Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— Мы можем идти сейчас, — заговорил было он, но Вепуат молча ткнул его кулаком под рёбра. Айзек уже быстро обсуждал что-то с Руниеном и Коргеном, Текк’ты нырнули в землю, и туннели за ними стремительно закрывались, Гварза стоял чуть в стороне и угрюмо щурился.

— Идём, — выдохнул Айзек, повернувшись к сарматам. — Завтра будет много работы. Долгие опыты лучше не планировать — ну, или такие, которым присмотр не нужен.

«Какие ещё опыты, уран и торий⁈» — Гедимин еле удержался от гневного фырканья.

— Почему не идём сегодня? — спросил он. — Мы здесь, Мальгес готов, надо спешить…

Гварза тяжело вздохнул.

— Сидел бы ты со своим макетом!

— Тихо! — сверкнул на него глазами Айзек. — И ты, Гедимин, тоже. Выдохни. Холмы от нас не убегут. Выходим завтра, когда будет на кого оставить лабораторию. Мальгес её не утянет.

Вепуат беспокойно зашевелился.

— Все уйдут, а тут — одни Скогны и двое стражей? Я бы на месте кочевников уже готовился…

Айзек кивнул.

— Подозреваю, этим они и заняты. Так что — ждём. Стражи стянут сюда всех, кого найдут. Пока неясно, кого и сколько…

— Двое-трое Текк’тов очень не помешали бы, — негромко заметил Вепуат, оглядываясь на Гедимина. — Если таким хвостом прицельно наподдать…

Айзек развёл руками.

— Текк’ты воевать за нас не будут. Они, в общем-то, те же нергоны…

Вепуат шёпотом выругался.

— В начале утра — переезд, — вслух подумал Кенен Гварза. — До пяти-шести часов никто не соберётся. Я пойду, Айзек. Дай пока им задание…

Гедимин мигнул.

— Уверен? — быстро спросил Айзек. — Меньше суток, да ещё с декомпрессией… Я думаю, рано судить. Хотя крысы тоже… Ладно, лишняя проверка не помешает.

— Вы там о чём? — влез Вепуат, настороженно глядя то на Айзека, то на Гедимина. — И что это за дела? Гварза нами уже брезгует?

Айзек развернулся к нему со свистящим вздохом.

— Вепуат! Тебе мало сложностей на Равнине, хочешь ещё устроить грызню? Никто никем не брезгует, Кенен просто беспокоится из-за своих экспериментов. Вы с Гедимином тоже не образцы сдержанности!

— Так чего он хочет? — вмешался Гедимин, решив в этот раз проявить сдержанность, пусть и не образцовую. «Работаем. Достроим станцию — может, и дам ему в рыло. Пока у нас даже внятного проекта нет.»

Айзек на секунду задержал дыхание и повернулся к нему с вымученной улыбкой.

— Это насчёт наших опытов с эластомерами. Кенен счёл их пригодными — по крайней мере, для одежды. Заложи их, пожалуйста, на долговременное облучение — надо проверить, как материал себя поведёт.

Гедимин настороженно сощурился.

— Он счёл? А ты? Ты же проверял гзеш на себе. Почему он вообще открывает рот?

«Не получилось у меня сдержаться,» — отстранённо подумал он, глядя, как Айзек болезненно щурится.

— Потому что гзеш проверял именно он, — ровным голосом проговорил сармат, кивая в сторону лаборатории. — Это он предложил. Сделай закладку, атомщик. Облучение в пределах… а, сам разберёшься.

Айзек быстрым шагом направился к лаборатории, оставив Гедимина растерянно мигать. «Гварза ставит опыты на себе… Странное что-то. Ну ладно, дали задание — надо делать.»

…Гедимин вынул из реактора один твэл, придирчиво его осмотрел и положил на поддон. Обрезки гзеша и необработанного сеша уже лежали рядом в отдельных кюветах. Сармат обернул поддон защитным полем в три слоя и теперь аккуратно его уплотнял, прижимая предметы внутренним слоем к поддону. «Такой интенсивности пока хватит,» — он в последний раз глянул на дозиметр и закрыл последние просветы в экранирующем куполе. Вскрытый реактор лежал на столе; через проём в корпусе был виден «дополнительный» стержень из рэссены, уже подёрнувшийся тонкими поперечными трещинами. Гедимин осмотрел его оболочку, довольно хмыкнул и закрыл корпус. «Пока хватит малой интенсивности. А для опытов с высокой… хм, надо бы сделать спецконтейнер для облучаемых материалов. Для проверки в реакторе…»

Когда с экранированием и дезактивацией было покончено, сармат направился к никем не занятой литейной станции и подобрал заготовку — пластину прозрачного рилкара. Вещество медленно разогревалось, становясь пластичным, легко тянулось в руках, сворачиваясь в цилиндр с тонким, почти неразличимым швом. Гедимин настороженно щурился, ожидая подвоха, но рилкар вёл себя, как положено, не распадаясь на волокна и не покрываясь кавернами. Такая предсказуемость успокаивала.

«Готово. Пусть остынет,» — сармат включил воздушный насос на самой малой мощности и устроился за столом, выгребая из карманов старые чертежи. Макет барака, пустой изнутри, стоял перед ним, и каждый раз, видя его, Гедимин недовольно щурился. «Переделывать придётся практически всё. И — я ведь не знаю, как именно. Мы даже стержни поднять не сможем без нормальных электромагнитов. На тросы их, что ли, подвешивать? Можно из ипрона сделать трос?..»

Загудели, открываясь, люки, но сармат не обернулся. Вошедший остановился у его стола; по еле слышному хмыканью Гедимин узнал Вепуата, дёрнул углом рта, но от чертежей решил не отрываться. «Главное, что зацепиться не за что,» — он накрыл пальцем внутренние преобразователи, не только не воссоздаваемые, но и полностью бесполезные на Равнине. «Вот начальная точка — омикрон-реактор. Вот привод вращения. Как запитать одно от другого? Омикрон-энергия даже в тепловую толком не переводится…»

— Интересное дело, — сказал Вепуат, не дождавшись ответного взгляда. — Я прогнал дроны надо всем холмом и спустил в низину — поискать ещё тех забавных камешков с иризацией. Прощупал все долины и два ближайших холма, весь слой гравия.

«Дались ему те камни,» — Гедимин недовольно сощурился — рядом с его последними занятиями даже поиск красивой гальки казался вполне осмысленным.

— И что? — нехотя спросил он. — Много нашёл?

«Из камешков можно сделать цацки. А эти бумаги даже на подстилку не годятся… Может, облучить в реакторе тонну кейека и соорудить, как в старину, паровую турбину? Нагрев-то у него неплохой…»

— Ни кусочка, — ответил Вепуат. — Вообще ничего похожего. Будто весь запас таких