Влюбленная Джейн - Рейчел Гивни
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Для следующего шага нужно было собраться с духом. Джейн сделала несколько глубоких вдохов и, надеясь, что это придало ей достаточно сил, пошла сквозь толпу. Поднялась волна шепота и приглушенных смешков. Люди таращили глаза и показывали пальцами. Полицейский перестал писать.
– Где вы были, мисс? – спросил он.
Зеваки зашикали друг на друга. Все затаили дыхание в ожидании ответа Джейн. Но она, никому не говоря ни слова, прошла в дом. Миссис Остен последовала за ней.
Вопреки ожиданиям Джейн мать не принялась браниться, как только они переступили порог, а обняла ее, опустившись на колени, и прошептала сквозь слезы:
– Глупая моя девочка…
– Простите меня, мама.
– Ты промокла до нитки!
Миссис Остен ввела Джейн в гостиную и приказала служанке, чтобы та скорее несла полотенце – высушить барышне волосы.
– Я рад, Джейн, что ты благополучно вернулась домой, – произнес мужской голос.
Джейн подняла голову и увидела отца. Он стоял, прислонившись к дверному косяку. Его длинные седые волосы растрепались, левый башмак лишился подошвы. Прошедшие несколько часов словно бы отняли у преподобного Остена несколько лет жизни, и теперь он казался старше своих восьмидесяти.
– Папа!
Джейн подбежала к нему и заплакала у него на плече, отчего он едва не упал.
– Тише, девочка, – поморщился преподобный. – Все хорошо.
Он погладил ее по голове. Его одежда тоже была насквозь мокра. Джейн охватило чувство вины.
– Папа, мне так жаль! Вы искали меня под дождем, на холоде…
– Со мной все в порядке, Джейн.
Преподобный придвинул к себе стул дрожащей рукой.
– Зачем же вы сами пошли меня искать? Послали бы кого-нибудь!
– Таких дел я кому-нибудь не перепоручаю, – сказал он и улыбнулся, глядя в пол.
Джейн обняла его:
– Ох, папа…
– Девочка моя, – вздохнула миссис Остен. – Тебе не нужно было убегать. Мистер Уизерс нанес обиду нам всем, и я уже высказала свахе, что об этом думаю. Но еще не все потеряно. Есть ведь и другие мужчины. Мы поможем тебе найти мужа.
– Я не хочу, мама.
– Я знаю, Джейн, но пройдет время, тебе полегчает, и тогда ты захочешь.
– Мама, я не выйду замуж.
– Выйдешь, Джейн.
– Нет. Послушайте, мама. Мне жаль, но я решила.
Миссис Остен схватилась за сердце и застонала:
– Боже мой! Джордж, она сошла с ума!
Вошла служанка с полотенцем.
– Потом, Маргарет! – бросила ей миссис Остен.
Девушка кивнула и, пятясь, вышла.
Горящий взгляд матери снова устремился на Джейн:
– Объяснись, дитя. Твои последние слова были сущей бессмыслицей.
– Я не выйду замуж: ни сейчас, ни после.
Миссис Остен встала и снова села.
– И чем же ты намерена жить, не имея мужа? – спросила она.
– Сочинительством.
– Сочинительством! Зовите врача, наша дочь лишилась рассудка. Кто же будет тебя содержать, пока ты сочиняешь?
– Я ничего не жду и готова голодать, пока не заработаю себе на жизнь собственным трудом.
– Заработаешь? Какая глупость! Или ты забыла, что ты женщина? Женщины не зарабатывают, это невозможно!
– Возможно, мама. Я сама видела.
Настороженная тоном этих слов, миссис Остен пристально вгляделась в лицо дочери.
– В тебе что-то переменилось, – заявила она к немалому испугу Джейн, которая так старалась придать своей прическе и платью прежний вид. – Посмотри на нее, Джордж.
Преподобный Остен прищурился.
– Не вижу отличия, – ответил он.
– А я вижу, – настаивала маменька.
– Я по-прежнему ваша дочь, мама, – сказала Джейн.
Миссис Остен потерла лоб:
– Я всегда говорила, что ты слишком умна и что это не к добру.
– Я многое унаследовала от своей матери.
– До чего бы было хорошо, если б ты родилась мужчиной! – пробормотала миссис Остен. – Но ты женщина и должна с этим мириться.
Джейн взяла материнскую руку:
– Разве вам не отраднее было бы знать, что ваша дочь не просто вышла замуж, как выходят все, но исполнила свое предназначение?
– Предназначение?! Это что еще за речи? Да слышишь ли ты себя, Джейн?
– Вполне. Я все хорошо обдумала. Я попрошу Генри ссудить меня суммой, которой я могла бы оплачивать свой кров и стол, пока заново пишу мой роман.
Миссис Остен фыркнула:
– Какая нелепость! Твой брат никогда не даст денег на такую сомнительную затею.
– Он обожает сомнительные затеи, мама. Но эта моя идея нисколько не сомнительна, а даже очень разумна. Генри знает это, как и вы.
– Ничего подобного я не знаю! Мы послали твою рукопись Кэделлу, он ее отверг.
– Те листы, которые вы бросили в огонь… Вы ведь прочли их, верно?
– Не помню, – ответила миссис Остен и после долгой паузы прибавила, пожав плечами: – Даже если и прочла?
– Посмотрите мне в глаза и скажите, что книга была плоха. Тогда я выйду замуж, за кого вы велите, и не напишу больше ни строчки.
С улицы слышались возбужденные голоса: досужие горожане, не желая расходиться, все еще судачили о произошедшем. Леди Джонстоун была у них запевалой. Миссис Остен подошла к окну и закрыла его. В комнате стало тихо. Наконец преподобный заговорил:
– Джейн, моя дорогая девочка. Я понимаю, как много значат для тебя твои литературные занятия. Но не выйти замуж, остаться одной, без семьи… Это печально. Ты сама не знаешь, от чего отказываешься.
Джейн вздохнула и посмотрела на него.
– Папа, я понимаю, что вам трудно в это поверить, но в глубине души я знаю, от чего отказываюсь, – ответила она.
Отец посмотрел на нее с грустью в глазах. Мать, нахмурившись, села.
– Джейн, твоя затея так ненадежна!
– Как и все, что чего-нибудь стоит, мама.
Миссис Остен посмотрела на дочь широко раскрытыми глазами. В комнате опять воцарилась тишина.
– Господи боже! Простите, мэм! – пробормотала Маргарет, которая опять было вошла, но, увидав вытянутые лица безмолвствующих хозяев, поняла, что им по-прежнему не до нее.
Сделав книксен, она хотела ретироваться, дабы не нарушать скорбной торжественности момента, однако миссис Остен ее остановила:
– Чего тебе, Маргарет?
– Кухарка спрашивает, – заговорила девушка осторожно, – придет ли завтра миссис Линделл. Ведь барышня-то вернулась… Коли придет, то не сходить ли мне за дичью в лавку на Спенсер-стрит? Там она, конечно, дорогая, да только та, которую мы в прошлый раз подавали, была с душком и дробью нашпигована. Миссис Линделл осталась недовольна.
– А я так съел за милую душу, – проворчал преподобный.
Гостиная снова погрузилась в молчание. Миссис Остен, продолжавшая неподвижно глядеть на дочь, заговорила только тогда, когда служанка опять вознамерилась уйти.
– Передай кухарке, – твердо произнесла мать семейства, – что тех птиц, которых подстрелит преподобный Остен, будет достаточно. Если наша дочь решила остаться старой девой, нам незачем тратиться на покупную дичь для свахи.
Маргарет кивнула и с улыбкой вышла. Глаза Джейн наполнились слезами.
– Миссис Остен? Вы это всерьез? – промолвил отец.
– Я люблю вас, мама, – прошептала Джейн, прежде никогда не говорившая матери таких слов.
Миссис Остен, тоже прослезившись, спросила:
– Ну и что теперь?
Дочь улыбнулась и пожала плечами.
* * *Джейн лежала и смотрела в стену. С тех пор как она возвратилась домой, прошло уже шесть недель. Ее мучила бессонница.
