Корсары Таврики - Александра Девиль

Чувствуя свою невольную вину перед подругой, Аврелия об­ратилась к ней:

— Прости меня, Кириена, что я подбила тебя на эту прогул­ку! Ты пыталась меня предостеречь, напоминала о матушки­ном запрете, а я...

— Не только твоя вина, я тоже оказалась глупой, — отклик­нулась Кириена. — Давай молить Бога, чтоб он дал нам свободу или забрал на небеса!

— Тщетные мольбы! — засмеялся Угуччоне, услышав разго­вор девушек. — Лодку не поглотит пучина, и скоро вы будете на корабле. А уж корабль тем более не перевернется и доставит вас, как лакомство, к столу восточных владык.

Через минуту Аврелия уже лежала, связанная, на дне лодки и с ужасом наблюдала, как на фоне синего неба все крупнее, все ближе становятся, нависая, паруса турецкого корабля, ко­торые напоминали ей сейчас серые крылья коршуна, приле­тевшего за своей добычей, или грозную тучу, готовую обру­шиться на несчастных пленниц стрелами молний.

Главная мысль девушки сейчас была о близких: о том, ка­ким безысходным отчаянием закончится для матери светлый праздничный день и каким горьким будет возвращение отца и брата в Кафу.

Глава третья

Вера не знала, как отнестись к известию о том, что Баязид побежден Тимуром и осада Константинополя сня­та. С одной стороны, это радовало ее как христианку и давало ей надежду на скорое венчание с Родриго, но с дру­гой... исчезновение внешнего препятствия только сильнее обнажило истину, которую девушка всеми силами старалась не замечать: Родриго сам не хочет связывать себя с нею неразрыв­ными узами. Но что тому причиной? Любовное охлаждение? Или он с самого начала не считал Веру достойной называться сеньорой Алонсо де Кампореаль?

И, когда Родриго в очередной раз стал откладывать поездку в Константинополь, Вера прямо его спросила:

— Значит, я гожусь тебе только в любовницы, а не в жены? Почему же ты не сказал мне это два года назад, когда мы толь­ко сближались?

По красивому, породистому лицу Родриго скользнула тень, и он с усилием ответил:

— Видит Бог, когда я это говорил, то говорил искренне. Просто с тех пор корсарская жизнь нас так закрутила, что мне трудно представить себя степенным и оседлым семьянином.

— Вот как? Не значит ли это, что ты отказываешься от дан­ного мне слова?

— Нет... разумеется, нет, — ответил он после паузы. — Я уже готовлю «Альбу» к плаванию в Константинополь. Мы отплы­ваем... через три дня.

— Через три дня? Это точно?

— Слово дворянина!

Вера положила руки ему на плечи, и Родриго привлек ее к себе, погладил по растрепавшимся волосам, поцеловал в ви­сок. «Все-таки я добилась своего!» — подумала она, чувствуя, как сердце сильнее застучало в ожидании давно желанной по­беды. Да, именно ее победой станет тот день, когда гордый идальго даст ей клятву любви и верности перед алтарем.

А сейчас они стояли на берегу моря, у маленькой бухты, над которой расположился дом-усадьба, названный Кастель Се­рено, и девушка верила, что все теперь навсегда, и Тихая Кре­пость в Таврике, как и роскошное жилище в Константинопо­ле, будет их с Родриго семейным гнездом.

«Как жаль, что уехал Карло! — внезапно подумала она. — Уехал и не дождался этого часа, не узнал, что мы с Родриго, несмотря на все препятствия, все-таки обвенчаемся! Ну, ни­чего, я передам ему на Родос письмо. Пусть мой друг пораду­ется за меня!»

Вера хорошо помнила тот день, когда Карло объявил, что едет на Родос в числе других паломников, чтобы вступить в ор­ден. Это было почти год назад, и попрощался он с Верой здесь, возле бухты, в которую вошел корабль Стефана, следовавший в Монкастро. Лишь только Вера услышала, что Карло отправ­ляется в Монкастро, а оттуда — на Родос, как сразу же спро­сила:

— И Ринальдо едет вместе с тобой?

— Нет. Пока нет. — Карло посмотрел на девушку внима­тельным, словно изучающим, взглядом. — Возможно, он уедет туда после того, как выдаст тебя замуж за Родриго. Но я не дождусь вашего венчания.

Вере послышался в словах Карло какой-то скрытый намек, и она с легкой досадой ответила:

— Ты же знаешь, что пока существует препятствие для на­шего венчания.

— Надеюсь, что когда-нибудь оно исчезнет. — Карло по­молчал. — Вероника, сейчас я еду в Монкастро, где ты не бы­ла с тех самых пор, как сошлась с Родриго.

— Да, так уж получилось, что зимой мы жили в Константи­нополе, а в остальное время — здесь, в Таврике.

Вере не хотелось признаваться, что, пока они не пожени­лись с Родриго, ей неловко встречаться с людьми, которые зна­ли ее с детства.

— Прошу тебя, Вероника, обязательно побывай в Монка­стро и повидайся с тетушкой Невеной до того, как обвенча­ешься с Родриго. Не забудь об этой моей просьбе.

Вероника удивленно вскинула глаза и тут же потупилась: опять тот же внимательный, изучающий взгляд, которым Кар­ло словно стремился проникнуть ей в душу.

— Обещаю тебе, Карло.

И сейчас, вспомнив свое прощание с давним и лучшим дру­гом, Вера также вспомнила и о том, что не выполнила данное ему обещание побывать в Монкастро. А ведь Карло просил, чтобы она сделала это перед венчанием с Родриго. Наверное, хотел, чтобы тетушка Невена дала ей наставления перед свадь­бой. А может, сам оставил в качестве свадебного подарка ка­кую-нибудь книгу с религиозными и моральными наставле­ниями, — ведь все-таки Карло лицо духовное.

В какой-то момент Вере стало неловко, что не выполнила просьбу верного друга, и она чуть было не предложила Родри­го посетить перед Константинополем Монкастро, но осеклась на полуслове, решив, что не стоит отдалять событие, к кото­рому так долго стремилась.

Родриго не нарушил своего слова, и через три дня «Альба» вышла из бухты. Вместе с Верой и ее женихом на борту нахо­дился и Ринальдо, без которого девушка не мыслила своей свадьбы. «Вероника», получившая повреждения во время по­следнего рейда, осталась в бухте, и Тьери было поручено сле­дить за ее ремонтом, а также за порядком в Кастель Серено.

Плавание начиналось спокойно, и Вера уже пребывала в со­стоянии радостного подъема от близости своей долгожданной цели; лишь грустный взгляд Ринальдо, который она порой ло­вила на себе, минутами поселял в ее душу смятение. «Дядя опять сомневается в Родриго», — вздыхая, думала она, но тут же отгоняла сумрачные мысли и предчувствия.

Дул юго-восточный ветер, и Вера вдруг подумала, что этот ветер, как нарочно, сделал бы удобным плавание в Монка­стро — словно сама судьба подталкивала ее выполнить прось­бу Карло. Но девушка быстро отогнала от себя эти мысли, по­тому что опасалась любой задержки в пути.

Скоро послышались крики впередсмотрящего, который за­метил по правому борту быстро приближавшийся корабль. Но уже через несколько минут стало понятным, что незнакомое судно не собирается преследовать «Альбу», а просто борется с ветром и идет галсами, стремясь следовать в южном направ­лении.