Светлое уныние (Антология лунных поэтов) - Савелий Тартаковер

Савелий Григорьевич Тартаковер

Светлое уныние

(Антология лунных поэтов)

Перевел с лунных наречий С. Ревокатрат

Париж

1928

Вместо предисловия

Как и где были найдены мною нижеприводимые образцы поэтической мысли лунного мира? Каким образом удалось мне разобраться в довольно трудном шрифте лунного языка и почему не постарался я приложить биографические данные относительно избранных мною поэтов? — Вот вопросы, которые были бы только проявлением праздного любопытства и которых поэтому отнюдь не ожидает от читателя — переводчик.

I

        Все вокругсловно нет ничего вокруг        Кто-то стоит,плачет, смеетсяи как-то странно падаетв ту пропасть зла,которую мызовем       бездной счастья.

II

       Полечудо той неведомой точки,про которую мудрецы шепчут:земля!

       Полечуна зов таинственной мысли,о которой поэты восклицают:мечта!

       Полечунавстречу робкой ошибки,у которой смешное имя:любовь!

       Полечу,не зная, где край полета;но зная, что цель полета:счастье!

III

Наш мир —светлый, единственный —вторгнулся в небытиедругих миров.Много возгласовраздавалось в темноте:

      страсть или покой?      вечность или предельность?      добро или зло?      вера или борьба?

Но мощным раскатомзаглушил все другие целивозглас нашего мира:      радость или тоска?

IV

       Зови —и придет он, божественный,в лучах солнца,в пламени планет,в запястьях нашего диска,в короне звезд —грозный, непобедимый,страстный, волшебный,чудный, желанный,       но — другой!..

V

Отразитьнашествие врага,соблазн женщины,голос сомнения,наплыв радости,лучи правды,близость цели —

       и все-таки остаться       самим собой —

это значит забытьо самом важном в жизни:о необходимости перерождаться.

VI

       Силане знает, кого сломить.       Слабостьне знает, как сломить.       Хитростьне знает, зачем сломить.

VІІ

       Праздникможет быть вечным,кратким,недостаточным,но может и совсем не быть,а все-таки считаться праздником.

VIII

       Грейся,пока костерс далекой землинад нашим дискомеще развеваетзнаки.

       Скоро, скоропотухнет мысльи крик сердцапревратитсяв писк жабы.

IX

       Музыка,не знающая слов,звуков или отзвуков,       но знающая исподволь       горечь терпенья, —становится понемногумузыкой правдывместо музыки лжи.

X

Что в детстве самое отчетливое?    — Не действительность, а игра.Что в жизни самое действительное?    — Не судьба, а игра с судьбой.Что в мире самое горестное?    — Превращение глубочайших тайн       в простую игру природы…

XI

       Новоене знает закона.       Староене помнит закона.       Ложноене любит закона.       Правдивоеобходится без закона.

XII

       Терпи,но не думай, что это терпенье.       Пламеней,но не думай, что это страсть.       Верь,но не думай, что это истина.       Знай,но не думай, что это мысль.

XIII

       В одиночествемы изобретаемпризнакитолпы:шум, веселье,самообман,нарядностьи слабость мышления…       Но в толпемы ничего другого так страстно                      не ищем,как одиночества.

XIV

    Три атаки я выдержал с успехом:атаку мудрости, желавшей превратить         меня в нищего;атаку глупости, желавшей превратить         меня в гордеца;атаку страсти, желавшей превратить         меня в раба…Но во что-же превратился я теперь,    победоносно отразив все атаки?         — В автомат.

XV

       На вопрос: когда?камень отвечает: давно!страсть отвечает: сейчас!мысль отвечает: потом!вечность отвечает: никогда!       На вопрос: зачем?камень отвечает: все равно!страсть отвечает: для меня!мысль отвечает: для других!вечность отвечает: ни к чему!

XVI

         Число —первое и последнее —обобщает жизнь.         Слово —первое и последнее —губит жизнь.         Добро —первое и последнее —творит жизнь.

XVII

       Если смерть в смерти,то восславим неизбежное.       Если смерть в жизни,то искупим греховное.       Но если смерть в мысли,то разовьем знамя восстанья!

XVIII

Я искал тебя       повсюду.Я нашел тебя       где-то.Я потерял тебя       в самом себе.

XIX

Две пропасти:       одна разверзлась,но мы — осторожны! —твердой ногойуцепились за куст;       другая убегающая —но куда более опасная! —все наши помыслывлечет за собой.

XX

Много враговбыло у меня:пьянство, разврат,поблажка лжи,презренье к честностии к чужому труду.

       Один только враг       остался у меня:       желанье сотворить       как можно больше       добра!

И стоят вокругхвалящие меня,спасенные мной,кричащие мне:мы — твои друзья!

       Но почему       мерещится,       будто надо мной       снова сверкают       пасти злобных врагов?..

XXI

       Вот, возьми.Для тебя однойя приготовилэтот подарок.

       Нет, отдай.Иначе ты станешь вне живого мирапризрачным существом.

XXII

       Суд над мыслями?Но ведь каждая мысльоправдаема!       Суд над словами?Но ведь каждое словоизменимо!       Суд над поступками?Но ведь каждый поступок,имеет свое значение.       Суд над другими?Но ведь тогда весь вопроссводится лишь к тому — кто сильнее?       Суд над самим собой?Но ведь всякий и без тогосвой главный враг!       Суд над Судьей?Вот единственное целесообразноепонятие справедливости.

XXIII