Возвращение Мастера и Маргариты - Людмила Бояджиева

– Не спится, понимаю. Самое время поговорить по–дружески. Вы слышите меня, господин Горчаков? Оч–чень надеюсь, что обойдетесь без глупостей. Вчерашнее недоразумение спровоцировали вы сами. Весьма сожалею, – он потер ушибленный подбородок и кивнул на заплывший глаз пленника: – Мы квиты. О халупе своей не жалейте. Нечего вам в сих Богом забытых местах мыкаться. Такие ученые головы должны пребывать в комфорте и самое главное – подальше от этой земли.

– Анатолий сел на табурет, закурил:

– Надеюсь, условия понятны?

– Где Маргарита?

– Мы спрятали твою милашку в надежном месте. Наша организация не занимается торговлей живым товаром. Девочку придерживают в качестве приза за послушание. Отработаешь – получишь ее в полной сохранности со всеми необходимыми для далекого путешествия документами, – маленькие глаза Анатолия в отекших веках свинцово застыли, а на лице проявлялось глобальное отвращение к бытию, свойственное опытным комсомольским работникам, принимающим юную смену в ряды союза после крепкого бодуна. Максим поморщился.

– Плохо врешь, ублюдок. Попробуй хоть разок взглянуть на себя в зеркало и произнести вслух: "Я честный парень". Это будет мерзкое зрелище.

– Врожденный дефект мимики. И последствия скверной работы, – Анатолий провел ладонью по небритым щекам и цыкнул зубом. – У меня была тяжелая комсомольская юность.

– У меня тоже врожденный дефект – ненавижу всю твою породу кровососущие твари. И еще знаешь что…Ступай–ка ты к своим шефам и доложи – пусть идут они к черту со всеми своими затеями, Гнусы!

– Ну, ты меня достал, падла! – Анатолий сжал кулаки.

Максим вскочил и выхватил из кармана нож. Он не раздумывал над своими действиями, а лишь подчинился импульсу физического омерзения к личности куратора, как нельзя лучше соответствовавшей облику рожденного его воображением Гнусария. Щелкнула кнопка, блестящее – до бритвенной остроты заточенное лезвие, прижалось к шее.

– Не дергайся, гад. Одно движение – и я перережу себе горло. Сеанса не будет, – прорычал Максим голосом железного парня из американского сериала.

– Ну, блин! Чего ты выламываешься, а? Чего еще надо, мужик?

– Я не верю, что Маргарита у вас. Я не уберу нож, пока не услышу ее голос, – он так сильно прижал кончик лезвия к шее, что он впился в кожу, из ссадины к вороту пуловера потекла кровь.

Анатолий скрипнул зубами, теряя терпение:

– Предупреждали меня, что ты псих! Ведь предупреждали! Пришел как человек, хотел мирно обо всем договориться! А здесь такой цирк.

Он достал из–за пояса брюк телефон, набрал номер.

– Роб? Как барышня? Ужинаете? Не пропустите тост за наше здоровье. С ней хочет поговорить известный герой. Только смотри, что бы без фокусов. Анатолий передал Максиму трубку.

– Маргарита! Ты… – Максим опустился на стул и зажмурился. Такое выражение лица бывает у человека, которому без анестезии вправляют вывих, а он не может себе позволить ни закричать, ни расплакаться. Маргарита…Завтра, должно случиться то, о чем говорил Ласкер. У меня нет выбора. Прости… Они обещают освободить тебя…

В трубке зазвучали торопливые слова Маргариты, а затем раздался глумливый голос Осинского:

– Благотворительный сеанс секса по телефону окончен.

Анатолий выхватил трубку и победно взглянул на поникшего героя:

– Убедился? – он снова перешел на доброжелательный тон, опасаясь испортить впечатление от коротких, но весьма эффективных переговоров. Девушка ждет, когда ты отработаешь контракт и составишь ей компанию в Боинге американской компании.

– Она сказала, что бы я вам не верил, – тихо проговорил пленник.

Глава 16

– Не верь им, Макс! Ничему не верь! Ничему! – кричала Маргарита, уворачиваясь от Осы. Но ему удалось вырвать у не трубку.

– И кому ты сейчас подлянку кинула? Себе любимой и приятелю идиоту. Я бы такую подружку–советчицу собственными руками придушил, – Оса с силой толкнул плачущую Маргариту и она рухнула в кресло. – Неужели надо объяснять элементарные вещи? Если просят об услуге те, кто сильнее, ты должна из кожи вон лезть, что бы эту услугу оказать. И еще поцеловать хозяину задницу. Твой дебил замешан в деле марафона. Достаточно заинтересованным господам чихнуть, чтобы "Дело Горчакова" легло на стол Генерального прокурора. А в нем – доказательство его вины на высшую меру наказания. Уловила суть? В милицию вам сейчас кидаться – все равно, что на себя ручки наложить. У шефа там, на верху, все схвачено. Куда проще прислушаться к совету старших: отработал, что надо и гуляй. А ты приключения ищешь и его на дно тянешь, нежная. – Осинский допил из фужера коньяк, брезгливо скривил красивое лицо, глядя на рыдающую девушку и рассмеялся:

– Обожаю страстных барышень. Извини, дела отрывают меня от приятнейшего занятия. Зайду попозже. Пообщаемся без всяких условностей, он удалился, продолжая хохотать и только теперь Маргарита поняла, что и глаза, и смех Осы, и его гаденькая, опасная ухмылка не человеческие бесовские.

Дверь закрылась, пару раз дрогнула ручка запираемого замка. Маргарита замерла в оцепенении, думая о том, что совершила непоправимую ошибку. Какое ей дело до этого проклятого генератора? Что плохого может произойти с людьми, если аппарат маломощный, а внушать мысли будет Максим? Но не зря же предупреждала о смертельной опасности Белла, не зря так суетятся и запугивают эти мерзавцы! Что они затеяли, куда делся Пальцев?

Маргарита заколотила в дверь, нажала ручку и чуть не вывалилась в коридор – дверь подалась без малейшего сопротивления. Другая – и вовсе едва притворенная, вела во двор. Оказавшись в тылах гостевого особняка, Маргарита огляделась. Рассвет был жиденьким, день предстоял хмурый. За кустами боярышника был виден глухой трехметровый забор. Слева он уходил в дебри сада, справа находились ворота и кирпичный теремок пропускного пункта. В будке у телефона сидел один охранник, другой, с рацией и автоматом, мерил шагами дорожку возле въезда. Довольно скоро тот, что был в будке вызвал ходившего и отослал к большой вилле, скрывающейся в глубине сада. Сам же продолжал говорить по телефону, вернее, выслушивать приказания и отвечать совершенно монотонно и однообразно:

– Будь сделано.

Прижимаясь к кирпичной ограде, Маргарита приблизилась к двери пропускной и заглянула внутрь. Охранник стоял за стойкой, лицом к стеллажу, размещенному вдоль стены и спиной к проходу!

– Ищу, ищу. Синяя папка? Левее? Нет ничего левее. Так считать от спины? – обшаривал страж полки. – А я и смотрю справа, если стоять лицом.

Маргарита глубоко вздохнула, затаила дыхание и едва касаясь плиточного пола прошмыгнула мимо. За пропускным пунктом открывалась дорожка, ведущая прямо к шоссе. Она вжалась в холодный оштукатуренный кирпич ограды и, переждав несколько секунд, юркнула в заросли гигантского борщевика. Вскоре, затравленно оглядываясь и дрожа от волнения, она выбежала на шоссе, голосуя машинам.

Маргарите отчаянно не везло. Машины попадались редко, да и те не реагировали на пытающуюся остановить их девушку. В отчаянии, завидев идущий автомобиль, Маргарита встала посреди дороги, раскинув руки. Темно синий "рафик" грузовой модели с кузовом без окон резко затормозил, взвизгнув тормозами. В открывшуюся дверь почти вывалился мужчина кавказской национальности и бурно жестикулируя, прокричал что–то бранное в адрес Маргариты. А потом дверь захлопнулась.

– Помогите! – взмолилась она, вцепившись в опущенное стекло. – За мной гонятся бандиты!

– За всеми они гонятся. Места в машине нет, сама не видишь! – кавказец указал на сидящего рядом молчаливого старика. – Деда лечиться везу. И зачем мне твои бандиты? Своих хватает. Убери руки, девушка.

– Они убьют меня! – отчаянно смотрела Маргарита в красивое равнодушное лицо. Водитель тихо тронулся с места, заметив:

– У вас здесь настоящий бардак, россияне.

Маргарита разжала руки, не успевая за машиной, и тут увидела смуглое лицо, высунувшееся в приоткрывшуюся заднюю дверцу кузова:

– Садись сюда. Быстро, – мужчина протянул руку и Маргарита оказалась в сладко пахнущей темноте, среди коробок и ящиков, забивших до отказа весь автомобиль. На полу, подстелив картонки сидел молодой мужчина, одетый как для эстрадного выступления – в праздничный светлый костюм и лаковые туфли. За расстегнутым воротом черной рубашки блестела массивная золотая цепь. Ударившись головой о потолок, Маргарита свалилась на колени сидевшему. "Рафик" рванулся вперед.

– Оказывается, ты сильно русских любишь, – не оборачиваясь крикнул маргаритиному спасителю тот, что сидел за рулем.

– Кто их любит. "Кушать да, а так – нет", – отозвался нарядный фразой известного анекдота и посмотрел на девушку с плохим интересом. Маргарита поняла, что попала в новый переплет, угодив в машину похотливых и наглых кавказцев.