Малый народ и революция (Сборник статей об истоках французской революции) - Огюстен Кошен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Были ли противники? Можно считать, что да, поскольку четыре месяца спустя около 40 адвокатов из 130 воздержались от голосования со своей корпорацией — впрочем, это было совершенно неважно: план был принят, а Вольфиус и другие вожаки назначены его исполнителями; отныне полномочия сословия были в их руках. Противники теперь — всего лишь «некоторые отдельные личности», их «забывают» приглашать на собрания сословия, и если они будут жаловаться, то страх перед пасквилями, анонимными письмами и насмешками юных клерков заставит их замолчать.
Тем временем план Вольфиуса начал приводиться в исполнение: комитетом адвокатов были разработаны, во-первых, проект ходатайства королю, во-вторых, краткий перечень мероприятий, которые нужно провести, чтобы получить одобрение жителей провинции.
Это ходатайство по форме и по сути подобно тем, которые таким же способом составлялись в других городах королевства; это изящное литературное произведение, написанное якобы по желанию короля и следующее воле всей Франции, полное нежности к королю, более шумной, нежели почтитель-
50
ной, полное похвал Неккеру и искусно сдерживаемой ненависти к дворянству и духовенству, полное бьющего через край восхищения третьим сословием — «этим драгоценным сословием» — и высокопарной жалости к его несчастьям. И эти общие идеи, как и везде, ведут к четырем конкретным требованиям: удвоить количество представителей третьего сословия; ввести поголовное голосование в Генеральных штатах; провести те же реформы Штатов в провинциях; и при выборах депутатов третьего сословия запретить назначать сеньора или даже работника или уполномоченного сеньора.
Что касается средств достижения этих целей, то было решено: заставить эшевенов[8] и виконта-мэра поддержать это ходатайство; послать его от их имени королю, Неккеру, интенданту, военному коменданту — и, с другой стороны, в города своей провинции и всего королевства, с просьбой написать подобное ходатайство и распространить его аналогичным образом.
Уладив эти проблемы, принимаются за другие корпорации; план и ходатайство были приняты врачами и хирургами 5 декабря; прокурорами окружного суда — 6-го; нотариусами — 8-го; 9-го — прокурорами в парламенте, прокурорами счетной палаты, кожевниками и писцами; 10-го — аптекарями, часовщиками, лавочниками, парикмахерами[9]. Как проголосовали эти маленькие ассамблеи? С восторгом, сразу или после хоть какой-то дискуссии? Были они единодушны или расходились во мнениях? Мы знаем лишь даты этих собраний; но и они представляют определенный интерес. По ним
51
видно, как тактически умело действовала партия с первых своих шагов: любой неискушенный попросил бы мэра собрать представителей всех городских корпораций и предложить им проект ходатайства. Но мэр мог отказать, тем более многочисленное собрание чревато непредвиденными оборотами и трудно поддается управлению. Комитет адвокатов предпочитает созывать корпорации одну за другой, без лишнего шума, начиная с тех, где у них больше всего друзей — с врачей и судейских; таким образом можно незаметно застигнуть врасплох и устранить важные меньшинства, пока они не познакомятся друг с другом и не объединятся. Потом, по мере того как количество завербованных возрастает, увеличивается и надежность: созываются корпорации, не столь близкие к судейским, и в большем количестве; им предъявляют уже совсем готовое ходатайство — cut and dried[10], как говорят английские агитаторы, — за которое уже проголосовали влиятельные структуры; некоторые состоят в сговоре с адвокатами; на решение других давит вся тяжесть достигнутых соглашений, и они голосуют: это тактика снежного кома.
10 декабря присоединились 13 цехов. Для города, где их насчитывалось свыше 50, это было мало. Но парламент, как мы далее увидим, был начеку: адвокаты сочли, что настало время приступить ко второй части их плана. До сих пор предполагалось, что собрания корпораций носят частный и самопроизвольный характер. Конечно, они провоцировались адвокатами, но в официозном порядке; они вовсе не хотели, предлагая свой план сами, придавать себе нелегальную значимость, которая бы породи-
52
ла завистников и обеспокоила власти. Только мэр и эшевены могут провести такой опрос всех корпораций города.
Но у шайки есть свой человек в муниципалитете: это Трюллар, прокурор-синдик города, один из вожаков. Виконт-мэр г. Мунье душою с парламентом, но боится адвокатов и решает заболеть. Что касается эшевенов, то Трюллар собирает их в ратуше в воскресенье 11 декабря и представляет на их рассмотрение проект ходатайства, во всем схожий с адвокатским, кроме одного небольшого отличия: снят самый главный пункт; нет ни слова о поголовном голосовании. Эшевены принимают. Вдруг в дверях появляются депутаты от корпорации адвокатов, сопровождаемые делегатами тринадцати сословий, проинструктированными за несколько дней до того, и делегаты еще семи, завербованные прямо этим утром. Они не были приглашены, и мэр отсутствовал; однако их принимают, вперемежку с полусотней пылких граждан. Трюллар поднимается и представляет от имени городского управления укороченное ходатайство, которое только что заставил подписать старшин. Тогда слово берет Арну, синдик адвокатов, и от имени своего сословия заявляет, что присоединяется к проекту эшевенов и, под предлогом перечитывания проекта, дополняет его во время чтения пропущенным ранее пунктом о поголовном голосовании. Этот номер удается: присутствующие принимают единодушно, без голосования, с восторгом. Комитет адвокатов получает полную возможность привести в исполнение решения ассамблеи, а старшины ничего не осмеливаются сказать.
Ни один пункт ходатайства, ни один член комитета не был заменен; но это ходатайство, с грехом
53
пополам утвержденное эшевенами и корпорациями, стало «свободным волеизъявлением третьего сословия города Дижона», и комитет адвокатов под этим внушительным названием разослал его по другим городам провинции, приглашая их, от имени виконта-мэра[11], последовать примеру главного города: не было ничего законнее и пристойнее.
II
Тактика дижонских адвокатов, или, говоря их словами, «их план», или «их способы, которые они опробовали столь же четко, сколь и энергично»[12], — они, как видно, скомбинированы более искусно, чем простые или естественные. Не так представляешь себе первые усилия исступленного народа, решившего порвать свои цепи. И тем не менее эти самые «способы», такие сложные, были применены в одно и то же время и с одной целью, по совету дижонского комитета, другими подобными группами адвокатов и врачей, в пятнадцати городах Бургундии.
54
Действительно, завоевав третье сословие Дижона, надо было добиться присоединения всей остальной провинции: попытали счастья в большом масштабе с городами, потом с провинцией — то, что делали в небольшом масштабе с корпорациями, а потом с городом Дижоном. Как была проведена эта кампания? откуда был первый толчок? как воспринял это народ? Это более всего необходимо знать; и именно это в протоколах собраний и в текстах, направляемых королю, — в единственном нашем источнике сведений — должно было замалчиваться самым тщательным образом: ибо главным достоинством этих ходатайств было их кажущееся единодушие и непосредственность, спонтанность, то есть в некотором роде закономерность; все же свидетельства, в которых можно было усмотреть либо заговор, либо разногласия, надо было оставлять в тени.
Тем временем события развивались повсюду одинаково; протоколов много, и некоторые из них кое о чем «проговариваются»: так что можно дополнить одни другими и проследить за разными этапами этой кампании.
Вот какую секретную работу позволяют разгадать протоколы собраний: революционная группа предпринимает поочередное завоевание корпораций по методу дижонского комитета и договаривается с ним о последующих действиях. Вероятно, говорит один из вожаков группы города Отена, имеется намерение «призвать третье сословие судебного округа как можно более правильным и обычным образом». Но необходимо заблаговременно «согласовать с третьим сословием Дижона основные цели наших ходатайств и способы собрать голосующих в этой части провинции». А эти способы, как видно
55
из отенского протокола[13], более определенного и ясного, нежели другие, весьма здраво изучены: по поводу самого ходатайства было решено не слишком развивать требования и придерживаться наиболее близких целей: удвоения представителей третьего сословия, поголовного голосования, исключения дворян из выборов третьего сословия; конечно, со стороны короля бояться нечего, но следует быть осторожными и не волновать дворян и духовенство. И к тому же стоит только добиться этих реформ, а остальное придет само.
