перевод В. Саришвили

Когда ты в любовном отказе,То к зеркалу не подходи —Увидишь одно безобразье —Какой-то пришелец, поди!Не вовремя, вовремя — этиПонятия чужды любви,Ты жалким паяцем на светеЗакончишь метанья свои,Когда не познаешь любови,И времени мощный орёлВонзит в тебя когти до крови —Куда б ни бежал ты, ни брёл.Бессильны и бесы мороза —Влюбленных им не заковать,Им сплетен гюрза — не угроза,Им лучше на путь не вставать.Они — триумфаторы страсти,И завистью их не трави,Но высшее всё-таки счастьеСтать князем, маэстро любви.

ШКОЛА ЛЮБВИ

Перевод В. Саришвили

Девочка возраста спелогоС мальчиком-выпускником,Сидя рядком,Как грибочек с грибком,Что на рассвете ты делала?

Прелесть пейзажа дворового,Кипенье сил…Не упросил,Не улестил,Хоть и был неистов,И этот двойной портрет походилНа эскиз постимпрессионистов.

Любовь развела художества,Цветов раскидала множество,И Ангелам — Божьим слугам,Известно, как любят друг друга,Сидя рядком,Как грибочек с грибком,Девочка возраста спелогоС мальчиком-выпускником.

И пусть из окна в окноСпрашивает сосед соседа,«Где это видано, батоно,Чтоб в школу ходилиС первым лучом рассвета?»

Но к облакам пробиласьДрожь их телес, коснулась…Школа любви открылась,В сердце любовь проснулась.

И, словно света коконы,Тихо сидят рядкомДевочка кареокаяС мальчиком-выпускником.

КАТО ДЖАВАХИШВИЛИ

СОЛДАТЫ

Перевод А. Григ

солдаты встают рано.подтягивают голенища резиновых сапог.щиплют себя за ладони.садятся за расшатанные уродливые столы.хлебают ожиданиеиз полных пустотой железных мисок.это, конечно, не мороженое «крем-брюле»и не рисовый плов с цукатами и изюмом.там, за горизонтом, в далёком и придуманном городеих женщины клюют рис…и голодают.наполняют тела падшими мечтами.на улице, спокойно взявшись за руки, гуляют пары.солдаты ложатся рано.смыкают глаза и перекрывают ведущую к нимтропинку.

если ночь за день устала — словно медсестра в больнице,ни души вокруг, ты, стоя, копишь медь в глазах. без звука.после — порванные бусы у дверей на половицах.бусы словно как патроны пересчитываешь. мука.после ну конечно снова, т. е. как обычно. пьяный.после ну конечно снова, т. е. необычно. тяжко.после на бок еле-еле. широко как будто. тянет.после, забиваясь в угол, спишь опять стена за ляжкой.если вдруг сегодня больше не. не вышло. и за хлебомочередь вдруг растянулась. ветер подпирает двери.в каждом миге засыпанья — ощущенье: рядом не был.каждый проблеск пробужденья я с тобой уже не сверю.если вдруг плечом заденут — мне придётся сбиться с шага,если женщину бесчестить будешь у врага, над бездной,снова для воспоминаний места не найдётся слабых,после… ничего. лишь двери. будто ничего. исчезнешь.

их женщины встают поздно.пудрят измученные бессонницей лица.и избегают смотреть на себя в зеркало.покрывают красным лаком сломанные ногтии кушают рисмаленькими посеребрёнными ложками.кушают… и голодают.наполняют тела падшими мечтами.а во вражеском лагере солдаты опускают головы вниз.это, конечно, не молчаливое ожиданиеи не рисовый плов с цукатами и изюмом.

их женщины ложатся поздно.

УБИЙЦЫ