Аллигат 2 (СИ) - Штиль Жанна

Джентльмены обговаривали организационные вопросы по печати книги некоего писателя на его собственные средства, что тому давало возможность избежать участия посредников при её распространении. Они гадали, кому и под какой процент автор отдаст своё детище на реализацию.

Пользуясь ужасающей неразберихой и тем, что никому нет до Ольги дела, она присела у низкого столика, заваленного книгами, альбомами и рекламными листовками, и принялась их перебирать. Как и ожидала — узнала для себя много интересного.

Издательство выпускало и продавало всё, что приносило прибыль и пользовалось спросом: от теологических сочинений до приключенческих романов, от учебников для школ, сбыт которых был заранее гарантирован, до научных трудов, от роскошно иллюстрированных подарочных изданий до массовых книг, имевших коммерческий успех. Многотомные справочники и энциклопедии в основном шли как подписные издания.

Ежеквартальный «Домашний журнал» был не единственным журналом, который здесь издавался. Ольга также нашла литературные ежемесячные журналы «Домашнее чтение» и «Читаем круглый год», явно рассчитанные на невзыскательного среднего потребителя. Хоть во все времена ценилась искусно оформленная книга — напечатанная на хорошей бумаге, с качественно выполненными иллюстрациями, но платежеспособность различных прослоек общества тоже бралась в расчёт издательством.

Хороший подход, — одобрительно подумала Ольга. Сулит фирме процветание и является залогом успеха на книжном рынке.

Ей пришла в голову мысль, что и она могла бы создать собственный журнал для рукоделия, издать его на свои средства и продавать в книжной лавке Хуффи Уорда. Поскольку у неё были бы на него эксклюзивные права, то и прибыль не пришлось бы ни с кем делить. Напечатанные рекламные буклеты привели бы покупателя прямиком к ней. При популярности журнала она бы пошла дальше: закупила бы всё необходимое и сформировала наборы для вышивки с чёткой и крупной цветной схемой, отрезом ткани, канвой, подобранными нитками и несколькими иглами. У маленьких рукодельниц, у которых пока только формировался художественный вкус, такой подход к вышивке вызвал бы интерес и не отбил желание её закончить. Её наборы полностью исключили бы неудачу, и даже самая взыскательная юная леди не смогла бы придраться к цветовой гамме готового изделия.

Пока же на пике популярности была «Берлинская вышивка», представляющая собой обычную схему с мелкими цветными квадратиками. В вышивке использовалась яркая и многоцветная берлинская шерсть, которую можно было подобрать или заказать из Германии в лавке для рукоделия. Причём выбор цветов ниток предлагался на ваше усмотрение. Если вам не по вкусу красные розы, пожалуйста, вышейте их белыми или нежно-розовыми.

Однако в схемах наблюдался существенный недостаток: общий контур рисунка прослеживался чётко, а вот три-четыре оттенка, нужных для плавного перехода от тёмного цвета к светлому, не предусматривался. Это лишало вышивку натуральности. Маленькой рукодельнице самостоятельно подобрать цвета в такой схеме было не по силам.

Мысль об издании собственного журнала настолько захватила Ольгу, что она не сразу услышала, как к ней обращается женщина.

Дебора Фостер выглядела вдвое моложе мужа. Тёмно-русая, невысокая и пухленькая, затянутая в узкий корсет, она была необычайно подвижна и мила. Придирчиво осмотрев скромно одетую мисс Табби Харрисон, она сузила глаза и спросила:

— Мы не могли с вами видеться где-нибудь раньше?

У Ольги ёкнуло сердце. Где жена издателя могла видеть Шэйлу, она даже не стала предполагать. Скупо улыбнувшись, ответила:

— Не думаю.

— А у мадам Леру? — предположила проницательная особа, не пояснив, кого имеет в виду. С неприкрытым интересом осматривала одежду посетительницы.

— Возможно, — не стала отрицать Ольга, вспомнив, как Венона упоминала о портнихе Шэйлы. О ней говорила и Саманта. — У меня плохая память на лица.

Ольга никогда не жаловалась на память. Но Шэйла не обязана помнить всех модниц Лондона, пользующихся услугами востребованной портнихи.

Она поспешила сменить тему, переключив внимание Деборы на полученный гонорар и свою папку с рисунками.

Женщина увела её в смежную с кабинетом мужа комнату, и обсуждение условий сотрудничества перешло в спокойное рабочее русло.

Через полчаса переговоров, Ольга поняла, что её устраивает всё: и гонорар, зависящий от объёма текста и наличия к нему иллюстраций автора; и возможность печататься три раза в месяц при отсутствии конкуренции; и печать первого, пробного, ожидаемо бесплатного вкладыша со схемой небольшой и несложной вышивки; и возможность при необходимости прибегнуть к услугам посыльного. Если так пойдёт и дальше, то она сможет без убытков оплачивать комнату у Сондры Макинтайр. Работа в книжной лавке не четыре, а шесть часов, станет существенной прибавкой. Завтра она решит этот вопрос с Хуффи Уордом. Ольга знала, что старик будет рад её возвращению.

Дебора долго вертела в руках схему вышивки к уже опубликованному рассказу о котёнке.

— Вы не могли бы отдать её мне? — наконец, спросила она, гладя схему пухлыми пальцами. — Думаю, моей старшей дочери подобная вышивка придётся по душе.

— А сколько лет девочке? — поинтересовалась Ольга участливо.

— Семь. Но она так и не смогла закончить ни одну вышивку. Характер Кати не отличается выдержкой и терпением. А здесь так просто. Стоит лишь начать и через пару недель вышивка будет готова.

— Разумеется, берите. Если нужно будет подобрать нитки, я всегда к вашим услугам.

Они проговорили о том о сём ещё полчаса. Дебора напоила Ольгу чаем с фигурным песочным печеньем и немного рассказала о себе. У неё с мужем был ещё сынишка четырёх лет, и она поделилась секретом, что через полгода снова станет матерью. От первого брака у мистера Фостера пятнадцатилетний сын и двенадцатилетняя дочь. Оба находятся в закрытых престижных учебных заведениях Англии и приезжают в дом отца исключительно на каникулы.

— В общем, всё, как во всех добропорядочных семьях, — вздохнув, завершила свой рассказ Дебора. — Ну что ж, мисс Табби, мне понравился ваш рисунок с мышонком. Жду от вас истории о нём в очередной номер. Поспешите. Рассчитываю на наше плодотворное и долгосрочное сотрудничество.

Ольга возвращалась домой в кэбе и прижимала к груди подаренный Деборой Фостер номер журнала с её первым опубликованным рассказом. Поймала себя на том, что глупо улыбается. Всё складывается хорошо. Остаётся ждать документов о разводе и готовиться к появлению малыша.

Неужели в её судьбе наметились перемены к лучшему? Леди скрестила пальцы рук, удерживая удачу.

Глава 46

Ольга сидела за туалетным столиком над раскрытым дневником и постукивала коралловым концом ручки по чистому листу.

Сколько она не открывала книжку в ярком сафьяновом переплёте? Две недели?

Две недели отчаяния сменились дикой усталостью и тупым безразличием. Нужно было собраться, сосредоточиться, отбросить эмоции и принять жизненно важное решение.

Она посмотрела на жестяную коробку из-под печенья, стоявшую на секретере. В ней целое состояние.

Вспоминала…

На следующее утро после её посещения издательства в её комнату вбежала Эшли. Она хлопнула дверью и с угрюмой озабоченностью выпалила:

— Всё, мисс Табби, это конец! — рухнула в кресло, придавив Мистера Шуга.

Вскочив и шарахнувшись от взвывшего напуганного кота, тяжело опустилась на край кровати и разревелась.

Ольга, толком не проснувшаяся, ничего не поняла. Она села в постели и озадаченно потёрла лицо ладонями:

— Конец… чего?

— Мистер Уорд умер, — всхлипнула Эшли, сморкаясь в носовой платок. — Во сне. Обычно он вставал рано и сам выходил к чаю. А сегодня не вышел. Я поднялась в его комнату, а он… — она снова зашмыгала носом. — Что теперь будет?

— Похороны, — ответила Ольга безучастно, чувствуя, как тело наливается тяжестью и подступают слёзы, как захлёстывает паника и наваливается слабость.