Тина и Тереза - Лора Бекитт

Вернувшись, супруги сняли домик на побережье. Лоренс оставил прежнюю службу и нашел место в компании по торговле недвижимостью, как подозревала Джоан, не без тайного участия ее отца: несмотря на все свои антипатии, Джон не хотел, чтобы его дочь голодала, а явной помощи Лоренс никогда бы не принял.

Джон Россет, глубоко оскорбленный случившимся, игнорировал молодоженов, не навещал их и не приглашал к себе. Знакомые и родственники были шокированы: такая девушка, как Джоан, могла сделать замечательную партию, а вместо этого решилась на поистине невиданный мезальянс! Подруги и бывшие поклонники отдалились от Джоан, родственники и близкие знакомые отца ломали головы над тем, принимать ли у себя молодую чету. Разве что из уважения к мистеру Россету, который, по всему видно, являлся в этой скандальной истории потерпевшей стороной.

Молодые нанесли положенные визиты, но светское общество держалось холодно по отношению к Лоренсу, и он отвечал тем же. Окончательную точку в отношении к Джоан и ее супругу поставила весть о рождении ребенка, к изумлению и возмущению света, всего через шесть месяцев после свадьбы.

Джоан хорошо помнила этот день. Ей было страшно, одиноко и больно, она сильно кричала… Боялась, а временами, напротив, — хотела умереть. Джоан лежала в затемненной спальне на промокших, измятых простынях, и рядом не было ни одного близкого, родного человека. Когда стало совсем плохо, она, не выдержав, попросила доктора позвать Лоренса. Он вошел, присел на край постели и, взяв ее холодную, влажную руку в свою, принялся ласково успокаивать. А потом погладил спутанные волосы Джоан и поцеловал ее в искусанные губы. Джоан почувствовала — он искренне жалеет ее, переживает, и заплакала от счастья. Впервые она видела Лоренса таким ласковым и нежным и жадно ловила его взгляд, полный не холода и мрака, а тепла и света, понимания и человечности. Потом он вышел, но молодая женщина слышала за стеной его неровные, взволнованные шаги и улыбалась от радости. Муки души кончились, а вскоре завершились страдания телесные — Джоан родила дочь, здоровую, смугленькую, черноволосую малютку. Она спросила Лоренса, как он хотел бы назвать девочку. Он ответил: «Все равно», но потом поправился: «Назови как тебе нравится». Джоан нарекла новорожденную Мелиссой, в честь своей покойной матери — муж не возражал.

Молодая женщина быстро поправлялась, и ей казалось, что жизнь теперь пойдет по-другому. У них с Лоренсом родился ребенок, это сблизит их, сделает настоящей семьей, отношения наладятся… Но все было не так просто.

После рождения внучки отец пошел на мировую: навестил Джоан, принес богатые подарки. С тех пор часто приглашал дочь в гости, а несколько месяцев спустя начал склонять к переезду домой — ему было одиноко без своей любимицы, к тому же он, неожиданно для себя, страстно полюбил Мелиссу. «Живи здесь вместе с малышкой, — говорил Джон Россет. — Наплевать на пересуды, я дам тебе все, что пожелаешь, и никогда больше не упрекну». А затем, видя упрямство дочери, повторял: «Глупая девочка, ему не нужен ни ребенок, ни ты. Брось унижаться, разведись. Ты же красавица и умница, единственная наследница моего состояния, кто-нибудь непременно посватается к тебе! Забудь прошлое, найдешь хорошего мужа, человека нашего круга, а не какого-нибудь там выродка-полукровку!» Молодой женщине было тяжело слушать такое, она любила и мужа, и отца и разрывалась между ними. К тому же, что самое страшное, Джоан все чаще начинало казаться, что отец прав. Один лишь раз Лоренс явил ей другой облик — любви, подлинного внимания, заботы и нежности, а после дверь его души захлопнулась и он стал прежним: замкнутым, холодновато-вежливым и равнодушным. Появление Мелиссы не изменило Лоренса в главном: он по-прежнему воспринимал свой брак с Джоан как вынужденную, непоправимую ошибку.

Впрочем, Джоан не теряла надежд. Она взяла на себя все заботы о ребенке, не забывая при этом о своей внешности: следила за лицом, фигурой, старалась модно одеваться — словом, стремилась понравиться мужу, завоевать в конце концов его любовь. Ни одного неосторожного слова, неизменная улыбка на лице… Она сломала свой характер и, Бог свидетель, чего ей это стоило! Порою, вспоминая ту задорную, своенравную девчонку, какой была когда-то, она рыдала в три ручья и спрашивала себя: «А стоит ли любовь этого человека таких огромных жертв?»

Жили они не богато, но и не бедно. Наняли служанку в помощь Джоан, купили хорошую мебель. Лоренс никогда не возражал против того, чтобы жена покупала наряды, но ни разу их не похвалил. Чтобы как-то оживить и скрасить вечера, Джоан решила приобрести пианино. Лоренс удивился: «Разве ты играешь?» «Да, — сказала Джоан, — я училась немного». «Хорошо, покупай». Он остался безразличен к ее игре, более того, когда жена садилась за инструмент, обычно под каким-нибудь предлогом покидал гостиную. Конечно, Джоан была посредственной пианисткой, но в прошлом поклонники всегда хвалили ее игру. Молодая женщина начинала впадать в отчаяние. Иногда думала: «Может, у Лоренса есть другая?» Однажды, не выдержав, сказала об этом вслух и получила полный сарказма ответ: «Благодарю покорно, мне довольно истории с вами». Джоан разрыдалась.

Мелисса, такая живая, бойкая, прелестная девочка, тоже мало интересовала Лоренса. Джоан задавала себе вопрос: может, причина в том, что их первенец девочка, а не мальчик? Ведь мужчины всегда мечтают о сыне. Она была готова, надеясь, что появится мальчик, родить еще одного ребенка, но Лоренс больше не хотел иметь детей. Он так и сказал жене.

Он часто засиживался по вечерам в своем маленьком кабинете над какими-то бумагами: в таких случаях Джоан, не дождавшись мужа, засыпала одна. У Лоренса была своя жизнь, свои тайны. Иногда Джоан казалось, что его снедает непонятная тоска по кому-то или по чему-то. Случалось, в воскресенье они гуляли по побережью, и тогда Лоренс печально и задумчиво глядел вдаль, на катящийся навстречу океан. Очевидно, его мечты не осуществились, жизнь повернула не в то русло. Кого он в этом винил? Судьбу? А может, ее, Джоан? Молодая женщина многое отдала бы за то, чтобы проникнуть в глубь переживаний любимого человека.

Отсутствие любви — вот что отдаляло Лоренса от жены. Он молчал, но Джоан ясно читала его мысли, те, единственные, что он не пытался скрыть: «Ты следовала за мною, как тень, но я с самого начала не нуждался в тебе, и тебе это было известно. Я знал, что ты невинна, и не хотел вступать с тобой в связь, но ты все сделала для того, чтобы это случилось. Когда ты попала в беду, я поступил как джентльмен — женился на тебе, чего ты и добивалась, несмотря на то, что знала, что будет, если ты выйдешь за меня. Ты получила все, что хотела, а теперь оставь меня в покое». Слыша его безжалостный внутренний голос, Джоан опускала голову.