Вся правда о российских евреях - Андрей Буровский

К этой категории относятся и стремящиеся в Израиль. Уехать туда — значит, учить чужой язык, обычаи и oбраз жизни.

4) Люмпен-евреев, которые постоянно порождают типажи идеологических и политических евреев... а точ­нее говоря, идеологических и политических потомков ашкеназских евреев.

Это люди, которые либо сами рухнули в пропасть между культурами, или уже родились в ней: падение произошло до их рождения, в XIX или в начале XX века. Люди эти в жизни мало чего достигли, а достигнутое их не устраивает. Неспокойные, активные, они претендуют на высокий уровень образованности, высокое положение в обществе... но оказались не в состоянии удовлетворить свои амбиции.

Еврейского в них не много: они в той же степени русские, что и все остальные потомки ашкенази, рас­творяющиеся в России. Несмирившиеся ассимилянты действительно учат языки и осваивают остатки когдатошней еврейской культуры. Эти, как правило, боятся бездны премудрости, да и особых способностей к языкам не дано. Даже долго прожив в Израиле, они говорят на иврите с сильнейшим русским акцентом, а в России тоже ухитряются приобрести странный акцент. Везде чужаки. Спроси их о каббале — и они расскажут меньше, чем написано в этой книге. Спроси о еврейских обычаях — вывалят кучу предрассудков, извлеченных из книжек.

Они — евреи по идеологии.

Они все время пытаются что-то получить за то, что они — евреи. Это политические евреи.

Чтобы что-то получить за свое еврейство, им прихо­дится «становиться» жертвами антисемитизма, преследо­ваний, погромов, дискриминации и прочих фантомов. Эту позицию жертвы они стараются «конвертировать» чисто политически: для получения статуса «гонимых», получения привилегий, грантов и бесплатных поездок. Как все дармоеды, они вечно всем недовольны, и удовлетворить их невозможно: сколько не дай, все будет мало. Но по­вторюсь: они хотят привилегий именно политических, а не культурно-исторических. И никакие это не евреи, а давно обрусевшие потомки евреев. В основном русские с примесью еврейской крови.

Шуму от них невероятно много, и иногда кажет­ся — в России остались только бездарные и горластые люмпен-евреи, духовные потомки Бабеля, Мандельштам и Багрицкого. Потому я и уделил столько места в книге этой публике.

В действительности люмпен-евреев в несколько раз меньше спокойных ассимилянтов. Причем среди ассимилянтов много специалистов с очень высоким уровнем квалификации, предпринимателей и организаторов. Много полезнейших для России людей, которые делают дело и молчат. А в это же время идеологические и политические евреи ничего не делают и орут. Вторые заметнее.

Собственно, что можно сделать для продолжения истории евреев-ашкенази? Думаю, очень немногое. То есть люди-то никуда не денутся, но евреев-ашкенази больше нет. А если есть, то им всем по 80-90 лет.

Можно, конечно, вложить деньги, напрячься... и вы­растить часть нового поколения, говорящей на идиш. Говорить с ними строго на идиш, такие же детские садики, школы... Вот только скажут ли они спасибо, когда выра­стут? А если и скажут, это будут не воскресшие из гроба ашкенази. Это будет новенький, «с иголочки», народ, вовсе не тождественный ашкеназским евреям XVIII-XIX веков.

То же самое с религией. Можно, конечно, вложить деньги, потратить силы и воцерковить... синагогизировать... не знаю, как правильнее... в общем, вырастить поколение, истово верящее в непостижимого и грозного еврейского бога.

Но опять же — а скажут ли спасибо эти мальчики и девочки, когда станут большими дядями и тетями?

И — к какой именно синагоге приобщать? К рефор­мистской? Ортодоксальной? Хасидской? Ко всем сразу?

К какой ни приобщать, в любом случае появятся но­вые версии иудаизма, никак не тождественные бывшим в XIX веке.

Вероятно, самый благородный путь — сохранять все что можно из культуры ашкеназских евреев. Это путь создания музеев и туристских маршрутов, писания книг и чтения университетских курсов... В общем, это путь продолжения интеллектуальной традиции. Самая разум­ная часть потомков евреев идет именно этим путем.

Все остальные пути — или пути диковинных экспери­ментов или политического экстремизма.

Когда 100% нации постоянно тыкают в преступле­ния, совершенные 0,001% предков, это как-то не совсем правильно. Если при том совершенно забывают о пре­ступлениях, совершенных против этой нации, у людей накапливается некоторое озверение.

Немцев удалось убедить в своей порочности, но тут случай особый. Сначала немцы проиграли громадную Мировую войну. Даже проиграли подряд две Мировые войны. А потом у них в стране до 1960-х годов стояла оккупационная армия. Да и то немцы отходят от кошмара и начинают задавать вопросы — и о том, действительно ли они такая преступная нация, и надо ли им вечно каяться?

А Россия, между прочим, мировые войны не проиг­рывала, а выигрывала. И оккупационная армия у нас как будто пока не стоит. Так что постоянные обвинения русских во «враждебности к евреям» и в «антисемитизме» вызывают все большее сопротивление людей. И глубоко прав В.Солоухин: после раскрытия информации о роли евреев в революции возник эдакий не смертельный, но и неуютный психологический «холодок».

Вроде и вражды этносов никакой нет, а некое вза­имное непонимание и недовольство есть. А главное — есть опыт прошлого... нельзя сказать, что очень уж благоприятный.

Действовать с племенных позиций у нас есть все ос­нования, и действовать так очень просто.

Во-первых, надо составить список всех наших пре­тензий и несогласий с евреями. Естественно, никогда все русские не согласятся с тем, о чем именно надо спорить и какие претензии предъявлять. Ну так спорить на эти темы, в том числе на страницах прессы. Основать журнал «Привет!» и на его страницах вести полемику о том, как ужасно брать в жены евреек, какие от этого проистекают ужасы.

Обязательно припомнить полузабытые мерзости типа стрельбы по портретам семьи Романовых и по иконам. Типа воплей некого рыжего еврея, в 1905 году просунувшего голову сквозь портрет Николая II: «Вот ваш царь!»

Постоянно рассказывать о расстрелах в ЧК и массовых акциях против крестьян и казаков, не забывая упоминать о национальности преступников и все время грустно покачивая головой: да-да... у евреев очень высокий уро­вень ненависти к России... Русофобы и враги Руси... все поголовно...

Называть евреев исключительно «этот народ», а Изра­иль только «этой страной».

Необходимо создать Пантеон жертв русофобии. Ве­сти списки всех уничтоженных, водить туда экскурсии, устраивать в Пантеоне жертв музыкальные шоу и театра­лизованные представления. Солдаты российской армии пусть приносят присягу в Пантеоне.

ДА! Не забыть еще внести изменение в церковную службу. Надо создать праздник... Например, 13 июня — день начала Одесского погрома. Не отрицать, что в этот день «мы» напали на «них» и перебили множество людей. Гордиться этим, повествовать в торжественных биб­лейских тонах. Типа: «И напали русские на молдаванку Одесскую, и порешили в ней тысячи тысяч человек, имущество евреев уничтожили, а на грабеж не простерли руки своей». Действительно — если «им» можно, то почему «нам» нельзя?!

А церковная служба... Перед 13 июня, праздником Истребления Гадов, готовятся прихожане, им раздают­ся погремушки и хлопушки. Священники напоминают прихожанам: не забудьте принести с собой трещотки и пистолеты с пистонами!

Читается проповедь, в которой указывается: народ «аидов» есть всегдашний и вечный враг всех православ­ных! Нельзя быть верующим человеком и не принимать участие в их ритуальном убийстве!

При чтении священных текстов священники делают аккуратные перерывы, упоминая Троцкого и Свердлова. При упоминании этих имен все, треща и стреляя, должны проораться: «Бей Свердлова!!!» В том числе и маленькие дети.

Вот крику было бы и в «22», и во «Время и мы», то-то обвиняли бы нас во всех смертных грехах...

А причин кричать: «Бей Свердлова!» у нас, право же, куда побольше, чем у евреев бить Амана. И события как-то посвежее, и в отличие от Амана, только собиравшегося устроить погром, Свердлов обагрил руки кровью такого числа русских людей, что хватило бы на кровяные ванны евреям всего земного шара.

Еще можно предъявить счет Израилю. Если «эта страна» существует на выплаты из Германии, почему мы не можем требовать, чтобы «эта страна» оплатила все разрушения и преступления, совершенные евреями? Она же — незримое отечество всех евреев мира? В том числе Залкинд-Землячки, Белы Куна, Свердлова, Ленина, Троцкого... Платите, ребята!

Что, устрашающая картинка? Верно. Невозможно представить себе ничего ужаснее, чем опуститься до уровня первобытных людей. Упаси нас Господь от такого! И потому я указываю на другой возможный путь... путь понимания.