Единственная моя - Галина Романова

Значит, Саша так и не появлялся. Он никогда не оставлял корреспонденцию в почтовом ящике, тем более свою любимую газету. А выходила та ежедневно.

– Куда он мог подеваться, Кать?! – воскликнула Снежанна, когда они вышли из аптеки в семь часов вечера, закрыв ее и сдав на пост охране. – Просто в голове не укладывается: куда он мог подеваться?!

– Как пришел, так и у шел, – отозвалась с ленцой Катерина и зевнула.

Ее, как обычно, разморило к закрытию. Она, как ребенок, терла глаза, забыв, что накрашена и что теперь она безбожно размазывает краску по лицу. Соображала она при этом вяло. Двигалась неуверенно. И Снежанне, как всегда, придется везти ее до дома.

– Ты не обижайся. – Катька погладила по плечу подругу, усаживаясь в ее машину. – Просто идти на остановку мне сейчас – смерти подобно. Однажды задремала, у меня сумку сперли. Один раз в автопарк увезли. Беда просто с моей сонливостью! Сейчас притащусь домой, подремлю с часок, а потом стану всю ночь кувыркаться с боку на бок. А Сашка твой…

Катька снова зевнула, пристегнулась ремнем и уже через мгновение мирно сопела, свесив голову на грудь.

Поразительная способность, подивилась в который раз Снежанна, заводя машину. Может спать в любых условиях, при любых обстоятельствах.

И про то, что ночью она ворочается без сна с боку на бок, – совершенная неправда. Снежанна как-то пару раз пробовала звонить ей после полуночи, потому что тоже не спалось и просто приспичило с кем-то поговорить.

Так Катька на нее жутко вызверилась. И потом весь следующий день ныла из-за того, что Снежанна ее разбудила в самое неурочное время, поэтому совсем не верилось в ее бессонницу.

– Что мой Сашка? – спросила вполголоса Снежанна, разгоняя «дворниками» снег со стекла.

– Сашка твой врун, – неожиданно отозвалась Катерина, хотя за мгновение до этого будто бы сонно посапывала.

– Почему это он врун? Когда он тебе врал?

– Мне – никогда, – помахала отрицательно Катерина указательным пальцем в вязаной перчатке. – Тебе врет!

– Да ладно тебе, Кать, – рассеянно отозвалась Снежанна.

Погода за бортом разгулялась такая, что не до споров было. Колеса утопали в снегу, пробуксовывали вхолостую. Тут не увязнуть бы и не застрять снова, как вчерашним днем.

Аптека их располагалась в глухом переулке, если засядут в снегу, то машину придется оставлять, до утра сюда снегоуборочные машины точно не сунутся. Придется ехать общественным транспортом. А этого Снежанне не хотелось сразу по нескольким причинам.

Во-первых, пришлось бы тащить на себе полусонную Катьку до остановки, потом провожать ее до подъезда, чтобы та не уснула на ходу. Шутка, конечно, но не бросать же коллегу в таком состоянии одну на морозе!

Потом нужно будет снова ехать автобусом, минуя магазины, в посещении которых возникла острая нужда. Полки холодильника и шкафов опустели. Они с Сашей обычно в воскресенье днем после обеда все покупали. Вернее, она покупала, а он ждал в машине. Но вчерашний воскресный день прошел совсем не так, все поменялось как-то вдруг и сразу, вот и осталась без продуктов.

А во-вторых, доберись она автобусом до своего микрорайона, ей пришлось бы идти неосвещенным переулком до своего дома. На машине она это место проскакивала, не задумываясь никогда, насколько оно может быть опасным. Теперь же все виделось иначе.

И вчерашнее убийство, совершенное почти на ее глазах, не шло из памяти. Она хоть и храбрилась на Катькиных глазах, и говорила, что все страхи надуманы, что убийца не дурак, не станет разыскивать возможных свидетелей и отстреливать их.

А страх все равно не покидал! И с наступлением темноты сделался ощутимее!

А если он дурак? Если он бездушная машина для убийства, чудовище без принципов и все же станет всех отслеживать и устранять – как выразился профессиональным языком Бойцов – всех, кто мог его видеть в пробке и узнать потом? И вдруг он именно сегодня ждет ее в том самом темном переулке, по которому ей придется идти пешком?!

И дурацкая статья из любимой Сашиной газеты внезапно вспомнилась, будь она неладна. Может, Саша и прав был, излишне усердствуя в прогнозах. Может, человек этот, нападавший ночами и поздними вечерами на женщин, самый настоящий маньяк?!

Задумавшись так глубоко и сосредоточив все свое внимание лишь на том, чтобы не забуксовать, Снежанна и пропустила мимо ушей полусонный лепет своей коллеги по работе и немного подруги – Кати Земцовой.

И вспомнила о нем, лишь когда заперла за своей спиной дверь и с облегчением швырнула на пол два громадных пакета с продуктами. В магазин она все-таки заехала и набрала всего, что было необходимо.

Так вот, заперев дверь, швырнув пакеты на пол и обнаружив, что Сашины тапки так и стоят сиротливо под вешалкой, Снежанна внезапно вспомнила неясный Катькин шепот и тут же бросилась к телефону.

– Игорь, мне нужно Катю срочно! – громко закричала Снежанна в телефонную трубку.

– Снежанночка, ты чего так кричишь? – тихим голосом отозвался Игорь и наверняка недовольно поморщился.

Он, сколько помнила Снежанна, постоянно недовольно морщился. Причина его неудовольствия была очень многогранной, а гримаса всегда одна и та же, пролей он кофе себе на брюки или оставь мобильник в сауне.

– Игорек, это срочно!!! Поверь мне, это вопрос жизни и смерти!!!

– Согласен, – покорно отозвался Игорь и вздохнул. – Но Катенька спит, ты же знаешь.

– Разбуди! – потребовала она.

– Не могу. Она все равно не проснется, а мне же еще потом и достанется, – пожаловался вдруг ей Игорек, что случилось впервые. – Может, подождешь пару часиков?

– Нет! – рявкнула Снежанна, сама поражаясь тому, как это у нее вышло так свирепо. – Если не разбудишь, я сейчас приеду, так и знай!

Она под угрозой пожара не вышла бы теперь из собственной квартиры. Только-только нервная дрожь в коленях улеглась после того, как она в два прыжка преодолела путь от багажника собственной машины до подъезда. Потом пулей взлетела к себе на этаж, совсем не чувствуя тяжести двух громадных пакетов.

Но ведь Игорю об этом совсем не нужно было знать, не так ли? Она пригрозила ему, что приедет, а он пусть думает, чем это может для него обернуться. Недовольством жены как минимум, а по максимуму – долгими, за полночь, посиделками двух подруг. Когда одной бутылки вина мало, а за второй нужно бежать в дежурный магазин. И не кому-нибудь бежать, а именно ему. Когда и выпить, и песен попеть хочется, и плевать, что соседи за стеной капризные и каждый раз грозят жалобой в милицию.

Очевидно, взвесив все это и вспомнив последний ее визит, когда подвыпившую Снежанну забирал от них Саша, Игорь решил ограничиться недовольством супруги.

– Ладно, сейчас разбужу, – пообещал он после некоторых раздумий. – Подождешь или мне перезвонить?

– Подожду.

Ждать пришлось довольно долго. Или это просто так ей казалось, потому что не терпелось услыхать от Катьки ту фразу, которая ускользнула от ее внимания, поскольку внимание в тот момент было сосредоточено на том, чтобы не застрять в сугробе, и, как следствие, не добираться потом на автобусе, и не стать мишенью для убийц, маньяков и полуночных грабителей.

– Чего тебе, Жан? – томно отозвался в трубке заспанный Катькин голос после невыносимо долгого ожидания.

– Хватит спать! – возмутилась Снежанна. – Как можно спать по двенадцать часов в сутки, Кать?!

– Сладко, Жанночка. Очень сладко можно спать.

Катька громко зевнула и шепнула Игорю, чтобы тот не уходил. И шепот ее был зазывным и многообещающим. И Игорек тут же отозвался таким же точно шепотом, и следом раздался сдавленный Катькин хохоток. Какой-то шорох, оханье и снова Катькин смех.

Снежанне сделалось стыдно и противно за себя, словно врывающуюся в их спальню.

Ей очень нравилась их спальня с окном, задернутым кремовыми шторами, с комодом, на котором не переставая цвел огромный розовый куст, с вечно разбросанными подушками и скомканным шелковым покрывалом, на котором нежилась теперь Катька, воровато смеясь.

А она вот во все это лезет со своими проблемами, нелепыми вопросами, страхами…

– Кать, что ты мне сказала, когда мы уезжали со стоянки? – спросила Снежанна, одернув свою совестливость, не до нее теперь было.

– Когда? Что-то я не помню, Жан. – Тут же последовал шлепок и следом недовольный Катькин голос: – Игорек, отстань! Погоди ты!.. А о чем мы говорили?

– Ты сначала сказала, что Сашка мой как пришел, так и ушел. Помнишь?

– Ну!

– Что ты этим хотела сказать?

– Ох, господи! – гнусаво отозвалась Катька с протяжным стоном. – Стоило меня из-за этого будить?

– Кать, что ты имела в виду?!

– То, что он пришел из ниоткуда и ушел в никуда, вот что.

Ладно, с этим более или менее было все понятно.

Снежанна с облегчением выдохнула.

Катьке никогда не нравился момент их знакомства. Она всегда недоверчиво фыркала и считала, что в бескорыстном порыве Саши Степанова было очень много откровенного расчета. Поначалу вообще называла его брачным аферистом. Замолчала, лишь когда Саша за свои деньги отремонтировал квартиру тетки Снежанны, начал делать ей дорогие подарки, а потом полностью стал ее содержать.