Пхёнган и Ондаль - Чхве Сагю
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А тренировки Ондаля все продолжались: теперь он уже упражнялся в стрельбе из лука и владении копьем, не сходя с лошади. Перенимая мастерство у Чхве Уёна, который славился именно этим, Ондаль понемногу и сам становился незаурядным рубакой. Он носился по лесам на верном Вихре, с легкостью разя стрелами движущиеся мишени, словно родился в седле.
В лучах закатного солнца, отражающегося в реке, Ондаль купал своего верного Вихря, когда к нему с копьем наперевес приблизился Чхве Уён:
– Давайте-ка сразимся еще раз. Одержите победу – станете командиром.
– А разве я просил об этом? Для меня эти звания – лишние проблемы.
– Но вы ведь не можете продолжать жить, будучи неизвестно кем? Все же вы теперь женаты на самой принцессе и являетесь зятем короля… Я должен обращаться к вам как положено.
– Я ведь младше вас, называйте меня просто по имени.
– Не хочу!
Уступив настойчивым требованиям Чхве Уёна, Ондаль с громким плеском вышел на берег.
Чхве Уён переместился повыше. В решающей схватке необходимо использовать любое преимущество: будь то солнечный свет, ветер, оружие или душевное состояние противника.
Ондаль принял защитную стойку, держа в каждой руке по короткому мечу. Чхве Уён готовился сделать упреждающий удар. Одежда командира развевалась на ветру. Он сделал несколько выпадов издалека, но Ондаль одним мечом отражал копье, а острием другого искал путь для атаки.
Вдруг Чхве Уён стремительно повернулся вокруг своей оси, как флюгер, и сделал резкий выпад. Копье рассекло водную гладь, и вверх метнулась струя высотой с человеческий рост. Если бы Ондаль не увернулся, этот удар мог бы оказаться смертельным.
Ондаль никак не мог пробиться ближе к телу противника. Копье в руках Чхве Уёна вращалось с такой бешеной скоростью, что он еле успевал отражать удары. Летающее оружие в руках командира рассекало воздух словно живое существо. Ондаль отступал под его натиском. В какой-то момент он оказался в воде выше пояса. Юноша незаметно ухмыльнулся. Копье Чхве Уёна тормозило в воде, отчего атаки и защита командира становились все слабее. Ондаль намеренно заманил его в реку, чтобы превратить преимущество в недостаток.
Чхве Уён двигался так быстро, что Ондаля слепили отблески оружия. Юноша закрыл глаза. В это мгновение Чхве Уён подпрыгнул в воздухе и высоко занес копье для удара. Но Ондаль вдруг нырнул в воду и исчез.
Чхве Уён вертелся в воде, пытаясь предугадать, откуда появится противник. Немного поколебавшись, он тоже опустил голову в воду. Однако Ондаль не появлялся. Командир вынырнул, пытаясь отдышаться, и в этот момент откуда ни возьмись к его горлу приблизилось острие меча. Ондаль победил.
– Я выиграл только благодаря течению в реке, – скромно сказал юноша.
Чхве Уён расхохотался так, что казалось, сотрясаются сами небеса.
– Спасибо. Спасибо вам, что выиграли. Ха-ха-ха.
На следующий день Ондалю благодаря упрямству Ли Чжинму пришлось участвовать еще и в соревновании по стрельбе из лука. Ли Чжинму славился своим умением частой стрельбы и считался одним из лучших лучников в Когурё.
Чхве Уён расставил пять тыкв на каменной ограде, а еще пять подвесил так, чтобы они качались, если потянуть за веревку. Ондаль и Ли Чжинму получили каждый по десять стрел. Победа присуждалась тому, кто быстрее и точнее поразит все мишени. Воины даже заключили пари: проигравший должен помыть всех лошадей в конюшне. Чтобы отличить, где чьи стрелы, на них повязали ленточки разных цветов.
Чхве Уён ударил в барабан, и Ондаль с Ли Чжинму одновременно пришпорили коней и кинулись вперед. Ли Чжинму первым вернулся обратно и спешился, поразив все десять мишеней. У Ондаля оставалась еще одна стрела: пролетев в воздухе, она разрезала веревку, на которой качались тыквы.
Стрелы Ли Чжинму разделили каждую из десяти тыкв ровно пополам, но стрел Ондаля не было видно. Подойдя поближе, воины увидели, что в каждой тыкве есть небольшое отверстие прямо рядом со стрелой Ли Чжинму. Ондаль был так силен, что все его стрелы просто прошли насквозь. А последней он разрубил веревку с тыквами.
– Я видел, что, целясь в последнюю мишень, вы намеренно поменяли направление. Если вы целились в веревку, то мне остается только признать свое поражение, – обреченно сказал Ли Чжинму.
– Зачем же я буду целиться в веревку? Но если вы так настаиваете, то можете помыть лошадей сами, – плутовато улыбаясь, ответил Ондаль.
– Постойте-ка! Если вы не целились в нее, то давайте поступать по правилам! – тут же воскликнул воин.
В итоге было решено присудить победу Ли Чжинму. Ондаль же в наказание отправился к реке и мыл там лошадей до самого заката.
Глава 2. Настроения в народе меняются
Людская молва – что морская волна. Слухи о принцессе Пхёнган распространялись среди народа Когурё со скоростью молнии. Источником их были жители деревни Са из клана Сунно. Они говорили о принцессе так, словно проповедовали новую религию.
Принцесса Пхёнган отказалась выходить замуж по расчету за генерала Го Гона, сына Гочуги Го Вонпё, и, отвергнув всех знатных и почетных претендентов на свою руку, вышла замуж за простого парня из народа – Ондаля. Са утверждали, что это невиданное доселе событие, перевернувшее весь мир с ног на голову, произошло потому, что принцесса Пхёнган считает всех подданных своей страны равными. Основная история еще дополнялась подробными рассказами о благодеяниях принцессы, которая тратила личное имущество ради помощи бедным крестьянам.
Люди хлопали в ладоши и восторгались храбростью и силой любви принцессы, история которой превосходила самое смелое воображение, и возлагали на нее огромные надежды.
Прошел еще один год, и с наступлением тепла король отправил в империю Цинь посланника с наказом собирать информацию о противнике. Правитель всегда с особым вниманием относился к ситуации на севере и не жалел сил на подготовку к возможной войне. Под предлогом охоты он сам доехал вниз до реки Черён и лично проследил за реставрацией всех горных крепостей, включая главную – Чанан, – на укрепление которой потратили больше всего сил. Это была подготовка на случай проигрыша, в результате чего крепость Чанан стала бы временной столицей Когурё. Король Пхёнвон всеми силами старался укрепить свою власть.
В тот год засуха была очень сильной и длилась необычайно долго. Только в самом начале лета начался долгожданный ливень и несколько дней утолял жажду иссохшей земли. Капли дождя били по затвердевшей почве, и вскоре она намокла и стала такой мягкой, что ноги проваливались при ходьбе. Именно тогда и стала появляться саранча.
Личинки саранчи несколько месяцев выжидают в земле и выбираются на поверхность, когда трава, годная для корма, достаточно вырастает. Поначалу они не причиняют особого вреда посадкам, но затем взмахами крыльев привлекают сородичей, и тогда их становится не счесть. Когда полчища саранчи съедают все вокруг, они начинают двигаться на запах воды и сметают все на своем пути. Огромное черное облако насекомых несется вперед, закрывая небеса. От их стрекота у людей закладывает уши.
Стая саранчи смела подчистую не только зерновые, посаженные на полях, но и кукурузу, фрукты и горные ягоды. Король приостановил все работы и метался по стране, пытаясь помочь подданным, но цены на ячмень, просо, пшеницу и бобы – основные зерновые культуры, которыми питался народ, – неуклонно росли.
В отличие от расположенных на юге Силлы и Пэкче, в Когурё было много гор и мало равнин, пригодных для посадки сельскохозяйственных культур. Та небольшая территория, что годилась для земледелия, принадлежала знати и местным богачам, поэтому голова у короля постоянно была занята вопросом, как обеспечить пропитанием простой народ. Достаточное и разнообразное питание могли позволить себе только знатные семьи. Несмотря на дань в виде мяса
