Грешница - Сьюзен Джонсон

— Если ты соблаговолишь позавтракать со мной в восемь часов утра, — произнес он, проходя мимо кровати, туфли его мягко шуршали по шелковому ковру, — то ты сможешь обсудить, сколько тебе понадобится денег в мое отсутствие.

Синджин, пытаясь убежать от собственной страсти, даже не приостановился ни на секунду.

Челси затаила дыхание, когда он взялся за дверную ручку. Минуту спустя Синджин резко развернулся, нахмурился, его темные брови угрожающе сдвинулись.

В тот момент он был похож на защищающегося борца.

— Не будь такой наивной, — резко произнес Синджин.

— Я скучаю по тебе, — ответила Челси спокойно, — мне бы очень этого не хотелось, но ничего не .поделаешь, я скучаю. Я надеюсь, — продолжала она, прекрасно осознавая, какое унижение принесет ей следующая фраза, — что ты бы мог переспать со мной до Отъезда.

Синджин не ответил и направился к двери, разделяющей их комнаты.

— Отдай ключ! — ; Он подергал ручку двери и протянул свою ладонь Челси.

— Я выбросила его в окно.

Синджин вздохнул:

— Ну, тогда дай мне другой.

— Подойди ко мне и найди его, — мягко произнесла Челси. Все же она смогла остановить его, хоть на мгновение, и непривычное ощущение силы, власти вдохновляло ее. Тон голоса, едва заметная улыбка, играющая на ее губах, должны были предупредить его.

— Черт побери, я не в настроении играть. Где ключ?

Лежа на спине на подушках с кружевной отделкой, будто актриса в «живых картинках», Челси слегка приподняла пышное белое неглиже, открывая бедра, и, убедившись в том, что Синджин заметил это и смотрит на нее в упор, медленно и слегка приоткрыла ту часть своего тела, которая привлекала внимание Синджина с момента его прихода в спальню.

Ему следовало бы учесть это. И как он мог так .глупо попасть в ловушку!

— Очень смешно, — произнес Синджин сердито и резко, но взгляд его был прикован к Челси, к ее фигуре, которую она явно демонстрировала. И в ту же секунду горячая волна желания будто прорвалась изнутри с такой силой, что Синджин сжал кулаки до боли, пытаясь противостоять дикому животному искушению.

— Не-ет, — зашептал он, пытаясь успокоить себя, — чертовщина какая-то, нет, нет…

Синджин еще не решил, хотел ли он сохранить свой брак, и оставшихся нескольких часов перед отъездом было далеко не достаточно для решения подобного вопроса.

— Я не хочу рисковать и опять сделать тебя беременной, — словно в тумане произнес он. Можно было использовать «греческую губку» или «французское письмо», но все же это были ненадежные средства.

Однако такой грубый отпор с его стороны, его слова очень ободрили Челси, она даже развеселилась и обрадовалась, чего никак не ожидала от себя в утро его отъезда. По крайней мере, муж не испытывал к ней ненависти, а сохранял свою независимость, — и уж это Челси могла понять.

— Я не собираюсь завлекать тебя в ловушку, — сказала она с улыбкой. — Неужели у тебя нет голландских презервативов? [Изобретатель презерватива, названный в XVIII веке «механизмом» или «прибором», является итальянец Габриэль Фаллопио, который в 1550 году (используя часть кишечника овцы), произвел презерватив-футляр в целях защиты от эпидемии сифилиса, распространившегося в Европе. Он также рекомендовал его в качестве контрацептива.

Первые контрацептивные препараты ввозились в Англию из Франции, и «приборы» лучшего качества продолжали еще — долгое время ввозиться из Голландии или Франции. Джон Уилмот, распутный граф Рочестер, превозносил презервативы в своем «Панегирике о кондоме», вышедшем в свет в 1674 году.

Обычно они продавались по восемь штук в упаковке трех размеров, изящно уложенные в шелковые пакетики, перевязанные лентами. Тогда и вошел в обиход термин «французское письмо». В «Сильной связи» (1741 г.) есть следующие строки:

Счастлив мужчина,

Который хранит при себе

Перевязанный зелеными

Или алыми лентами

Добротный кондом…].

— Нет.., не здесь и не сейчас… Боже мой, — воскликнул Синджин, глубоко вздохнул и взъерошил волосы на голове. — Зачем ты это делаешь?

— Я уже говорила тебе. Никаких отговорок. Простая просьба. И не нужно волноваться, а приняла меры предосторожности. Видишь, какая я послушная.

Синджин, казалось, раздумывал с минуту, потом медленно покачал головой.

— Послушай, я уезжаю через несколько часов. Давай обсудим это после моего возвращения.

— Нет.

Синджин был поражен. Он не сталкивался с такой непреклонностью среди женщин и не знал, что говорить и делать. Но уже через минуту он повернулся и, не говоря ни слова, подошел к стулу, на котором он сидел до этого. Синджин не собирался спорить с Челси, это было бесполезно.

— Я буду ждать до тех пор, пока не проснется прислуга, — заявил он, наливая себе коньяку и присаживаясь на стул.

— Ты, разумеется, не станешь устраивать сцен перед домашними. — В голосе зазвучала самодовольная уверенность, проблема была решена.

Челси же действовала исходя из собственной уверенности. Она видела, как Синджин выпил коньяк и сейчас вновь наполняет свой бокал. Она знала его возбудимость, решив про себя, что он не отвергнет ее.

Челси любила Синджина, как и многие другие его женщины. И он мог дать ей столько же, сколько давал другим. Челси не была рассержена.., только полна решимости.

Завороженным взглядом Синджин наблюдал, как она поднялась с постели и направилась к зеркалу, неслышно ступая по ковру. Белый кружевной пеньюар развевался за ее спиной. Стоя перед псише, Челси перехватила его мимолетный взор и улыбнулась.

Синджин решил, что ему требуется успокоительное, и осушил бокал одним глотком. Она была слишком близкой, слишком соблазнительной, он ощущал запах ее духов, видел всю ее ошеломляющую женственность.

Медленно Челси развязала банты на лифе, и высокое зеркало отразило ее обнаженное тело. Синджин видел гибкую спину, и экстравагантная пышность ее форм предстала перед ним во всем великолепии. Ее грудь, едва прикрытая лентами, открывалась его взору в отблеске свечей. Затаив дыхание, Синджин наблюдал за руками Челси, которые поднялись к бантам на плечах.

Она медленно спустила бретельки, как бы играя сосредоточенным вниманием Синджина. Жесты ее были томными. Шелковые ленты свободно соскользнули с плеч. Шуршание падающего шелка вытеснило все, остальные звуки из его слуха. Теперь грудь Челси была не прикрыта.

— Ты попусту тратишь время, — — хрипло произнес Синджин, подавляя в себе мучительное желание встать и дотронуться до нее.

— В таком случае у меня масса времени до того, как проснется прислуга, — ответила с улыбкой Челси, поворачиваясь к нему так, чтобы хорошо была видна ее грудь. Потом она медленно, как бы с ленцой, погладила ладонями свое упругое тело и с удовольствием заметила явный интерес и напряжение Синджина.