Тарназариум Архимеда - Спейсер Кацай

А Маккольн уже снова подходил к Арданьяну:

— Злые люди — рядом с тобой, сынок. Злые люди живут вместе с тобой, сынок. Кто эти злые люди? Ты же знаешь, ты знаешь. Ответь мне. Кто вы?..

Последняя фраза прозвучала как вскрик от внезапной боли, и Тресилову показалось, что неподвижные до этого глаза Арданьяна слегка шевельнулись.

— Мы?.. Независимая исследовательская группа.

— Из какой страны?

— Штаты. Америки. Соединенные.

Так, все-таки американцы. Земляки Дэна.

— Кто вас сюда направил?

— Мы сами. Мы независимые.

— Сколько вас?

— Трое…

— Еще.

— Кала.

— Кто такая Кала?

— Робот первого поколения. Сейчас модернизированный.

— Еще.

— Семь такотанов.

— Кто такие такотаны?

— Зависимые роботы второго поколения. Ведомые.

— Еще.

— Четверо манов.

— Кто такие маны?

— Роботы третьего поколения. Киборги с электронно-усиленным мозгом обезьян.

— Еще.

— Хорты.

— Сколько?

— Неизвестно. По некоторым оценкам от пятидесяти до ста тысяч.

— Кто такие хорты?

— Самоуправляемые роботы-синтезаторы.

— И все?

— Еще — Архимед.

Тресилову показалось, что Маккольн вздрогнул.

— Какой Архимед?

— Комплекс.

— Та-а-ак, — протянул Дэн, — все?

— Архимед существует, благодаря лайстонам.

— А что такое лайстоны, сынок? — голос Маккольна был вкрадчивым-вкрадчивым.

— Не знаем. Исследуем. Исследуем. Не знаем, — тело Арданьяна начало дергаться нарастающими волнами, а внезапно ожившие глаза завращались в своих орбитах. Голубоватое сияние электродов заволновалось короткими вспышками. — Отец, я тебе помогу. Отец, я смогу тебя защитить. Отец…

Внезапно его тело изогнулось крутой дугой и если бы не привязные ремни, то скатилось бы на пол.

— Бог… — захрипел Арданьян, — Бог родился, отец! Бо-о-ог…

Его хрип был страшен. Олегу даже показалось, что он материализовался бледным голубоватым сиянием, сквозь которое уродливой тенью метнулось к пульту тело Маккольна. Мерцание электродов на черепе Арданьяна на мгновение стало насыщенным и резко погасло. Андроид дернулся в последний раз и снова застыл на лежаке. Глаза его были плотно закрыты. Словно и не оживал вовсе.

— Хватит, — выдавил Дэн, устало опираясь на пульт. — На первый раз хватит. Ну, как я его?.. — обернулся он к Тресилову.

Тот наконец опустил поднятый плазмер.

— Что это ты с ним?..

— Вылечил я его. Или отремонтировал. Это уж, как тебе нравится. — Дэн еще раз прошелся рукой по пульту и стук метронома смолк. — Хватит, — повторил он. — Главная заповедь врача — не навреди.

— А механика — не сломай, — бросил Олег.

— Нет, брат. В данном случае — именно врача, — серьезно возразил Маккольн и включил один из экранов: — Смотри.

Раздалось тихое жужжание, и к голове Арданьяна опустилась мутная по цвету, чуть прозрачная полусфера. Одновременно с этим на экране возник матово-зеленый отпечаток человеческого черепа с огромными мертвыми глазницами. Они всматривались в напряженного Тресилова из квадратной могилы монитора, гипнотизируя его и затягивая в свой потусторонний мир. Поэтому, когда череп вздрогнул и, рывком бросившись вперед, занял собой весь экран, Олег даже отшатнулся от него.

А изображение черепа продолжало увеличиваться нервными короткими пульсациями. Вернее даже уже не его, а группы пятен, на которые он распался. Пятна в свою очередь рассыпались на мерцающие искры, группирующихся в виде каких-то ячеистых структур. Маккольн приостановил увеличение.

— Узнаешь? — спросил он Тресилова.

Тот уже без страха, а с нарастающим любопытством смотрел на экран.

— Вроде… — замялся он. — Вроде похоже на какую-то упорядоченную структуру.

— Электронную структуру, брат. Это участок электронного мозга Арданьяна. Причем для построения схем использовался не только молекулярный, но и атомарный уровень. У него, кстати, все тело такое.

— Ты хочешь сказать?! — мгновенно сообразил Тресилов.

— Да, — Дэн задумчиво потер подбородок, — да, он соображает всем телом, построенным из чего-то, напоминающего жидкие кристаллы. Хотя, я бы не назвал их так. Это какая-то переходная форма. Я бы назвал их пластическими кристаллами.

— Фантастическая технология! — поразился Олег.

— Не без этого, — согласился Маккольн. — Однако… Смотри дальше.

И он, зачем-то уменьшив разрешение, начал сдвигать изображение ячеистых структур в сторону. До тех пор, пока в их массе не появился участок, переполненный непонятными образованьями, напоминающими маленьких паучков с длинными, тонкими, переплетенными между собой, лапками. Или же похожих на распластанных по плоскости миниатюрных осьминожков. Или — перепутанную рыбацкую сеть с застрявшей в ней рыбой.

— Это что еще… — начал было Олег, но его перебил голос, раздавшийся из динамика. Переплетенные паучки застыли на экране.

— Босс, — громыхнул где-то под потолком динамиковый Чжан, — у нас неприятности.

— Ты, как всегда, меня обрадовал, — обернулся Дэн на источник звука. — Что там еще такое?

— Посмотри сам. На пятом.

Маккольн повернулся к экранам наружного наблюдения. Внимание Олега раздвоилось. Что же напоминал ему хаотический участок, окруженный геометрически правильными ячейками искр? Внезапно он вспомнил фотографии из какого-то медицинского журнала с нейронной сетью человеческого мозга. Нейроны?!

А на пятом экране медленно перемещалось изображение поверхности Луны, искрещенное хаотическим нагромождением кратеров самого разного размера. Ни дать, ни взять, та же нейронная сеть. Только без длинных отростков синапсов. А может, они просто засыпаны многовековой пылью?

Область нагромождения кратеров сменилась выпуклой равниной, потом — округлыми пиками гор. И снова равнинным участком. В углу экрана зеленый светлячок, обозначающий орбитальное положение "косточки", полз по лунному глобусу. Олег, наконец, понял, что монитор показывает панораму, открывающуюся с ее "борта".

Вот по экрану начала проплывать местность, показавшаяся Тресилову знакомой. Очень знакомой. Реликтовые окаменелости угрюмых гор. Потусторонние провалы трещин. Пологие террасы. Ему показалось, что в левом углу промелькнула котловина, затянутая мутной пеленой, так и не осевшей, пыли. А монитор уже высвечивал отвесную поверхность внутренней стены кратера.

"Архимед", — понял Тресилов. И еще он понял, что съемка прокручивалась в замедленном режиме. Потому, что перед тем, как тонкая игла начала вырастать из темноты, кажущегося небольшим с высоты, изгиба стены кратера, Олегу показалось, что он различил на ней мерцание окон комплекса. А игла луча росла, росла, превращаясь в тонкое острое жало, и все быстрее и быстрее приближалась к "косточке". Самостоятельно маневрировать она не могла. "Лунный Президент" с помощью явно опаздывал. Вспышка. Экран затянулся изморосью серебристых помех.