Любовь.com - Лада Митич

– Ну, ладно… – немного подумав, решился Андрей. – Я как раз заказал столик. В ресторане. «Под мостом». Так что шампанское ждет нас, можем ехать.

Последние слова привели Катю в полный восторг. «Знала бы она, для кого на самом деле заказан столик – не радовалась бы, – подумал Андрей. – Собралась бы, наверное, и улетела обратно в Краков. Вся в слезах…»

Но, к счастью, не знала Катя, и Ольга не знала.

– Ага! – воскликнула дочь. – Папка, так ты прикидывался! Ты все помнишь! А заказал наш столик? Столик с видом на мост?

– Конечно, – улыбнувшись, ответил Андрей. – Наш столик. Какой же еще я мог заказать?

Андрей и Ольга переглянулись.

Ольга недоуменно посмотрела на супруга, не понимая, что происходит, почему столик заказан, и не веря, что он в действительности помнит про День Знакомства. Но вслух ничего не сказала – да и что тут можно было сказать? Не скандалить же, в самом деле, пытаясь выяснить, для кого и по какому поводу на самом деле заказан тот самый, их заветный столик?

– Я только переоденусь, – пробормотал Андрей, проведя рукой по щеке. – И побреюсь, кстати. Праздник все-таки.

И пошел в ванную. Здесь он перевел дыхание и посмотрел на себя в зеркало. Ситуация сложилась совершенно дурацкая, но вариантов не было. Прекрасная незнакомка, подруга по переписке, наверное, уже в пути. Телефона ее он не знает и предупредить не может. Он даже не знает, как она выглядит. В любом случае надо ехать в ресторан.

«Ладно, – подмигнул Андрей своему отражению. – Разберемся…»

Глава 4

Не прошло и двух часов, как его «Рено» парковался на набережной. Ресторан «Под мостом» был знаковым местом для города.

В советское время здесь стояла обыкновенная «стекляшка» под названием «Искринка», которую к приезду Леонида Ильича Брежнева переделали в ресторан. Старожилы помнят, как генеральный секретарь посетил «Образцовое предприятие общественного питания», отведал угря под фирменным соусом и запил его «Зубровкой» (по другой версии, «Московской особой») производства местного ликеро-водочного завода. После чего отдышался и отдал дань фирменному десерту с изрядной долей коньяка как в креме, так и в стоящей рядом стопке. После чего, действуя строго по плану, вручил предприятию переходящее Красное знамя. Красавицу-официантку, принявшую знамя, генсек поцеловал троекратно в губы. Но это выглядело совершенно не сексуально, скорее по-товарищески, по-коммунарски. То есть официантка-то выглядела вполне смачно, чего не скажешь о товарище Брежневе.

Ни на минуту не отклонившись от протокола, «Чайка» увезла генсека, может, в светлое будущее, а может, и еще куда. Карьера же официантки резко, как говорится, «пошла». Через год уже не Света, а Светлана Аркадьевна стала обладательницей «Волги», квартиры, дачи и золотых перстней в комплекте с кулоном и сережками: пост директора ресторана в нашей стране подразумевал свой, раз и навсегда (как казалось) выработанный особый стиль.

В девяностых Светлана Аркадьевна передала предприятие бухгалтеру Гарику Акопяну за неплохие отступные, целых двести долларов (тогда это была сумма!), и эмигрировала в Израиль. Гарик выбросил переходящее Красное знамя, но портрет Брежнева почему-то оставил. Видимо, иконостас орденов на груди бывшего руководителя бывшей страны вызывал у Гарика, который, как и все восточные люди, любил золотое и блестящее, восторг и уважение.

Предприятие процветало. Новый бомонд девяностых – парни в спортивных костюмах и малиновых пиджаках – предпочитал уют ресторанов духоте кабинетов и офисов. На деловых встречах, которые они называли «стрелками», бывшие чемпионы по вольной борьбе, гиревому спорту и боксу любили поесть обильно и питательно: шашлыки, котлеты по-киевски, отбивные… Тогда в меню появились иноземные напитки: «Абсолют», «Наполеон» и «Финляндия». Именно на эти популярные марки по-быстрому перешел местный ликеро-водочный завод. При этом в принципе водка осталась той же (а какой она еще может быть?), лишь поменялись этикетки и бутылки.

Меню ресторана в очередной раз сменилось в начале двухтысячных – когда незаметно изменилась и вся наша жизнь. Пропал куда-то Гарик, а вслед за ним и чемпионы с их необъятными телесами и малиновыми пиджаками.

Говорят, Гарик сейчас вкладывает деньги в ракетостроение. О чемпионах же вообще ничего не слышно.

А ресторан «Под мостом» новые, никому не известные хозяева переделали в место романтических свиданий, где можно было заказать что-нибудь в стиле «фьюжн»… Очень статусно и прилично.

Кстати, изделиям местного ликеро-водочного завода от места было отказано: местную водку напрочь вытеснили «Бродяга Джонни» и «Хеннеси». Да и самого завода больше нет на карте города. На его месте выстроили два жилых дома-свечки и не менее свечкообразный офисный центр.

Андрей, Ольга и Катя прошли в зал. У Кати, родители знали это, везде были знакомые. Вот и в ресторане «Под мостом» у нее нашелся знакомый бармен. Прощебетав «я на две минуточки буквально, я же его почти два года не видала», дочка полетела к барной стойке. Там быстро завязался разговор – Катя, жестикулируя и смеясь, что-то быстро рассказывала высокому черноглазому парню. А родители, глядя на нее, затеяли разговор, совершенно не подходящий к торжественному случаю.

– Скажи мне, вы что, действительно готовите материал про эту козу, Лебедеву? – хмуро спросила Ольга. – Скандальный, естественно… И жесткий, и злобный.

Она уже успела спросить об этом в машине, и с тех пор призрак «скандальной звезды» упорно витал над супругами. Андрей уныло и без энтузиазма поковырял палочками «Калифорнию с крабом» и добавил васаби в соевый соус.

– Да, готовим. Но это не самое гнусное. Материал этот – заказной. Сама понимаешь, это намного хуже, – в тон жене ответил он. – Я не знаю, что с этим можно сделать. Придется давать. В том или ином виде.

– Заказно-ой… – протянула Ольга. – Плохо. А кто заказал? И что значит «в том или ином»?

– А хрен его знает, – пожал плечами Андрей. – Деньги пришли с какого-то левого счета. Но уже ж пришли. Теперь придется отрабатывать. А в том или ином… В смысле, что можно все-таки написать по-разному: можно помягче, можно пожестче, можно сгладить углы. Но суть от этого не поменяется. Мочилово будет в любом случае.

– Плохо, – расстроилась Ольга. – Андрюша, сделай что-нибудь, пожалуйста. Ты же помнишь, как Лебедев нам помог в свое время. Сам понимаешь, мы ему должны как земля колхозу.

– Я сделаю все возможное, – кивнул в ответ Андрей. – Но еще раз повторяю: материал проплачен. А это значит, что он обязательно должен быть напечатан. И убрать я его не могу – да никто не даст мне это сделать. Можешь так своему Лебедеву и передать. Постараюсь, чтобы не совсем уж гнусно и грязно, но, если честно, тут от меня уже мало что зависит.

– Но должен же быть какой-то выход? Может, я поговорю с Лебедевым, и он больше заплатит, или как-то так. В смысле, перекупит эту статью.

– А с тем заказчиком, ну, который уже заплатил, как быть? – возразил Андрей. – Сказать ему, типа: мы взяли больше, а вы идите лесом? Так дела не делаются. И вдобавок, тот парень из оффшора тоже может заплатить больше. Мы что, будем из-за этой несчастной дуры Лебедевой аукцион устраивать? И смех и грех, честное слово.

– А почему бы и нет? – не понятно, насколько всерьез спросила Ольга. – Бабло побеждает зло.

– Не говори ерунды, ты же юрист и знаешь, чем обычно такой цирк заканчивается! – возмутился Андрей. – Выход-то один, на самом деле: сделать так, чтобы Юрий сам отказался от статьи…

– А это можно устроить? – с надеждой спросила Ольга. – Черт, это было бы просто идеально.

– Ну, я же сказал, постараюсь, – вздохнул Андрей, – но ничего не обещаю. Просто попробую с ним поговорить.

Катя примчалась и с улыбкой победительницы почти уронила на стол три бокала с гавайскими коктейлями, щедро декорированными зонтиками, сахаром и дольками апельсина на кромках. Ольге показалось, что эти коктейли были слишком уж летние, совершенно не подходившие к стоящей за окном ноябрьской погоде. Андрей же, с подозрением посмотрев на них, решил, что пить сегодня точно не будет.

– Комплимент от бармена, – весело сказала дочь. – И хватит уже о работе. Что вы все «решим», «не обещаю»… Праздник ведь! Ну, давайте, рассказывайте, как вы познакомились…

Катя умостилась в кресле напротив, всем своим видом показывая, что готова слушать. Однако энтузиазм, если таковой и был, на лицах Андрея и Ольги не отразился. Наоборот, Андрей еще упорнее принялся ковырять суши. А Ольга с тоской посмотрела в глаза дочери. Совсем не праздничное у нее сейчас было настроение. И в который уж раз рассказывать одно и то же совсем не хотелось. Да и вспоминать о том дне тоже не хотелось. Совсем другие мысли мучили Ольгу, да и с просьбой Лебедева ситуация была запутанная.

– Да сто раз уже рассказывали, – попыталась отделаться от рассказа Ольга. – Ты же его уже наизусть знаешь, Катенок.