Северянин (СИ) - "Nnik"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лицо Торвальда становится сосредоточенным.
— Норд, ты чего определенного боишься али как?
— Да не знаю я! Просто тревожно.
Торвальд трет лоб и шумно выдыхает:
— Слушай, ты… вечно каких-то гадостей ждешь. Зачем? Боги, они такие… подумают, что кличешь беды, да и пошлют тебе на радость.
Норд кривится. В подобные происки богов он не верит, но и внятно объяснить, чего ему неймется, не может.
— Ладно. Забудь, — в голосе сквозит обида. Не на Торвальда, конечно, — на себя.
Торвальд качает головой и обнимает за плечи.
— Норд, ты просто слишком привык к постоянным подлянкам. Нельзя так. Живи да радуйся, что мешает?
— Потому и привык, что вечно всякое случается.
— Ну… сколько мы в Гренландии прожили, горюшка не зная?
— А чем все закончилось?
— Пфр… так все рано или поздно заканчивается. Зачем раньше сроку дергаться?
— Ты по родителям не скучаешь?
Удивленный вопросом, Торвальд несколько мгновений молчит, потом тихо отвечает:
— Не знаю даже. Я столько уже без них прожил. Когда вернулись, здорово, конечно, было, но и привык не сразу, что рядом они. Да и… жили-то мы все равно отдельно, а коли бы с ними, так и не понятно как-то. Скучаю, пожалуй, но так… сейчас будто снова то время, когда мы вдвоем лишь были. Понимаешь?
Кивок:
— Понимаю. Только не обманывайся: сейчас мы не вдвоем. Нас тут не одна дюжина, и их сюда мы притащили. Так что… собой не располагаем.
— Ты слишком серьезный.
— А ты — безответственный.
Ответить Торвальду не дает сердитая Фрейдис, решительно шагающая к ним.
— Братец, а ну бери свой зад, пока он еще не окончательно разжирел, и двигай давай к крайней хате! Там Локи знает, что с крышей творится, рухнуло все к ётунам! Благо внутри никого не было, а коли бы на головы упало?!
Норд думает, что до «разжирел» заду Торвальда еще далеко, но все же хлопает викинга по бедру, так что тот удивленно охает:
— Иди-иди.
— И почему, спрашивается, без меня нельзя?
Фрейдис смеется:
— Быстрей давай! Лентяй.
Торвальд фыркает и уходит. Фрейдис скрещивает руки на груди и довольно поглядывает ему вслед. Ее деловитый вид ужасно нравится Норду. После прибытия было так много дел, что ни поговорить, ни даже видеть ее часто не получалось. А, оказывается, хотелось.
— Фрей, ты сама-то как?
— Я? А что со мной?
— Да на тебя столько свалили… как на ногах еще держишься?
Нахальная девица заливисто хохочет:
— Норд, ты прямо глупый какой-то, будто ребенок, право слово! Это ж весело все! Вот на поле весь день работать — да, тяжко. А по строящейся деревне носиться, баб отчитывать, да мужикам пенять — кому ж не по нраву придется?
— Фрей, ты — сумасшедшая.
— С чегой-то?
— Ну, мне б, пожалуй, не понравилось.
— Конечно, — легко соглашается Фрейдис, — ты ж с девками дел иметь не умеешь.
Норд хлопает себя по лбу — что за несносная девчонка!
— Тебя когда-нибудь побьют.
— Не-а, — на выгнутую в сомнении бровь Фрейдис лишь улыбается, — ты, что, позабыл, кто тут мой брат? Не посмеют, — а сама довольная-довольная.
— Избалованная ты… Кто такую замуж возьмет?
— Больно надо… — а у самой глаза хитрющие.
— Вот как! А ну рассказывай.
— Что рассказывать? — и удивилась так правдоподобно — загляденье.
— Кого от Торвальда отбивать придется.
— Почему сразу отбивать-то? Авось ему еще и понравится.
Норд глянул на Фрейдис с сомнением и стал перебирать возможных женишков. А их и не так много — чтоб неженатый, в Винленд всего шестеро–то и прибыли, не считая самого Норда с Торвальдом. Болли*****, пожалуй, можно сразу откинуть, больно он уж своему имени соответствует, не для Фрей такое. Его разве что совсем тихая да забитая женщина снести сможет. Кнуд тоже вряд ли — глуповат, трусоват. Хельги… Хельги — да, неплох. Высок, даже для викинга, могуч. И умом не обделен, и отвагой. В плаванье себя смирно вел, держался крепко. До последнего греб, не ныл, не стенал. Только вот, кажется Норду, есть у него уже другая зазноба — за Сольвейг он вместе с Торстейном ходил. Была у них разок даже драка крепкая, насилу разняли. Норд потом обоим травки, что кровь останавливают, заваривал. Мари — вполне мог бы подойти, не будь он столь обычным. Норд бы сказал, что Мари — образцовый викинг. Все у него как надо, всего в меру. Не больше, не меньше. А Фрейдис… Норд, конечно, предвзято судит, но Фрейдис — она особенная. Остаются Льёт да Орм. Первый Норду просто не нравится, второй страшен, как пень корявый. Вот и выходит… что либо Норд чего-то не понимает, либо Фрейдис его дурит.
Ну да ладно — чего только молодой девушке в голову не придет. Может, и Хельги в своих симпатиях переменился, а может, Фрейдис и понравилась простота Мари. Главное, чтоб в женатого не влюбилась, остальное — пущай.
Норд поймал себя на том, что снова смотрит на заросли за поселением. Не нравились они ему.
— Фрей, слушай…
— А? — кажется, девушка тоже о чем-то своем задумалась.
— У тебя не бывает такого чувства… ну… что за нами наблюдают?
— Что ты имеешь в виду?
— Ну… что там, — кивок на винную ягоду, — кто-то есть?
— А… да нет, не бывает! — и снова как-то произносит она это… так, что вроде и не врет, но и верить почему-то не хочется.
— Точно?
— Да точно, точно. Сам подумай: кому там быть?
Норд пожимает плечами и указывает на деревню:
— Пошли отсюда, что ли… Поможем там чем…
Помощь приходится как нельзя кстати: оказывается, остатки сушеного мяса свалили именно в тот дом, что ныне обрушился, так что женщины недовольно причитали да покрикивали на мужчин, чтоб шустрее разгребали. Злые мужики лениво возились в пыли да огрызались. Торвальд угрюмо рассматривал груду земли и досок, словно она скрывала имя виновного в беспорядке.
— Фрей, угомонишь их?
— Да без проблем. Еще что надо?
— Жратвы б наготовили. Это безобразие как разгребут — все есть захотят.
— Все будет!
Фрейдис убежала, а Норд подошел к Торвальду.
— Ну и… чего глядим? Почему не работаем?
— Да… чего она рухнула, спрашивается?
Норд пнул ближайшую деревяшку:
— Теперь уже и не разберешь, а коли не пошевелишься — до завтра не управимся.
— Да что я-то?
Норд фыркнул.
— Дурак ты! Говорил, говорю и буду говорить. На тебя ж все смотрят, вот и не шевелятся.
С этими словами Норд сам наклонился, вытянул доску, оглядел ее, решил, что еще сгодиться на что может, и кинул ее за спину вправо. Ухватился за следующую, попытался поднять — не получилось, пришлось разгребать землю. Неплохая доска, туда же ее. Несколько деревяшек уже просто мусор — в отдельную кучку, на дрова пригодятся. Так… а с землей что делать?
— Ведра несите, а?
Решившие полениться викинги недовольно глянули на Норда. Того, впрочем, это совершенно не напрягло. Он спокойно продолжил тягать доски.
— Упорный ты мой! — шепнул Торвальд и добавил уже громко: — Так, мужики, давайте уже уберем тут, а завтра займемся перестройкой. Ведра где?
__________
* Фенрир — в скандинавской мифологии гигантский волк, дитя Локи. Некоторое время Фенрир жил у богов, но он был так велик и страшен, что только отважный Тор осмеливался подходить к нему. Пророки предупредили, что Фенрир рожден на погибель богам, и тогда его посадили на цепь. Ради этого Тор положил свою правую руку в пасть Фенрира. Волк откусил кисть Тору, однако боги успели приковать чудовище к скале. Пророки предсказывали богам, что перед наступлением конца света Фенрир разорвет оковы, вырвется на свободу и поглотит солнечный диск, а в последней битве богов с чудовищами и великанами он проглотит Одина.