Презумпция достоверности (СИ) - Сладкова Лидия

— Я так его люблю. А он… Он облил помоями и теперь я обтекаю этой вонючей грязью.

Я отвернулась от нее, прикрыв глаза, и мысленно попросила себя:

— Спокойствие только спокойствие.

На горизонте маячила самая настоящая истерика. Возможно, ей просто нужно время побыть одной.

— Инга Игоревна, я вас оставлю на несколько минут. За это время постарайтесь успокоиться, — я сочла нужным проявить небольшую строгость, чтобы человек меня услышал, вставая со своего места. — В противном случае, встречу придется перенести.

— Не надо, — она схватила меня за руку, через стол. Вцепилась мертвой хваткой, что называется.

— Не уходите. Будет только хуже. Вы не подумайте, я не какая-то истеричка, просто… — громко вздохнув, а потом еще раз, отпустив мою руку, все же сказала: — Я готова продолжить наш диалог.

— Может все же чай или кофе, Инга Игоревна? Если вам здесь некомфортно, то мы можем продолжить в кофейне. Здесь недалеко. Отличное место, — я стояла и смотрела на нее сверху вниз. — Я, когда нервничаю, все время пытаюсь чем-то заесть свой стресс. От души ем вредную пищу. Хорошо, что случается это не так часто.

Инга удивленно смотрела на меня снизу вверх. Отвлечь клиента получилось, признанием о своей маленькой слабости. Плакать перестала. На ее лице виднелись тонкие черные ручейки от туши и слез. С этим нужно было, что-то делать.

— У вас все хорошо с фигурой так, что можно иногда расслабляться, — в итоге заключила она, пристально осмотрев меня. — Ешьте на здоровье. Я признаться тоже балуюсь тортиками и булочками.

— Значит, решено, — просияла я в ответ от того, что мы оказались на одной волне и поняли друг друга, доставая из сумки влажные салфетки и протягивая ей. — Следующую встречу проведем в какой-нибудь кофейне за чашечкой кофе и вкусным пирожным. А сейчас вернемся к последнему вопросу, — повторила я, присаживаясь обратно.

— Спасибо, — закончив с лицом, женщина посмотрела на меня. — В конце концов, пусть это ему будет стыдно и у меня все доказательства. Эта чертовка — его любовница, вышла на меня недавно, — губы Инги скривились в пренебрежении. Она выудила из сумки небольшой белый конверт и положила на стол. — Шантажировала. Обещала в сеть слить эти фото, если я не заплачу. Максимка то ее послал, наверное. Я их выкупила, как и ее показания. Я обращу его же измену против него самого. Такие унижения стерпеть невозможно. Фото подлинные, не сомневайтесь. Посмотрите. Хотя на этот срам даже смотреть стыдно. Медсестричкой она у него была. Любитель хренов ролевых игр. Я разве, что ящерицей не была. И зайкой, и секретаршей и кошечкой…Один раз даже проституткой. Он меня на улице снимал. Все должно было выглядеть натурально. И снимать происходящее любил и фото делать. Так что не удивляйтесь этой мерзости. Вполне в его пристрастиях.

— Хорошо, — проговорила я, рассматривая занятные фотографии. Муженек с бурной фантазией. — Мы заявим о своей позиции вашему мужу или его адвокату и тогда…

— Максим никогда не пойдет на то, чтобы добровольно отдать часть своей фирмы, — перебила она меня, поглаживая ладошкой по гладкой крышке стола. — Никогда. Сказал, что развод не даст. Знаете, какой он упертый.

— Это его право, но попробовать стоит, — сказала я, вхглянув на нее и, отложив в сторону доказательства измены. Потом придется детально изучить, конечно. — Поймите, это не обязательная, но желательная ступень разрешения вашего дела. Таким образом, заработаем один плюсик от суда. К тому же велика вероятность, получить отказ в суде и переноса дела. Как бы вам не было обидно и плохо, как бы ни бурлили эмоции, бежать в суд — это не выход. Будем вместе решать проблему. Попробуем договориться мирно.

— Почему вы помогаете мне? — задала она неожиданный вопрос.

Очевидно увидев, мой вопросительный взгляд, пояснила:

— В десяти фирмах я услышала отказ, как только сообщала, что Загорский представляет интересы моего супруга. Даже озвученный гонорар не поменял их решения.

— Побеждает закон, Инга Игоревна, нужно только вооружиться, — в итоге ответила, после недолгого молчания. Мне порядком надоела тема о звездности моего оппонента и о том, какая я беспросветная дура раз подписалась на это дело. — Ни один порядочный юрист или адвокат никогда не даст вам 100-процентной гарантии исхода дела, поскольку результат зависит от достоверности информации и доказательств, моей компетентности, профессионализма судьи и работы противоположной стороны. Можно оценивать только перспективность и бесперспективность дела. У нас это перспектива есть. А что касается Загорского …Я, если честно, даже незнакома с ним, разве что по слухам. Юристы тоже люди. А другим людям нужна помощь и они надеются…Очень надеются. В данной ситуации поможет только юрист, а пасовать перед «звездным» коллегой это как-то непрофессионально.

Она улыбнулась. Вот и правильно. Не надо паники, ведь мы не на Титанике.

— Инга Игоревна, вам желательно не встречаться с мужем или хотя бы делать это в моем присутствии, это же относиться к ведению переговоров. Я свяжусь с его представителем, и мы договоримся о встрече. И еще, вы должны принять решение: либо все причитающее Вам по договору либо… Возможно, ваш муж предложит гораздо большую компенсацию.

— Я подумаю.

Оставшись одна, смогла выдохнуть. Время пролетело, и наша встреча затянулась намного дольше обычного, прежде чем с мы распрощались. В итоге график тоже полетел, когда я в очередной раз, провожая клиента, взглянула на часы, покачала головой. Конец рабочего дня. Запланированные дела и на половину не были сделаны. Придется задержаться, но больше всего хотелось поскорее попасть домой и лечь спать. Все же бессонная ночь и напряженный эмоционально день дали о себе знать. Если другие дела можно было отложить на потом, то звонок Загорскому ну никак. Максим Иванович Доронин отказался на отрез со мной общаться и настоятельно рекомендовал связаться с его адвокатом. Хозяин — барин!

Наташка отказалась пропустить такое событие, поэтому сейчас сидела напротив меня, давая последние наставления, и зачем-то скрестила пальцы. Что вызвало у меня приступ смеха.

— Ты еще с бубном вокруг меня побегай, — шепнула я ей, ожидая ответа на том конце трубки. Пока шли только длинные гудки.

— А я и побегаю. Дела-то какие творятся. Простые смертные звонят богам.

Я шикнула на нее, призывая к молчанию, она вместо этого начала из себя шамана изображать, чем вызвала мой смех.

— Добрый день, приемная Загорского Александра Владимировича, — тем временем ответил бодрый женский голос, заставив меня прекратить смеяться.

— Добрый, не могли бы вы соединить с Александром Владимировичем. Его беспокоит Матвеева Алена Дмитриевна, адвокат Дорониной Инги Игоревны.

— Минуточку повисите, Алена Дмитриевна. Я вас соединю.

В какой-то момент даже растерялась от того, что не пришлось детально объяснять, как это бывает зачастую. Сердце забилось как-то странно. Волнение? Возможно. Очевидно сказывались расссказы и сплетни.

Ожидание длилось больше чем минуточку, прежде чем в трубке послышалось мужское, уверенное и деловое:

— Добрый день, Алена Дмитриевна! Слушаю, вас.

Сердце ускоряет темп. Голос глубокий, бархатный и низкий. Он действительно привлекал внимание и делал легкое указание на его влиятельность. И в общем-то соответствовал его владельцу.

— Александр Владимирович, я представляю интересы Инги …

— Я осведомлен. В чем ваш вопрос? — оборвал на полуслове.

Пшик и мысленные рассуждения о магии голоса ушли на второй план. Что за манеры? Вот так бесцеремонно перебивать, не дослушав. Очевидно, это черта столичных звезд юриспруденции. Правда, мне от таких манер было ни холодно, ни жарко, но все же оценить такое внимание пришлось. Хотя совсем не так как хотелось изначально.

— Моя доверительница изъявила желание в досудебном разрешении конфликта, — к счастью хоть и небольшой опыт работы со звездными коллегами, но он не дал появиться в голосе чему-то, кроме вежливости и готовности к переговорам. Маринка в этот момент как раз какой-то неведомый мне ритуал изображала над моей головой, взяв в руки гражданско-процессуальный и семейный кодексы.