Звездная Империя - Владислав Олегович Савин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Валя пластинку наконец поставил – интересно, выбрал что? Из времени иного – довольно много уже песен иной реальности здесь запущены в обиход и стали весьма популярны. Или аргентинское танго, которому товарищ Че обучил Лючию, а она мне урок дала?
Утомленное солнце, нежно с морем прощалось,В этот час ты призналась, что нет любви.Довоенный репертуар – тогда ни один танцевальный вечер без этой мелодии не обходился! И тот, 21 июня, на Петроградке, в клубе на проспекте Максима Горького, я уже студентка второго курса, с Санькой Голядиным танцевала, после он меня провожал до дома на Плуталова, в белую ночь, и даже поцеловались мы на прощание… а немцы в это время уже нашу границу переходили! И Саня в ополчение пошел, и как я после узнала, уже в августе сгинул без вести в бою где-то возле станции Толмачево. Но это после было – а тогда домой бегу по лестнице на наш четвертый этаж, и папа с мамой меня бранят за то, что задержалась допоздна, но без злобы, а потому что положено так. А если и правда, есть где-то «линия» времени, где родители мои живы остались – понимаю, что не мое это время, и остаться там я бы не могла, но так хотелось бы заглянуть, еще раз увидеть, хоть слово сказать!
– Аня, что случилось? – Лючия спрашивает тревожно, рядом садясь на диван. – Ты плачешь?
Слезинка всего лишь по щеке. Нет, Люся, ничего – просто вспомнилось то, чего нет уже. И не вернуть – ну, если только и правда не научимся здесь открывать двери в параллельные миры.
– Люся, скажи, а ты бы хотела, как в сказке Гайдара, время повернуть и начать жить сначала, если бы было возможно?
– Аня, ты ведь этого не захочешь? После того, что тут с нами было, ну как от всего отказаться, зачеркнуть?
– Не захочу, верно. Спрошу иначе. Есть ли в прошлом у тебя что-то такое, о чем сейчас жалеешь и хотела бы переиграть?
– Конечно, есть! И у любого – мы же все ошибки делаем и на них учимся? Но как иначе вперед идти?
Аня, да что с тобой? Откуда такая тоска – ты сама на себя не похожа! Праздник ведь сегодня – ты оглянись вокруг!
– Просто устала. На этой неделе решали наверху, по поводу известного тебе острова в теплом море. И от того, что решим, многое зависит – включая жизни людей, которые ты и не видела никогда.
– Аня, ты именно устала! Расслабься, знаешь ведь самый простой способ… – Лючия лукаво прищурилась. – Когда мы с Юрием за собой двери в спальню закрываем, и наутро я, как роза, свежа и полна сил! А те, кто «не надо, не сегодня, спать хочу, голова болит» – просто дуры!
– Так если посчитать, вот в этом месяце, в декабре, сколько раз мы в этой квартире вдвоем были? Михаил Петрович в Сормово и на Севмаш ездил, я в Ленинград – тоже дело было.
– Значит, надо больше ценить те избранные дни, когда вместе, – говорит Лючия. – Как в песне, про сто часов вдвоем. Аня, ну ты бы знала, что у нас с Юрой бывает, когда он после отсутствия возвращается!
И римлянка улыбнулась – улыбкой кошки, съевшей полный горшок сметаны.
– Расслабься! И приезжай к нам в «РИМ», что-нибудь тебе подберем, из новой коллекции. А сейчас не думай ни о чем – как говорят, проблемы надо решать, когда они приходят!
Ну да – а у меня такой мерзкий характер, что, когда мне хорошо, я боюсь, что завтра так не будет! И вспоминаю слова, что мне Михаил Петрович передал – что сказал в ином времени друг его отца: «Как американцы высадились на Луне, из нас словно стержень вытащили. Делали все уже как по инерции. И еще больше отставали».
А вот не будет здесь такого! И среди прочих мер, по-слезнание очень важно – заранее что-то обеспечить! Так, знаю я, в планах на уже этот, пятьдесят шестой год – запуск ракеты к Луне, с выходом на лунную орбиту и фотографированием поверхности. И немалая роль в наших планах отведена одному замечательному человеку, который в иной истории умер от сердечного приступа в июле этого года, в возрасте всего лишь пятидесяти семи! Венцель Дмитрий Александрович, баллистик и расчетчик «от бога», профессор, генерал-майор, начальник кафедры Академии ВВС имени Жуковского. Между прочим, дворянин и офицер царской еще армии – но никаким «сталинским репрессиям» не подвергался. А еще муж Елены Сергеевны – которая знаменитый учебник по теории вероятности написала. Здесь его подлечили – в том числе и трудами уважаемого Бахадыра. Так что этот достойный человек в строю – и совершит еще славные дела, в рамках советской космической программы.
– Пойдем, тряхнем стариной, – Михаил Петрович, мой Адмирал, меня на вальс приглашает.
И Лючия, мне улыбнувшись, на Юрку взглянула: чего ж ты ждешь? Он понял, встал, ей руку протянул. А Валя печально сидит возле радиолы. Так сам виноват – пришел бы с Тамарой, не мучился бы сейчас!
Гурченко с экрана поет про «пять минут».
Все же хорошо, что в Советской стране живем! А американцы – да пусть они все к чертям провалятся, в свой кратер Йеллоустоун!
Мэтт Роджерс, капитан транспорта «Линда Говард»Вот ведь судьба – как крутит! Десять лет (или чуть больше) прошло, как русские были нашим союзником – а сейчас враг покруче Гитлера и микадо, по крайней мере у них супербомб не было! Ну а как я из машинного на мостик попал – так я начинал когда-то как штурман, после уже в кочегарку, ну а как в конце той Великой войны пароходы у нас в Штатах со стапелей пошли, как с конвейера (а гунны еще и успевали их топить, причем вместе с командами) – ну вы поняли, возник дефицит, корабли есть, людей не хватает, да ведь и война еще – лучших флот себе брал. И ставили на должность по принципу, «хоть кота, если нет под рукой собаки». Ну
