Сандеха Ниварини - Сатья Саи Баба

Свами: Например, видеть веревку и воображать, что это змея, видеть волны нагретого солнцем воздуха и представлять их лошадьми; видеть зеркало, сверкающее на солнце, и принимать его за лампу…

Бхакта: Но тогда что есть то, что я вижу, и чем я должен это считать?

Свами: Ты видишь Параматму в этом образе пракрити и принимаешь ее просто за прапанчу, или мир, и ты боишься. Именно из-за этой иллюзии ты становишься жертвой слабости и покоряешься сомнению и обману. Если ты ее видишь правильно, иллюзия пропадет, страх исчезнет; вера в то, что все это Параматма, твердо и надежно укрепится в тебе. Необходимо приобрести эту уверенность, лампу вивеки. Пока человек страдает, он видит змею вместо веревки! Сколько страхов, заблуждений! Представь себе, как много их исчезает, когда появляется свет! И сомнения тоже исчезнут, как только ты осознаешь, что пракрити — это Параматма. Налагать иллюзию на иллюзию, принимать одно за другое — все это называется адхьясой, мой мальчик!

Бхакта: Но, свами, как о пракрити можно сказать, что это Параматма? Когда ты учишь меня распознавать, что этот мир, кажущийся прапанчей, на самом деле является Параматмой, сомнения возрастают еще больше.

Свами: Это верно. Однако, если реальность осмыслена до конца, то даже то, что ты видишь, будет проявляться, как Параматма. Одежда не может быть сделана без пряжи, не так ли? Пряжа существенно важна для одежды. Она вся состоит из пряжи. Тем не менее, о пряже нельзя сказать, что это одежда, как и одежду нельзя назвать пряжей. Это точное соотношение между пракрити и Параматмой. Параматма — это пряжа, из которой делается одежда, пракрити. Могут ли быть разделены одежда и пряжа? Нет. Пряжу используют для одного, одежду для другого. Но по одной лишь этой причине нельзя считать одежду и пряжу не связанными друг с другом.

Бхакта: Да, свами! С тех пор, как пракрити образована из Параматмы, ясно, что они неразделимы. Тогда, если обе они составляют одно целое, что из них является дживой?

Свами: Видно, что сомнения мучают тебя, мой мальчик. Джива — это сознание «я»! Джива ассоциируется с ограниченными возможностями тела и чувств, тогда как «я» — это атма, дживаатма, пратьягатма, чидатма, Созидатель, Владыка — все.

Бхакта: Вот еще другое понятие — джада — используется для обозначения инертной материи и т. д. Что такое эта джада? Как она действует, расскажи мне.

Свами: От буддхи до тела все трансформации пракрити являются джадой. Она нереальна, несознательна, асат, ачетана. Ты должен считать джадой все, что не является сат и чит. В сущности, весь мир — это на самом деле джада и ничто другое. Но джада неотделима от чайтаньи, или чит и сат точно так же, как воздух неотделим от атмосферы. Поэтому давным-давно в Гите сказано, что все способные и неспособные двигаться создания существуют благодаря союзу пракрити и пуруши, знаешь ли ты об этом?

Бхакта: Тогда какая связь между буддхи и манасом, с одной стороны, и атмой — с другой?

Свами: Ну, на самом деле нет прямой связи между ними и атмой; атма чиста, без единого пятнышка. Буддхи тоже чист и незапятнан. И лишь подобно тому, как солнце отражается в зеркале, так и великолепие атмы отражается в буддхи. Затем сверкающая чайтанья буддхи отражается в манасе; отблеск манаса падает на чувства, свет чувств отражается в теле. Какая же связь между всеми ими? Основой взаимоотношений между ними является сверкание атмы, не так ли? Обрати внимание, в каком соотношении находится буддхи: с одной стороны он связан с атмой, с другой — с манасом и индрийями, чувствами!

Бхакта: Тогда какая связь между дживой, которая говорит «я», чувствами и телом?

Свами: Здесь вовсе нет никакой связи! «Я» существует отдельно от тела, разума и т. д. «Я» просто наложено на дживу, которая сама по себе является самоосознанием тела и внутренними побуждениями разума. «Я красива», — говорит джива, приписывая себе качества, ей несвойственные. «Я глупа», — говорит она, впадая в ту же ошибку. Она приписывает себе и то, и это, налагая на себя побуждения манаса и т. д. Все это просто наложение. Истина только одна.

Бхакта: Ах, какое прекрасное учение, свами! Если бы это учение о законах атмы, которое могут усвоить даже дети, распространить по всему миру, мир смог бы подняться из темноты к свету.

Свами: Именно по этой причине я и обсуждаю с тобой каждый пункт и позволяю всем принять участие в этой беседе. Солнечный свет падает на зеркало, свет от зеркала освещает хижину, свет в хижине попадает в глаза. Так же и «Сандеха Ниварини» была задумана, чтобы свет моего учения мог отразиться в зеркале, бхакте, и осветить хижину, «Санатана Саратхи», чтобы от этой лучезарности на мир пролился свет спокойствия и гармонии.

IX

Свами: О, ты пришел! Что нового?

Бхакта: Все новости у тебя! Я слышал, что твое путешествие в Кералу было очень приятным. Жаль, что мне не удалось присоединиться к тебе.

Свами: Почему ты этим огорчен? Достаточно выслушать рассказ о нем. Не сомневайся и не теряй надежды, что, когда предоставится возможность, ты тоже присоединишься. Не печалься о том, что миновало.

Бхакта: Какая польза от надежды и веры, если человеку что-то не суждено? Надежда станет причиной еще большего разочарования.

Свами: Разве судьба имеет форму и личность, чтобы можно было узнать ее еще до того, как она проявилась? Не следует полагаться на ее благосклонность, все время повторяя: судьба, судьба… Как может судьба сама по себе приносить плоды без твоей воли и желания, принимая такую реальную форму, как действие. Какой бы ни была судьба, важно продолжать действовать. Карма должна быть выполнена как раз для того, чтобы добиться исполнения своей судьбы.

Бхакта: Если кому-то что-то суждено, все произойдет само собой, не так ли?

Свами: Это большая ошибка. Если ты преспокойно сидишь с плодом в руке, надеясь, что сок сам попадет в рот, разве это случится? Это крайняя глупость — объяснять, что сок тебе предназначен судьбой, и не предпринимать между тем никаких попыток выжать и проглотить его. Судьба дает тебе плод в руку, и лишь карма дает от него наслаждение. Карма — это долг, судьба — результат. Результат не может появиться без работы.

Бхакта: Значит, свами, мы не должны сидеть сложа руки, взваливая всю ответственность на судьбу?

Свами: Послушай, никогда не следует недооценивать свои возможности, сообразуйся с ними здраво. В остальном истолковывай судьбу по своей душевной склонности. Неверно отказываться от своей кармы, возлагая надежду на судьбу. Если так поступать, то даже предназначенное выскользнет из рук. Кем бы он ни был, человек должен выполнять свою карму.

Бхакта: Да, да, свами, в Гите Арджуне сказано: «Даже Я выполняю карму, ибо Вселенная прекратит существование, если Я откажусь от кармы. Так же и ты — как добьешься своей цели, если откажешься от нее?» Я теперь считаю, что карма — это пуруша-лакшана, критерий мужчины.

Свами: И женщины тоже. Это пракрити-лакшана. Все сущее — мужчины и женщины, деревья и животные, черви, насекомые — все должны выполнять карму, все во Вселенной связано этим законом. Невозможно избегнуть этой обязанности. Карма — это характеристика пракрити. Не считай ее пуруша-лакшаной. Параматма — это одна и притом единственная пуруша. Пракрити представляет собой целиком шакти, женское начало. Ты — не совсем, не полностью пуруша, помни об этом.

Бхакта: Но, свами, в природе ведь существует это различие; разве правильно считать, что все имеет женское начало?

Свами: Можно вообразить, что это различие есть, руководствуясь природным законом, но действительность не такова. Все это только опыт жизни, временный, преходящий. Это не главная истина. Это просто театральное действо, просто исполнение роли. В некоторых спектаклях мужчины играют женские роли, иногда женщины играют роли мужчин. Становятся ли женщины от этого мужчинами и наоборот? В драме пракрити все исполнители — женского рода, хотя там могут быть также мужские роли. Истинный пуруша только один, это Шива, атма. Атма присуща каждому, только уже по одной этой причине не существует ничего, целиком принадлежащего к мужскому роду. Театр пракрити похож на женскую школу, где все роли пьесы исполняются девочками. Шакти, которая имеет женский род, примеряет на себя все роли. Но не принимай драму за действительность, мой дорогой.

Бхакта: Свами, даже после всего услышанного природа мира остается для меня загадкой. Меня поражает как реальность, так и нереальность всего окружающего. Ничего определенного.

Свами: Это совершенно в природе митхьи. Это означает, что мир — ни сатья, ни асатья; он так же реален, как и нереален. Ты родился в митхье, опутан ею, поэтому не можешь отличить одно от другого, сатью от асатьи.

Бхакта: Тогда отложим дискуссию о митхье; скажи мне истину, свами, о сатье, о пуруше.

Свами: У пуруши нет ни рождения, ни смерти, он не подвержен изменениям. Он — читсварупа, джнянасварупа. В его природе нет дхармы, или кодекса общественного поведения, поэтому он — не дхармасварупа. Его природой является джняна, которая не изменяется, не исправляется и никогда не дополняется, это извечная мудрость. Природой джняны является свет, поэтому она не допустит даже маленькой тени. У солнца не прибавляется света от освещаемого им миpa; оно останется лучезарным независимо от того, есть миры или нет. Пуруша испускает свет. Он всегда — объект знания, он познает все вритти, или изменения, читты, или сознания; он неизменен, апайинами. Читта есть паринаами, он изменяется и развивается. Пуруша сам по себе представляет собой сознание, на него не воздействует понимание или непонимание. И вьяпара, или деятельность, не может влиять на него. Его природа — лучезарность, даже когда он невидим.