Чужие среди чужих - Юрий Теплов

– Невидимка, стропорез ему в зад! – буркнул Белый.

Юля спросила:

– Если наш регион Москва, значит, вы предполагаете, что вербовщик Ибрагимов здесь?

– Предполагаю. Есть в Москве мечеть, куда он, возможно, подчеркиваю: возможно, однажды наведался. Строительство этой мечети спонсировал турецкий бизнесмен, занимающийся в Москве и Подмосковье строительством. Информации о связях турка с Игил9 нет. Вот так, Джульетта. Вы с Таксистом должны посещать эту мечеть. Ваша задача выйти на вербовщика и на тех, кого он уже успел завербовать. И отследить всю цепочку до Игила10.

– Может, подставиться через Интернет, как Караулова?

– Нет. Он очень осторожен, в Интернет не выходит. Тебе, Джульетта, снова придется стать корреспондентом «Оракула». Таксист уже работает у Люсьены водителем. Завтра ты отправляешься сразу в редакцию. Ромео выходит на службу. Контакты с конторой только через Ромео и Люсьену. Вопросы, Джульетта?

– Всё понятно.

– Вот и ладушки. Наливай, Белый…

Люсьена Арнольдовна Гугина была бессменным редактором журнала «Оракул». Когда-то, еще в советские времена, она была подчиненной Пилота. В перестроечные годы осталась не у дел, обнищала и стала попивать. Востребованный после ельцинского безвременья Пилот разыскал ее и вытянул из пропойного болота. В штат «дачников», понятно, не зачислил, но дело ей нашел.

Поставил на подопечный журнал, далекий от всякой политики и от мирских проблем. Хватка у Гугиной видно сохранилась: ее «Оракул» вскоре перешел на самоокупаемость и даже, как ни странно, стал приносить неплохую прибыль. Впрочем, в смутные годы колдуны и знахари всегда были в почете.

С Люсьеной Юлия познакомилась при разработке шахидок-смертниц. Операция называлась «Черные вдовы». Тогда Юлия и стала впервые корреспондентом «Оракула»…

В редакции все было, как и прежде. Икона в переднем углу. В книжном шкафу Библия, Евангелие, Коран, индийские Веды, другие религиозные издания.

И сама редактрисса ничуть не изменилась. С черными пронзительными глазами, с иссиня-седоватым гребнем прически и бросающимися в глаза усиками над верхней губой, она, как и прежде, была похожа на булгаковскую ведьму. И одета была знакомо, в яркую балахонистую кофту и юбку до пят. Усадив Юлию в кресло, она объявила:

– Теперь ты Насырова Раиса Рамилевна. Вот твое удостоверение и паспорт. Отец у тебя татарин, мать – русская. Родители жили в Уфе, адрес в папке.

– А сейчас они где?

– Умерли.

– А дочь у них была?

– Была и есть. Она тебе не помеха.

– Где сейчас Таксист?

– Псевдонимы здесь ни к чему. Талгат уехал за тиражом. Кстати, в последнем номере «Оракула» твоя статья о пророчествах Мохаммеда и, понятно, с фоткой. Исламисты сочтут статью, мягко говоря, несерьезной. Зато вербовщик может обратить на автора внимание. Талгат приедет, внимательно прочитай свой опус и запомни. В пятницу поедете в мечеть. Всё, Раиса. Вот тебе папка, изучай, – и, шурша одежками, редактрисса скрылась в своем кабинете.

На фото с надписью «Адрес Насыровых», вложенном в папку, был изображен за невысоким забором аккуратный домик с колонкой во дворе. На табличке можно было прочитать: ул. Воровского, 11. Район был ей знаком. По этой улице Георгий гнал арендованную «Мазду», когда они заметили слежку. К снимку приложены жизнеописание семьи и схема расположения комнат.

В отдельном конверте лежала фотография деревянной мечети, где, как предполагалось, засветился вербовщик, и ее адрес.

Приехал Талгат. Увидев Юлию, изобразил улыбку, сказал:

– Я сейчас редакторше журналы занесу.

У него не было трех пальцев на левой руке. Их отхватил ему недоносок из бригады Джабраилова, обманом захватившей Талгата. Бойцы Пилота успели прийти ему на помощь. Кровь за кровь, и Талгат тогда сам лишил своего мучителя трех пальцев. Сколько времени прошло с той поры? Год, полтора?.. И бригада, и бригадир, и его племянник-недоносок давно уже гниют в земле.

Талгат вышел от редактрисы минут через десять. Протянул Юле один журнал. Сел напротив нее. Он вообще никогда не улыбался. И лицо у него было, как у азиатского идола. Юлия и представить не могла, как он общался с женой и с дочкой.

– Как твои дамы? – спросила она. – Не скучают по Алма-Ате?

– Нет.

– Из тебя – что, слова клещами вытаскивать надо? Что они делают? Чем сейчас занимаются?

– Дочка в пионерлагере, Гуля туда врачом на лето устроилась.

– Навещал их?

– Вчера ездил. Довольны.

– Гера тебе привет передал. На службу сегодня вышел.

– Знаю. Я поехал тираж развозить по точкам.

– Послезавтра нам с тобой в мечеть, Талгат…

Мечеть, интересующая Юлию и Талгата, была небольшой. Находилась она почти на окраине Москвы. До Соборной мечети, рассчитанной на десять тысяч человек, ей было, как от земли до неба. Посещали ее, судя по всему, люди небогатые: мигранты, жители новых домов, выросших на месте прежних деревень. Талгат припарковал свою «буханку» на стоянке, и они двинулись к мусульманскому храму.

Было не по-осеннему тепло, и прихожане не торопились утепляться. По сравнению с местными верующими, хиджаб Юлии выглядел весьма изысканно: бежевое полотняное платье до пят с длинными рукавами и белый кружевной платок. Талгат был одет в легкий серый костюм и тюбетейку, в которой его смуглое неулыбчивое лицо еще больше походило на идола.

Прежде, чем войти в мечеть, они сняли обувь. Талгат, свершив омовение, пробормотал:

– Бисмилляхи вас-саляму аля Расулюллах. Аллахумма афтахли абваба рахматик.

Юлия уже знала, что это означало «Я вступаю сюда с именем Аллаха и молитвой благословения его Посланнику. О Аллах, открой мне двери твоей милости».

Она огляделась. На полу чистые ковры. Впереди, ближе к нише с кафедрой для имама, в два ряда крашеные скамейки. На них сидят мужчины, в основном, старики. Молодежь на ногах, справа, слева. Женщины в платках позади, где тоже стоят две пустующих скамьи. Народ ждал проповеди.

Талгат прошел вперед, сел рядом с седобородым и худым бабаем.

Юлия присоединилась к кучке женщин и стала незаметно рассматривать парней. И вдруг сама ощутила на себе взгляд. Она разглядела его из полуопущенных ресниц. Довольно красивый молодой мужчина лет тридцати с аккуратной черной бородкой. Примерно столько же лет и вербовщику. Он так и стриг ее глазами. Улыбнуться в ответ или нет? Пожалуй, не стоит. Пусть сам выходит на контакт…

Коротко звякнул колокольчик. В нише открылась дверца, появился имам и направился к минбару. Талгат просветил Юлю, что так называется кафедра, с которой тот проповедует.

Она не понимала, о чем проповедь. Похоже, проповедь не особо интересовала и мужчину с бородкой. Он даже попытался привлечь ее внимание. Но Юля сделала вид, что не заметила, как он дважды пошевелил пальцами.

Проповедь кончилась. Наступило время намаза. Все опустились на колени. Юлия делала то же, что и другие женщины. Преклонялась, шептала: «Аллаху акбар», поднималась, снова опускалась. Из мечети она вышла одна из первых. Нашла свои туфли с вшитыми в подошвы заточенными с носка титановыми пластинами, надела их. И услышала бархатистый голос:

– Вы впервые в нашей мечети?

– Впервые, – ответила она, вышла наружу и направилась к автостоянке. Там они договорились встретиться с Талгатом.

Незнакомец с бархатистым голосом последовал за ней.

– У вас своя машина? – спросил он, когда они остановились у будки охранника.

– Нет, машина казенная. Водитель сейчас подойдет.

– Если не секрет, где вы работаете?

– А вы где?

– Я свободный художник. Работаю по заказам.

– Я корреспондент журнала «Оракул».

– Почти коллеги. Есть повод познакомиться. Меня зовут Раис.

– А меня – Раиса.

– Это не просто случайность, Раиса, сегодня звезды сошлись на небе. Такое событие надо отметить. Вы не торопитесь домой?

– Нет. Но мне далеко ехать.

– У меня во дворе мечети тоже авто. Доставлю, куда скажете.

Кулончик на шее Юли был миниатюрным микрофоном. Их разговор слышал не только Талгат, но и Гера, который сидел поблизости в «Волге» с форсированным движком.

– Можете отпустить своего водителя? – продолжил форсировать события Раис.

– А надо ли?

– Я же говорю, что звезды сошлись на небе.

Подошел Талгат. Спросил:

– Домой, Раиса, или в редакцию?

– Я задержусь. Езжай в редакцию.

Юлия не ожидала, что автомобиль ее подозрительного знакомого окажется обычными жигулями седьмой модели, а не быстроходной иномаркой.

– Шофер у тебя, как истукан, – сказал он, когда они выехали со двора.

– Зато надежный. Мастер по восточным единоборствам.

– Где отметим наше знакомство? – спросил он.

– Предлагаешь халяльное кафе?