Зомби - Клайв Баркер

Мистер Блисс стоял посредине спальни и осматривал ее критическим взглядом. Неплохой порядок он тут навел. Но стоило ему открыть ящик шкафа, как снизу послышался глухой удар. Мистер Блисс уставился на свои трусы.

За ударом последовал скрежет, а потом нечто врезалось в перила черной лестницы.

Мистер Блисс не стал тратить ни секунды на мысли о том, что же происходит в его доме. Закрыл ящик, повернулся. Почувствовал, как задергалось левое веко. Не задумываясь прошел к парадной лестнице, когда услышал едва уловимый звук. Внизу открылась дверь. Неожиданно в голове мистера Блисса стало просторно, как в спальне.

Он знал: они идут за ним, каждый со своей стороны. Что делать? Он обежал комнату, пнул каждую стену, но все они оказались чрезвычайно крепкими. Потом занял позицию рядом с кроватью и закрыл рот ладонью. Между пальцев прорвался смешок, отчего мистер Блисс разозлился, ведь сейчас наступил момент гордости.

Они пришли за ним.

Что бы ни произошло (никакой теперь работы, никакого телевизора), мистер Блисс сотворил чудо. Мертвые вернулись к жизни и хотят наказать его. Сколько человек могли бы похвастаться таким? Придите с шарканьем, ударом, хлюпаньем! Настал момент его триумфа.

Он отступил к стене, чтобы увидеть все. Когда обе двери открылись, его глаза забегали туда-сюда. За ними последовал язык, облизывая губы. Мистер Блисс переживал экстаз ужаса.

Незнакомец, естественно, воспользовался черной лестницей.

Все это время мистер Блисс старался забыть, что сотворил с ними, особенно с женой. А сейчас они выглядели еще хуже.

Тем не менее, пока она тащила себя через спальню, что-то в бледной коже, заляпанной пурпуром, где кровь загустела, и рассеченной ржавью, где кровь пролилась, возбудило его так, как никогда прежде. Тело было покрыто слоем жирной коричневой земли. Ей нужно в ванную, подумал он, и начал фыркать от смеха, который грозил стать неконтролируемым.

Ее любовник, приближающийся с другой стороны, остался практически целым. Мистер Блисс не наказывал его, просто хотел остановить. Тем не менее единственный удар рекламного ножа повредил позвоночник, и теперь голова мужчины неестественно покачивалась. Непонятное разочарование, которое мистер Блисс почувствовал при виде его дряблости и полноты, теперь только усилилось. После шести дней в земле то, что сейчас ползло к нему, раздулось еще больше.

Мистер Блисс старался подавить смех, пока глаза не заслезились, а из носа не полились сопли. Его неминуемый конец приближался, и все равно он рассматривал желание мертвых отомстить как свое безусловное оправдание.

Вот только ноги мистера Блисса не хотели умирать так просто; они принялись отступать к двери стенного шкафа.

Жена посмотрела на него так, как могла. Глаза казались сморщенными, походили на черносливы. Часть ее, где он резал слишком много и глубоко, тихо упала на пол.

Любовник, шаркая, полз на руках и коленях, оставляя за собой какое-то подобие следа.

Мистер Блисс потянул на себя сверкающую медную кропать, сделав нечто вроде баррикады. Потом забрался в шкаф, Запах духов и тела жены объял его. Он запутался в ее одежде.

Миссис Блисс добралась до постели первой, схватив свежую простыню немногими оставшимися пальцами. Подтянулась. На белье остались грязные следы. Явно пришла пора захлопнуть дверь шкафа, но мистер Блисс захотел посмотреть, словно попав под власть неких чар.

Она корчилась на подушках, била руками, потом рухнула на спину. Послышалось бульканье. Может, женщина наконец умерла?

Нет.

Да это и не имело значения. Любовник забрался на покрывало. Мистер Блисс захотел пройти в ванную, но путь был заблокирован.

Он съежился, когда любовник жены (а кем был этот ползающий труп, кстати?) протянул вперед толстые пальцы, но, вместо того чтобы схватить своего убийцу, они упали на то место, где раньше находились женские груди, и принялись нежно гладить его.

Мистер Блисс покраснел, когда начался ритуал. Он слышал звуки, которых стеснялся, даже когда мясо еще не умерло: влажные шлепки, отвратительные стоны и сверхъестественные крики.

Он заперся в шкафу. Пара на кровати даже не пыталась его заметить. Мистера Блисса похоронили в шелке и полиэстере.

Все оказалось еще хуже, чем он боялся. Это было невыносимо.

Они пришли вовсе не за ним.

Они пришли друг к другу.

Хью Б. Кейв

Деловая поездка к Маргалу

Было бы совершенно немыслимо издать антологию рассказов о зомби и не включить в нее рассказ Хью Б. Кейва. Автор, родившийся в 1910 году в Англии, вместе с семьей иммигрировал в Америку в возрасте пяти лет. В 1929 году, занимаясь редактированием рекламных журналов, он продал свою первую кровавую историю — "Остров Испытаний" ("Island Ordeal") — в "Brief Stories".

В тридцатых — сороковых годах он создал себе репутацию оригинального и плодовитого автора и постоянно публиковался в "Strange Tales", "Weird Tales", "Ghost Stories" "Black Book Detective", "Thrilling Mysteries", "Spicy Mystery Stories", и в так называемых кровавых ужасах, в том числе "Honor Stories" и "Terror Tales".

Затем он на три десятилетия оставил этот жанр, перебрался на Гаити, где основал кофейную плантацию и написал две книги записок путешественника, получившие высокую оценку, а также несколько традиционных романов. В этот период он регулярно посылал рассказы в "The Saturday Evening Post" и другие "глянцевые" журналы.

В 1977 году "Carcosa" Карла Эдварда Вагнера выпустило основательный сборник Кейва — "Мурганструмм и другие" ("Murgunstrumm and Others"), награжденный Всемирной премией фэнтези. К жанру ужасов Кейв возвратился, уделяя особое внимание вуду и живым мертвецам.

В 1991 году американские писатели, работающие в жанре ужасов, почтили Кейва премией "Lifetime Achievement", вручаемой за литературную деятельность в целом.

Когда Кейв в 1980 году вчерне закончил рассказ "Деловая поездка к Маргалу", то решил переработать его в большую книгу и превратил в роман "Зло" ("Thе Evil") — одно из самых успешных своих сочинений в жанре ужасов. Для нашего сборника он доработал рассказ, который публикуется здесь впервые.

1

— Ого! — Кэй Гилберт нажала педаль тормоза. — Что это у нас, тай-фай?

Она говорила по-креольски, на языке гаитянских крестьян. Посреди дороги стоял, голосуя вытянутой рукой, мужчина. Рядом, у обочины, остановился один из тех больших ярких автобусов, которые у гаитян зовутся фурами. Автобус, варварски раскрашенный оранжевой и красной красками и напоминавший вагончик-переросток с "русских горок", стоял носом на север, в ту же сторону, куда ехали они. Пассажиры столпились вокруг, наблюдая за двумя рабочими, трудившимися под его брюхом.

Остановивший их мужчина шагнул вперед, когда джип остановился. Здоровенный мужик.

— Bon suir, мадам, — поздоровался он с легким поклоном. — Не подвезете ли до Кэйп-Гаитен?

— Ну… — Она замялась, смущенная его уродством. К тому же, когда отвечаешь за ребенка, приходится удваивать осторожность.

— Очень прошу, подкиньте, — продолжал мужчина, сжимая своей ручищей край ветрового стекла, словно надеялся силой не дать им уехать без него. — Мне совершенно необходимо сегодня быть в Ле-Капе.

Она не решилась отказать:

— Ну хорошо, залезайте.

Отступив назад, он, не открывая, перелез через задний борт и повернулся к металлической скамеечке на ее стороне машины.

— Нельзя ли подвинуть это, мадам? — Он приподнял коричневую кожаную сумку на длинном ремне, положенную туда Кэй.

— Дайте сюда! — Поспешно обернувшись, Кэй выхватила сумку и положила на пол под ноги малышке Тине.

— Merci, мадам. — Мужчина уселся.

Когда джип закончил спуск по узкому серпантину в долину реки Плежанс, Кэй чуточку расслабилась. И тотчас услышала голос пассажира:

— А как тебя зовут, девочка?

Как видно, Тине он не показался страшным. Она без запинки звонко ответила:

— Меня зовут Тина, месье.

— Тина, а дальше как, смею спросить?

— Англэйд.

Участок плохой дороги снова поглотил все внимание Кэй. Когда он закончился, девочка, сидевшая рядом с ней, заканчивала рассказ:

— Так что, понимаете, я долго пробыла в больнице, потому что ничего не могла вспомнить. Ни как зовут, ни где живу — ничего! Но теперь я поправилась, и мисс Кэй везет меня домой.

— Я рад за тебя, тай-фай!

— А теперь расскажите, как вас зовут и где вы живете.

— Ну, меня, малышка, зовут Эмиль Полинард, и живу я в Кэйп-Гаитене. У меня там мастерская по изготовлению мебели. Я возвращался из Порт-о-Пренса, а наш автобус сломался. Я воистину благодарен le bon Dieu, пославшему мне вас.

Темнело. Кэй снова сбросила скорость, чтобы не въехать в ухаб. В редких крестьянских калье загорелись огни. Временами они обгоняли пешехода, державшего в руках фонарь или переносную лампу, чтобы освещать себе путь. Когда джип въехал с севера в прибрежный город Кэйп-Гаитен, пошел дождь.