Гордость расы - Илья Новак

Дождь все еще шел, широкий столб влажной пелены опускался из расселины в потолке. Реги миновали наклонный коридор, до колен засыпанный землей, и потом Сэл с Берами, не сговариваясь, приотстали, позволяя Рестру первым достигнуть центра пещеры.

Там посреди круглой площадки со светящимися линиями гусеницами вверх лежал вездеход. Опорные катки и натяжные устройства гусениц были втянуты в углубления корпуса, виднелись лишь края металлических звеньев. Площадка под машиной чуть просела, и атаман услышал тихое поскрипывание.

— Эй, тварь! — заорал Сэл, потрясая арбалетом.

Впереди Рестр, кажется что-то услышавший, но не разобравший отдельных слов, обернулся.

— Давай выходи! — продолжал орать атаман. — У тебя. нет оружия, тварь? Может, ты и умеешь драться, но против оружия ты не…

Что-то толкнуло его и Верами в разные стороны с такой силой, что оба полетели на пол. Атаман увидел длинную фигуру незнакомца, метнувшегося между ними, и Рестра, поднимавшего арбалет, но в следующее мгновение уже упавшего на пол со свернутой шеей. Незнакомец, на лету подхватив оружие, исчез за колонной, откуда послышались шум и рычание. Наконечник-трезубец показался из-за края колонны. Берами, потянув атамана за ногу, стал отползать к наклонному проходу. Они вползли туда и залегли под стеной, зарывшись в землю и выставив перед собой оружие.

Позади колонны Бет-Зана, спиной оттеснив к стене ренту, сгорбился, вытянув перед собой руки и согнув пальцы. Его верхняя губа непроизвольно приподнялась, обнажая зубы, когда звериные инстинкты первой фазы всколыхнулись в сознании. Он уже успел рассмотреть длинную, перемазанную грязью фигуру с рваными тряпками на бедрах и арбалетом в руке. Арбалет был направлен не на пиччули. Наконечник-трезубец смотрел в сторону, туда, где должны были находиться пираты, но Бет-Зана ощущал, что впервые с момента появления новой доминанты столкнулся с противником, которого, возможно, не сможет одолеть в физическом поединке.

— Приживала? — удивленно произнес Ушастый. Он перевел взгляд на девушку-реншу, сжавшуюся под стеной, и сделал вывод: — Вторая фаза? Не знал, что вы еще остались…

— Я последний, — рыкнул Бет-Зана, усилием воли пытаясь взять контроль над инстинктами. — Кто ты? Как сюда попал?

— Мое имя — Заан, — произнес дзентанец, знавший, как важно имя для пиччули. — Ушастый, Заан из Универсала Заана. Ты спасаешь доминанту, приживала? Я не враг. Я на твоей стороне.

— Нет, — сказал пиччули, медленно опуская руки. — Неправильное имя. Заан — да, но это имя… — Он наморщил лоб. — Имя для «вы», а не для «ты». Заанов много. Ушастый — хорошо, но… Ушастый — второе имя. Я спрашиваю еще раз. Твое имя, один-из-Заанов?

Они действительно как-то чувствуют это! — изумился дзен. Он слышал много историй, но считал их фольклором, новой космической мифологией. Каким-то образом пиччули сумел определить, что Ушастый — прозвище, а Заан — это одновременно и название Универсала, и второе имя каждого мужчины-дзентанца, решившего подчиниться Праву Заана. Неужели такое возможно?.. Или, если допустить, что истинное имя — первое, которое дано при рождении, — оставляет свой след в торсионных полях, а приживалы способны как-то воспринимать информацию оттуда… Но это же бред, — подумал дзентанец, — в принципе невозможно, чтобы…

— Ну хорошо, — произнес он. — От рождения я — Каан.

Золотые глаза второй фазы оглядели его с ног до головы.

— Да, — пиччули наконец выпрямился. — Каан. Я — Бет-Зана.

Дзен позволил себе расслабиться. Пиччули принял его действительное имя и назвал себя, теперь он не нападет просто от подозрительности или недоверия. Защищающий свою доминанту пиччули второй фазы — это не кочевники с пращами и не вооруженные арбалетами реги. Это нечто, с чем Заан не хотел бы столкнуться в бою.

Ушастый взглянул на того, кто все это время лежал между ними. Халганин, тут же определил он, естественно низший. Это не может быть никто другой, кроме жреца, который поддерживает искусственно созданную религию среди половинок и загружает партии кренча в беспилотный челнок. Кажется, низший из Донца…

Он посмотрел в сторону, мимо вездехода. Рег со свернутой шеей лежал на полу, двух других не видно. Они могли спрятаться либо за одной из металлических тумб, либо в проходе, через который дзен вошел сюда.

— Каан, — произнес пиччули, обнимая прижавшуюся к нему ренту. — Ты разбираешься в управлении… управлении погодой? Я сделал что-то, от чего дождь не прекращается. Его надо остановить. И еще. Я хочу сделать другое. Этот… — Пиччули толкнул ногой халганина, с ненавистью покосившегося на него. — Этот донца не захотел помочь мне. Он знал, что я убью его, но все равно боялся сделать то, что я хочу. Ты поможешь?

Дзен окинул пещеру еще одним взглядом и сосредоточил внимание на перевернутой тумбе.

— Пульт мог и сломаться от удара, — произнес, он. — Хотя… А что ты хочешь сделать, Бет-Зана?

В наклонном проходе атаман Сэл пробормотал:

— Откуда он взялся? Он не такой, как та волосатая тварь. Двигается похоже, по не такой, И дохляки… — Складки, в которых прятался непострадавший глаз Сэла, шевельнулись, когда новая мысль пришла ему в голову: — Дохляки! — зашипел он. — Этот второй пришел сверху, мог освободить… Пойди и проверь, на месте они или нет! Но оставь мне арбалет.

Кивнув, помощник положил оружие и стал отползать. Достигнув конца прохода, он развернулся и выскочил в пещеру.

За колонной дзен покачал головой.

— Ради ее безопасности способен взорвать полгалактики, а? — пробормотал он. — Хорошо, Бет-Зана. Но я не буду делать этого. Я покажу, а сделаешь ты. Это тебя устраивает?

Пиччули кивнул, наклонился к ренте и что-то зашептал ей.

Сначала она нахмурилась, потом воскликнула:

— Дождь закончится?

Он вновь кивнул, усадил реншу под колонной и, схватив жреца за ногу, притянул его к себе, но не позволил встать, а сам опустился на пол.

— Туда… — сказал он дзену.

Они высунулись из-за колонны, огляделись и поползли под прикрытие вездехода. Пиччули толкал перед собой халганина, а Ушастый, которого на самом деле звали Каан, не опускал арбалет.

В проходе Сэл увидел движение и тут же выстрелил, затем схватил второй арбалет. Чуть приподняв голову, он пытался разглядеть что-нибудь в наклонных столбах белого света, падавшего от стен. Движение повторилось, он прицелился, но второй раз стрелять не стал.

Каан, пиччули и подталкиваемый им жрец достигли перевернутого вездехода. Стрела чуть не задела дзена, пролетев над его спиной, так что он даже ощутил кожей движение воздуха. Они оба приподнялись, выглядывая, и одновременно присели.