Бледнее бледного - Андрей Петерсон

Пауза, вызванная появлением жданных, но незваных гостей длилась недолго. Не собирался Абатемаро особо рассусоливать, а, потому, не дожидаясь пока вновь прибывшие переведут дыхание и освоятся в новом для себя качестве, сделал шаг вперед.

Гости тоже были не простые – жизнью тертые изрядно и битые тоже не раз и не два, а потому от столбняка, вызванного столь неожиданной для них встречей, оправились быстро.

Магистр Велла пришел в себя первым. А, придя, оторвал, наконец, свой взгляд от леди Кай, укрывшейся за спинами замерших в боевой стойке вурлоков, и перевел его на вампира.

– Я должен был догадаться.

– Но ведь не догадался же, – усмехнулся Абатемаро. – Здравствуй, Кройссо.

– Здравствуй, Керт.

Они стояли друг напротив друга. Старые друзья – старые враги, вставшие однажды по разные стороны жизненных баррикад, и так и не сумевшие их разбить.

– А ты, я смотрю, теперь тут обосновался? Раньше-то нашими краями брезговал…

– Все меняется, Кройссо. Все меняется… И я – не исключение.

– Это верно. Меняется…

– А ты постарел, мой друг… – Керт разглядывал мага с откровенным любопытством и … с сожалением. – Сколько мы не виделись-то?

– Сколько? Да, лет двадцать, поди…

– Да, нет… поболее, мне кажется. Ну, да не суть. Много, в общем.

– Много, – согласился Кройссо. – А что, соскучился?

– Соскучился, – вполне серьезно ответил Керт. – Конечно, соскучился. Какое тут у меня веселье. Мог бы заглянуть как-нибудь. Посидели бы, поболтали бы о том – о сем…

– Ну, вот и заглянул, – усмехнулся Магистр. – Вот и болтаем…

– Заглянул… – протянул Керт. – Вон оно как… Так, значит, ты не за ней, – кивок назад, в сторону неподвижно стоящей за оскаленной и истекающей ядом стеной леди Кай. – Значит, ты ко мне… Это меняет дело, дружок. Меняет…

– Ну… – улыбнулся Кройссо. – Не то, чтобы – не за ней… Совмещаю, так сказать… Приятное с приятным.

– Совмещаешь… – покивал головой Абатемаро. – Конечно. Понимаю. Ты же теперь у нас господин занятой… Ты, это… – голос Керта стал совсем тихим. Вкрадчивым таким стал, но силищи в нем было – аж мороз по коже. – Мальчиков своих успокой. А то иж – напряглись-то как. Неровен день, не случилось бы чего.

Велла как стоял – так и стоял, даже ухом не повел. Похоже, что на слова друга своего старого реагировать он никак не собирался. А может, решил посмотреть, что дальше будет.

– Укроти псов, сказал! – Абатемаро рявкнул так, что эхо пошло по горам, а откуда-то сверху мелкой дробью сыпанула горсть камешков. Один из них клацнул Мею точно по черепушке и, отскочив, подкатился прямо Магистру под ноги. Уткнулся в пыльный сапог, качнулся пару раз и замер. А эхо все гуляло по горам, ничуть почти не утихнув.

Пробрало. Велла повернулся к троице с посохами и нехотя кивнул.

Медленно опустив свои жезлы-метелки, те разошлись в стороны, бросая на своего Генерала взгляды весьма далекие от почитания, что не укрылось от цепкого взора вампира.

– А дисциплинка-то хромает, Кройссо, хромает… Дал бы ты мне их денька на три-четыре, а я бы уж озаботился… Что скажешь? – Специально он его злил что ли?

Если специально, то пока безуспешно, потому как Магистр держал себя в руках отменно, хотя заходившие на скулах желваки говорили о том, что глубоко внутри что-то зреет и потихонечку закипает. Ну, так, с другой стороны, закипает – это еще не кипит, а запас прочности у Магистра был, похоже, не маленький.

Стоящий рядом с ним приор переложил искрящий молниями шар в другую руку и тем самым привлек к себе внимание вампира. Переключил, так сказать.

– А это что за юноша с тобой, Кройссо? Пылкий, но сдержанный. Молодец. Как ты когда-то. Представил бы, минсир Магистр… А то неудобно как-то.

– Шайя Фер, – буркнул Кройссо. – Мастер-приор… А это, Шайя, – Генерал широким плавным взмахом указал на вампира. – Керт Абатемаро. Мой злейший друг. В прошлом философ, магистр и приближенный Ее Величества. А еще – Глава Малого Дворцового Капитула и каторжник. Правда, амнистированный и от помыслов своих бунтарских отрекшийся. Я ничего не упустил, Керт?

– Это в прошлом, в прошлом, – замахал руками Абатемаро. – Все в прошлом. Таком далеком, что и вспоминать уже неловко.

– Верно. Не будем вспоминать. К чему это, если сегодня все выглядит иначе, но ничуть не хуже… Итак, Шайя, любить не обязательно, жаловать тоже, но остерегаться стоит: Керт Абатемаро – коронный вампир, граф Эрш Раффар и член Радужной Ложи. В общем, как сам видишь – личность выдающаяся, безмерно опасная, но болезненно, – просто, маниакально – благородная.

– Чем могу… Чем могу… – пробормотал Абатемаро и изыскано поклонился. Но не очень глубоко и взгляд свой при этом не опустил, продолжая держать всех под контролем и в напряжении.

– А вон там сзади, Шайя, как ты, наверное, уже догадался, – леди Осси, графиня Кай Шаретт, интесса Лиги и наша головная боль.

Теперь настал черед кланяться приору, что он и сделал со всей походно-полевой учтивостью. Осси в ответ помахала рукой, презрев даже такие упрощенные правила этикета. Хватит и того, что называется. Да и, вообще, ее чего-то на озорство пробило.

– Ну, теперь ты доволен? – Видно было, что Кройссо весь этот балаган раздражает и бесит до крайности, но сил сдерживаться пока хватало. Хотя все меньше их уже становилось.

– Ну, во всяком случае, лучше стало, – протянул Абатемаро. – Вообще, должен тебе сказать, Кройссо, власть тебя сильно испортила. Она, конечно, всех без исключения портит, но и ты не устоял. Что обидно… Нельзя быть столь неучтивым, грубым и все время переть напролом. Пролому это, знаешь ли, может однажды не понравиться. Ты и раньше-то терпением особо не отличался, а сейчас его что-то совсем подрастерял.

– Зато у тебя, я смотрю, его хоть отбавляй.

– Есть немного, – склонил голову Керт. – Работаю над собой, благо времени у меня теперь хватает. А ты бы тоже, вот, – над собой бы… А то, смотрю, все силы на благо кладешь. Да не на свое – на чужое. Себе-то совсем почти не оставляешь. Так ведь и помереть, Кройссо, не долго. Раньше времени…

Осси никак не могла избавиться от ощущения, что за пустыми, почти бессмысленными фразами, которыми перекидывались эти двое, крылось что-то иное, глубинное. Не подтекст даже, а подсмысл, если только допустимо такое понятие. Будто продолжали они какой-то давний свой спор-разговор, уже не пытаясь даже собеседника своего в чем-то убедить, но и не находя в себе сил эту тему раз и навсегда оставить. И при всем том, Осси поклясться была готова, хоть на мече – хоть на крови, – зла эти двое друг на друга не держали и друг дружке не желали. Такая вот хитросплетенная любовь-ненависть…