Фламенка - неизвестен Автор

Рассудок; предается делу

Дневному вновь оно; светло,

Хоть веки смежены, чело

И все лицо, столь ярок пыл

Зари; когда же он открыл

Глаза, сияя, солнце встало.

Гильем прекрасен, щеки алы.

Из мест, где был, выходит он,

Как будто удовлетворен,

2180 Что отдохнул, трудом тяжелым

Измучившись, и встал веселым.

Слуга так плакал, что потоки

Слез замочили лоб и щеки

Гильемовы. "Сеньор, вы спали

Так долго, что в большой печали

Я был", - он молвил и утер

Глаза салфеткою. Сеньор

Ему в ответ: "Твоих скорбей

Источник - в радости моей".

2190 Впрямь, то, что в горе ты великом,

Напрасно выражать лишь криком.

Рубаху и штаны Гильем

Надел; на беличью затем

Накидку сел он у окна.

По руку правую стена

Той башни. Смотрит, обуваясь,

Он на нее не отрываясь.

Одет изящно: на ногах

Не башмаки, но в сапогах

2200 Любил ходить он остроносых,

Должно быть, из Дуэ привез их.

Не станет шерстяных чулок

Носить, коль не обтянут ног.

Он ахи испускал и охи

И прибавлял при каждом вздохе:

"Держать ее в плену - злой грех.

О, существо прекрасней всех,

Достоинств редких средоточье.

Не дайте умереть, воочью

2210 Узреть вас перед тем не дав!"

Велит нести кафтан. Стремглав

Бежит за ним слуга, в ком толку

Не на одну б хватило пчелку,

Кто деятельней и живей,

Чем ласочка иль муравей.

Принесен таз с водой. Сперва

Гильем умылся; рукава

Затем пришил {101} изящным швом

Иглой серебряной; потом

2220 Накинул плащ из шерсти черной

И оглядел себя - зазорный

Не мог замечен быть изъян

В наряде тех, кто шел из ванн.

Тут входит Пейре Ги как раз:

"Сеньор, дай бог, чтоб всякий час

Дня, доброго уже в начале,

Был добр для вас. Вы рано встали!

А мессу, между тем, поздней

Начнут: быть пожелав на ней,

2230 Опаздывает госпожа".

Гильем ответствует, дрожа:

"Пойдемте лучше прямо в храм

И совершим молитву там,

А после воздухом подышим,

Покуда звона не услышим".

- "Не откажу, - тот молвит, - славный

Сеньор, вам в этом; в мере равной

Во всем, что вам придет на ум".

Гильем хранил в одной из сум

2240 Дорожных новый пояс: в пряжке,

Французской ковки, без натяжки

На марку серебра почти,

Коль на весы ее снести.

На славу пояс был сработан,

Хозяину его дает он.

Тот кланяется куртуазно:

"Сеньор, столь дар несообразно

Богат ваш, помоги мне бог,

Что буду думать, чем бы мог

2250 Вас отблагодарить: роскошен

Подарок, я им огорошен.

Словно гостинец новогодний,

Он всех полней и превосходней:

С массивной пряжкой вещь из кожи

Ирландской стоит здесь дороже

Любых сокровищ; больше им

Доволен я, чем золотым".

Хозяин был отменных правил,

Женитьбой же себя избавил

2260 Удачно он от всех хлопот

О тех, кто у него живет.

Хоть в монастырь они вдвоем

Идут, но каждый о своем

Задумался: ведь у Гильема

Любовь - единственная тема,

А у другого постоянны

Две темы - прибыли и ванны,

И мысль, что гость принять захочет

Хоть завтра их, его уж точит.

2270 Встал на колени, как вошел

Во храм, Гильем и на престол

Апостола Климента {102} строго

И пылко стал молиться богу;

Марию-Деву помогать,

Святого Михаила рать

И всех святых усердно молит,

Три раза Отче наш глаголет,

Затем молитовку - творенье

Отшельника - перечисленье

2280 Семидесяти двух имен

Творца, в каких открылся он

Евреям, римлянам и грекам.

Молитва эта человеком

Руководит, любить творца

Настраивая и сердца

Уча добру. Кто с нею дружит,

От бога милости заслужит;

Для тех немыслим злой конец,

Кто отдает ей пыл сердец,

2290 Иль, записав, у сердца носит.

Гильем молитву произносит

И открывает наугад

Псалтырь, и попадает взгляд

На стих знакомый: Возлюбих {103}:

"Бог знает нужды чад своих",

Шепнув, отводит от страниц

Глаза и опускает ниц.

Затем осматривает храм;

Но он, гадая, где бы там

2300 Сидеть удобно было даме,

Не знал, что помещали в храме

Ее в курятне на запор.

Хозяин молвит: "Эй, сеньор,

Да вы молитв знаток дотошный!

А здесь у нас алтарь роскошный

И редких множество мощей,

Вы, просвещенный книгочей,

Об этом знать должны тем паче".

- "Да, это так, мой друг, иначе,

2310 Меня отрадой не даря,

Пройдет и чтенье псалтыря,

И пенье по молитвослову,

И поучительное слово".

- "О сударь, нет цены вам, право.

Будь мой сеньор такого ж нрава,

Достойный был бы вам уход

Оказан тотчас и почет;

Но ревностью он взят от нас.

Что он ревнив, видать на глаз,

2320 И неизвестно почему,

Ведь в жены существо ему

Досталось всех нежней, прелестней,

Никто не может наравне с ней

Стать ни в поступках, ни в словах.

А он от ревности исчах,

И даже здесь свою красотку

Он гонит за перегородку".

- "Не знает, что творит; едва ль

Чего добьется, но не жаль

2330 Его, пусть так", - сказал Гильем.

И через площадь вслед за тем

Они идут, за город, в сад,

Где, нежным дням и листьям рад,

Выводит соловей рулады.

Гильем прилег, ища прохлады,

Под пышной яблоней в цвету.

Хозяин, видя бледноту

Его, решает, что недуг,

Шла речь о коем, красок вдруг

2340 Его лишил, и бога молит:

Пусть выздроветь ему позволит

И цель осуществить свою.

Гильем внимает соловью,

Молитв хозяина же ухо

Не слышит. Впрямь, лишает слуха

Любовь и делает слепцом

Или немым или глупцом

Того, кто мнит, что в деле смыслит!

Не зрит, не слышит и не мыслит

2350 Гильем; губ не сомкнет, не смежит

Век, рук не вскинет; душу нежит

Свист соловья, пленивший слух,

И вот он слеп, и нем, и глух,

Поскольку то, что нежит души,

Так прочно запирает уши,

Что не возьмет ничто преграду.

Должны, чтоб разделить отраду,

Вернуться чувства вглубь сердец.

Сеньор наш сердце, и отец:

2360 Плени его добро иль зло,

Все чувства, что произошло,

Спешат узнать; чем сплав их туже

Внутри, тем человек снаружи

Беспомощней, как будто разом

Погасли чувства в нем и разум.

А коль добро и зло извне

Их тянут внутрь, не странно мне,

Что если сердце заняла

Любовь - состав добра и зла,

2370 То к господину вскачь они

Примчатся, только помани.

И так у чувств заведено,

Что если призвано одно,

У остальных лишь та забота,

Чтоб сделать для него хоть что-то,

Что облегчит несенье службы.

Заботы же свои им чужды.

Коль эту мысль принять, то выйдет,

Что кто захвачен чем-то - видит

2380 И постигает меньше тот;

Пусть даже кто его толкнет,

Не ощутит он - за собой

Такое замечал любой.

Меж тем, пел соловей все тише

И пенье оборвал, заслыша,

Что стали бить колокола.

Хозяин молвит: "Подошла

Пора идти на мессу нам".

От дум освободясь, и сам

2390 Гильем их слышит: "Что ж, я с вами,

Стать до начала мессы в храме

Хотелось бы, пока народ

Еще не весь туда войдет".

- "Сеньор, мы доберемся скоро

Туда и станем среди хора,

С запинкой я могу чуть-чуть

Прочесть и певчим подтянуть".

- "Благословение на вас!

Но что ж открылись лишь сейчас

2400 Вы мне? Тем докажу свою

Любовь, что я вам подпою".

Доходят вместе без помех

До церкви, слыша ото всех:

"Спаси господь!" - кого ни встретят;

Так в дни пасхальные приветят

Друг друга люди сердцем чистым.

Заходят в храм, идут к хористам,

Откуда видеть мог Гильем

Всех через узкий ход, никем

2410 Не видимый извне; он ждет,

Напрягши взор, когда войдет

Фламенка, думая, что сразу

Сумеет, доверяясь глазу,

Узнать, она ли, не она ль.

И было б так, когда б вуаль {104}

Ее лица не прикрывала.

Теперь он только в покрывало,

Как ни ловчи, упрется взглядом.

А ведь узнай она, что рядом

2420 С ней в церкви друг таится лучший,

И при враге нашла бы случай

Ему из-за перегородок

Дать вдруг увидеть подбородок,

Или хотя бы отклонить

Вуаль, будто от носа нить

Или от глаза отводя;

Не побоялась бы, входя

Во храм, рукой перекреститься

Открытой, взор вперяя в лица,

2430 Пока б он на того не лег,

Кто от любви к ней изнемог.

Гильема сердце сильно бьется,

Никак он дамы не дождется.

Он видит в каждой новой тени,

Пересекающей ступени,

Эн Арчимбаута. Люди в храме

Выстраиваются рядами.

Но вот вся паства подошла

И третьи бьют колокола,

2440 И тут-то после всех возник

В дверях безумец, видом дик,

В щетине, ряжен как попало,

Рогатины недоставало,

Чтоб стал он чучелом вполне,