Волк и голубка - Кэтлин Вудивисс

Когда в воздухе прозвучала последняя нота, девушка затаила дыхание. Боевые лошади рванулись вперед. Цокот огромных копыт вторил стуку сердца Эйслинн. Рыцари сшиблись с громом и бряцанием оружия. Копье Вулфгара отскочило от щита Рагнора, копье Рагнора расщепилось, ударившись о панцирь противника. Эйслинн облегченно вздохнула, увидев, что Вулфгар невредим и остался в седле. Рыцари вернулись на прежние места, взяли новые копья, и ее вновь охватил страх. Вторая атака началась без предупреждения. На этот раз в щепки разлетелось копье Вулфгара. Рагнор пошатнулся от удара, и его копье пролетело мимо. Противники в третий раз сменили оружие. Гунну поединок явно пришелся по вкусу, и Вулфгар ощущал, как подрагивают мускулы неукротимого жеребца.

На сей раз противники ринулись друг на друга, и словно гром прогремел среди ясного неба. Вулфгар попал в край щита Рагнора, Гунн ударил грудью его коня, и всадник свалился на землю. Эйслинн прикусила губу, когда Гунн споткнулся, но ухитрился сохранить равновесие. Вулфгар, видя, что соперник пытается подняться, отбросил копье и спешился сам. Рагнор, злобно зарычав, схватился за булаву, но она оказалась без шипов, и он тут же ее отбросил. Будь на ней шипы, она превратилась бы в смертельное оружие, но Вильгельм позаботился о своих рыцарях. Однако в душе Рагнора по-прежнему бушевала жажда крови.

Вулфгар вытащил боевой топор, взвесил на руке и тоже отложил. Рыцари выхватили двуручные мечи и сошлись в рукопашной. Эйслинн, сжав зубы, наблюдала за происходящим. Клинки скрестились. Удары следовали с такой быстротой, что трудно было уследить за ними. В острых лезвиях ярко отражалось солнце, и в холодном воздухе стоял непрерывный звон. Время от времени раздавался глухой стук — это мечи задевали за щиты. Пот градом катился по лицам врагов, капал за панцири и увлажнял кожаные туники.

Рагнор действовал быстро и ловко, Вулфгар сражался чуть медленнее, но его удары были много весомее и вернее. Казалось, проходило испытание не только силы, но и воли. Тот, кто сумеет протянуть дольше, окажется победителем. Наконец Рагнор почувствовал тяжесть меча, и, ощутив это, Вулфгар, словно почерпнув энергию из неведомого источника, удвоил усилия. Но внезапно он запутался ногой в цепи отброшенной булавы.

Видя это, Рагнор начал наступать, осыпая противника свирепыми ударами. Вулфгар упал на колено. Эйслинн привстала и прикрыла рот ладонью, заглушая крик. Однако Вильгельм услышал ее и понял, к кому склоняется сердце девушки.

Наконец Вулфгару удалось выпутаться и подняться под градом ударов. Правда, он пошатнулся, но встретил новую атаку, твердо держась на земле. Битва все длилась, и казалось, ни один не может взять верх, пока перевес не стал клониться на сторону Вулфгара. Он неожиданно ответил на очередной удар искусным выпадом и сбил набок шлем Рагнора. И не успел тот опомниться, как лезвие поднялось высоко в воздух и с размаху опустилось вниз, зацепив край щита. Рагнор покачнулся, и Вулфгар едва успел выдернуть меч. Рагнор уронил щит, и обоюдоострое лезвие противника начало плести вокруг него сверкающую стальную паутину. Рагнор был вынужден отступить и обороняться. Еще один мощный удар пришелся в плечо, и рука бессильно повисла. Ребра ныли; звенья кольчуги все сильнее впивались в тело. Рагнор снова пошатнулся и на мгновение опустил меч. Под тяжелым ударом его шлем слетел, и Рагнор опустился на траву, нелепо взмахнув руками. Вулфгар отступил и, тяжело дыша, наблюдал, как противник пытается подняться.

Рагнор снова и снова старался встать, но по-прежнему бессильно валился наземь. Эйслинн ждала, затаив дыхание, молясь, чтобы поединок закончился. Рагнор безвольно обмяк, по-видимому, потеряв сознание. Вулфгар медленно повернулся к Вильгельму, почтительно приложив ко лбу рукоять меча. Но расширенные глаза Эйслинн и искаженное страхом лицо послужили ему предупреждением. Вулфгар повернулся как раз вовремя, чтобы отбить предательское нападение Рагнора и снова уложить его ударом меча наотмашь. Рагнор, завопив от боли, рухнул на песок. На этот раз он не приподнялся и только громко стонал.

Вулфгар приблизился к королевскому шатру и краем глаза заметил радостную улыбку Эйслинн.

— Прошу прощения, сир, вы признаете поединок состоявшимся?

Вильгельм, улыбнувшись, кивнул:

— Я никогда не сомневался в исходе, Вулфгар. Ты храбро сражался и с честью вышел из поединка. — И, покосившись на Эйслинн, сухо заметил: — Бедная девушка, кажется, счастлива столь скудным проявлением страсти. Следует ли мне предупредить, чтобы она не принимала близко к сердцу твою победу?

Вулфгар воткнул меч в землю и, отшвырнув в сторону латные рукавицы, повесил шлем на рукоятку, а сам широкими шагами устремился в шатер. Эйслинн охнула от неожиданности, когда он появился перед ней и, подхватив с кресла, начал целовать намеренно неспешно, крепко прижимая к себе, словно стараясь слиться с ней воедино. Горячие губы жадно прижались к ее рту, будто они снова очутились в уединении спальни.

Вашель помог кузену подняться: оба молча стояли на поле, наблюдая встречу влюбленных. На теле Рагнора не осталось живого места, а лицо исказила гримаса боли, скрывающая ярость. Лишь Вашель слышал, с какой ядовитой злобой он пробормотал:

— Когда-нибудь я убью бастарда.

И, повернувшись, заковылял с поля.

Вулфгар разжал руки, и Эйслинн медленно опустилась в кресло. Ноги отказывались ее держать, воздух неровными толчками вырывался из горла. Вулфгар повернулся к королю и коротко поклонился:

— Вы довольны, сир?

Вильгельм от всей души рассмеялся и подмигнул Эйслинн.

— Наконец-то правда выплыла наружу. Кажется, парень стремится получить не столько земли, сколько тебя.

Эйслинн покраснела от удовольствия. Король, став серьезным, повернулся к Вулфгару:

— Нужно составить документы на владение. Повелеваю тебе прийти сегодня к ужину. Очаровательная леди скрасит наше одиночество, и к тому же я не собираюсь скоро расставаться с ней. Придворная жизнь скучна и уныла без женского общества. До вечера, Вулфгар.

Король удалился, сделав знак Эйслинн сопровождать его. Девушка покорно поднялась и, накинув на голову капюшон, последовала за ним, но у самого выхода оглянулась и подарила рыцарю прощальную улыбку.

Благодарение небесам, тяготы этого дня остались позади, и Вулфгар мог отдохнуть. Однако, вернувшись домой, он понял, что думает только об Эйслинн, и возбуждение все росло. Он с нетерпением подгонял Сенхерста, носившего наверх ведра с водой для купания, которое, конечно, успокоит боль и унесет усталость.

Вулфгар долго выбирал, что наденет сегодня к ужину, и отложил коричневый наряд, скромный, но богатый.