Ничего неизменного - Наталья Игнатова

— Есть зелья, которые передают данные… — сказал Мартин. — Зелье Общего Взгляда, например. Это еще лучше, чем копиры. Напоишь кого-нибудь, и будешь видеть и слышать то же, что и он. Связь односторонняя, поэтому тот, кто передает информацию, может вообще не знать о зелье.

— Да алхимиков только за это любая мафия должна под себя забрать.

— У нас мафий всего две: Блошиный Тупик и Порт. И я так понимаю, что мы тут как раз потому, что Порт нацелился на Тупик.

— Я не уверен, насчет Порта. На Тупик нацелилась Шиаюн, но в Порту о ней никто как будто и не знает. Расспрашивать Берану я не хочу, не хочу ее впутывать… еще и в это. К тому же, вдруг Шиаюн смотрит ее глазами, слушает ее ушами. Может, демонам для этого никаких зелий не надо. Что переводит нас ко второму пункту плана…

— Какого еще плана?

— Моего. У тебя-то на эту ночь ничего не запланировано. Нам нужно разобраться, что происходит в Порту. Поговорить с Медвежатником и Койотом, слышал о таких?

— Койот, вроде, неофициальный представитель Порта. Медвежатник — его заместитель. Но в Порту полно банд, которым ни до того, ни до другого дела нет.

— Может и так. Пока лично не проверим — не узнаем. В идеале, Мартин, нам бы пообщаться с обоими и обоих зачаровать. Если они знают Шиаюн — тем лучше, они будут для нас шпионить. Если не знают… тоже неплохо. Поищем ее людей среди других банд, тех, которым на Койота положить. Иметь в своем распоряжении парня, которого считают представителем Порта все равно не помешает.

— Зачем ей, вообще, Порт? — Мартин за последние дни не раз об этом думал, но так и не нашел ответа, — зачем ей люди? Ей нужен демон, способный забрать силу Ядра, или человек, который согласится стать демоном и заберет силу Ядра. Ей нужен доступ к Ядру. В подземелья под Адмиралтейством может войти любой, кого пропустит охрана, а перед чарами суккуба никакие охранники не устояли бы. Они и не устояли. В подземелья-то Шиаюн попала, ее призраки напугали, а не охрана. А для того, чтобы спуститься под Блошиный Тупик, достаточно нескольких крепких парней с кирками. Сейчас ее некому отогнать от печатей, она, может, уже распутывает на них заклинания. Но у нее все еще нет демона.

— Шиаюн нужен Блошиный Тупик, в котором не останется ни одного мага. Не так это просто, наверное, снимать печати, поставленные лучшими учениками Хартвина. А зачем ей Порт, и нужен ли он ей, мы не узнаем, пока не разберемся, что там происходит. Еще и Голем… — Заноза помрачнел, — честно говоря, он у меня вообще никуда пока не встраивается. Прогуляемся туда завтра?

— В Порт?

— Ну.

Мартин подумал о Лэа. Об убитых магах Блошиного Тупика. О том, что Шиаюн — демон, и Лэа очень просила его держаться подальше от всего демонического. А Хартвин просил сберечь от демонов Тарвуд. И он обещал, что сбережет.

«Твой остров» — сказал Заноза. Это значит, что другим демонам здесь не место.

Мартин обещал Лэа не драться, не рисковать жизнью, потому что это означало рисковать человечностью. Он не обещал ей не связываться с демонами — Эрте убил бы ее за такое обещание. Ее, а не Мартина, не принца Нейда Алакрана, которому давно надо развязаться с неподходящей ему женщиной.

Шиаюн — демон, Шиаюн угрожает безопасности Тарвуда, вылазка в Порт не связана с риском для жизни. Получается, что перед Лэа он чист. А пойти в Порт — обязан.

— После заката, — Заноза не стал ждать ответа.

Был уверен в ответе?

— Но если Койот и Медвежатник служат Шиаюн, она, наверняка, зачаровала их.

— Да уж, по-любому. Я бы обязательно зачаровал.

— Как-то даже странно говорить тебе об этом, но считается, что развеять чары невозможно.

— Ахха, — Заноза улыбнулся, такой довольный, как будто Мартин только что сделал ему комплимент, а не усомнился в компетентности, — невозможно. Всем нравится любить, все этого хотят, даже те, кто думает, что не хочет. Но я лучше Шиаюн.

— Ты? Лучше суккуба?

— Ты с этим не согласен?

Улыбка изменилась. Самую малость. Мартин даже не сказал бы, в чем именно. Просто…

На него не действовали дайны власти, на него не действовало вообще никакое влияние на эмоции. Блоки, поставленные Эрте, были идеальной защитой.

…просто он был согласен.

— Я не сильнее, — Заноза по-кошачьи зажмурился, — я лучше. Я люблю тех, кого зачаровываю. Потому что они любят меня. Может быть, настоящие суккубы такие же, но не Шиаюн. Ей любить нечем.

— Хочешь сказать, она как Виолет?

— Если бы мисс дю Порслейн знала, что не умеет любить, она захотела бы научиться. А чего хочет Шиаюн, я не знаю, но точно не любви. Может, завтра мы что-нибудь и выясним.

Глава 19

В этом танце — плавятся, разгораясь,В этом танце — время бежит иначе,В этом танце крайность — уже не крайность;Научить тебя танцевать, мой мальчик?

Заноза, конечно, не мог быть сильнее суккуба. Днем Мартин додумался до этого снова. Солнечный свет рассеял упырьи чары, и не важно, что чар не было. Не в них дело, дело том, что самоуверенность Занозы слишком уж заразительна. А когда его не видишь, возвращается адекватное восприятие действительности.

Ни одному вампиру не под силу тягаться с демоном. Даже с полукровкой.

И это стало еще одной причиной составить Занозе компанию в вылазке в Порт.

С Лэа Мартин планами не поделился. Не потому, что она возражала бы — нет, Лэа знала, что у него есть на Тарвуде свои обязанности и понимала их важность. Но она тоже решила бы пойти. Просто на тот случай, если не удастся избежать драки. И если б Лэа отправилась в Порт, избежать драки точно бы не удалось.

Такой уж у нее характер — сцепилась бы с первым, кто косо посмотрит. А в Порту на всех чужаков из города смотрят косо. Город — это Замок, с Замком Порт не дружит.

Заноза, наивное дитя, поверил, что Лэа переживает за безопасность Тарвуда. Ожидал взбучки за беспорядки в Блошином Тупике. Там еще не началось, но со дня на день должно было начаться. О том, что четверо магов убиты никто, пока, кажется, не знал, но их исчезновения не могли не заметить. «Кабан» выгорел изнутри, осталась только каменная коробка, маги пропали вместе с телохранителями, и оставшиеся без старшего командования главари банд вот-вот должны были понять, что власть пора делить заново.

Заноза считал, что беспорядки могут выплеснуться за пределы Тупика. Что нужно реформировать стражу, а пока — перевести патрули из Замкового Квартала на рыночную площадь и в Ларенхейд. Мартину уже на словах «реформа стражи» становилось тоскливо и весело одновременно. Тоскливо — от предчувствия того, сколько это создаст проблем, а весело — от того, что для решения проблем, возможно, придется повоевать. От чего он по-настоящему скучал, так это от предстоящих объяснений с жителями Замкового. Вывод из квартала патрулей и в мирное-то время не вызвал бы энтузиазма, а в период беспорядков благополучные обитатели особняков сами могли взяться за оружие, отстаивая свое право на безопасность и хорошую охрану.