Альтер эво - Анастасия Александровна Иванова

Девчонка разочарованно надула щеки и с фырканьем выпустила воздух.

– Ты трудоголик, что ли? Может, потерпишь хоть пятнадцать минут? Это же бар, блин. Сюда приходят расслабиться. Расслабиться, компрене?

На последних словах Инта прикрыла глаза, таинственно улыбнулась одной стороной рта и закинула ногу на ногу. В другое время такой корявый намек на флирт умилил бы Марка до слез. Ладно, хорошо: может, и заинтересовал бы. Все мы люди, в конце-то концов.

– То, что ты хочешь мне сказать, может быть очень важным. Если я уже очень-очень быстро не решу эту головоломку с твоим дедушкой, пострадают люди. – Сам не понимая, почему так, Марк откуда-то знал, что не врет. – Много людей на самом деле. Помоги мне, пожалуйста.

– О да, головоломка. – Девчонка разочарованно присосалась к ингалятору, скривила физиономию и мощной струей выпустила пар в стекло. – Тоже мне. Загадка века, твою мать.

– Что ты имеешь в виду? – терпеливо спросил Марк.

– Что? – переспросила Инта, недовольно уставившись на него. – Да что прям охрененно сложно понять, кто его убил и почему – вот что. Вы все тупые, ей-богу, как пудели.

– А ведь пудель – очень умная порода, – вздохнул Марк. – Но продолжай, прошу.

Девчонка снова резко затянулась, опять сморщилась и обвиняющим жестом едва не ткнула мундштуком ингалятора Марку в глаз.

– Она под самым вашим носом ходит, – осипшим от затяжки голосом заявила Инта. – А вы ворон считаете. Что полли, что те, другие, что ты вот теперь. Любому кретину было бы ясно, что это она убила – но нет, блин, только не вам всем.

– Я знаю, что вы с ней друг друга недолюбливаете, – ровно произнес Марк. – И легко могу предположить, что Ольга – не ангел.

Инта снова потянула ингалятор ко рту, и он перехватил ее кисть, накрыв пальцы своими. Девчонка нахмурилась, дернула рукой. Марк сжал покрепче:

– Но само по себе не имеет никакой ценности, понимаешь? Ее характер. Заслуженно ты ее ненавидишь или нет. Нерелевантная информация, не в кассу. Пускай даже она стерва. Да пускай она сто раз стерва. Пусть даже ты – стерва.

Он улыбнулся, подождал ответной улыбки и – слабой, неохотной – дождался-таки. Медленно разжал пальцы. Инта досадливо покосилась на ингалятор и, поколебавшись, отставила его на подоконник, к пустой стопке. Потом перевела взгляд за окно и несколько секунд созерцала ночную панораму Думсдей – для тех, кто настроен на социологические размышления, зрелище весьма поучительное.

– Она снюхалась с этим твоим… типа коллегой, – проговорила Инта, не отводя взгляда от окна. – С Холодным. Эта информация для тебя релевантная или как?

– Под «снюхалась» ты подразумеваешь…

Поджав губы, Инта перевела взгляд с окна на Марка и сложила пальцами одной руки колечко, чтобы потыкать в него пальцем другой.

– Будь спок: то самое и подразумеваю. Он давно уже ее жарит. Полная идиллия. – Инта потерла нос тыльной стороной ладони. – Хотя в последнее время она чего-то напряженная на его счет – может, у него вставать перестал, или я уж не знаю.

Марк уставился на темное стекло эркера. Затем, наконец, пригубил свой «перец с солью» и осторожно поставил на подоконник. Не сказать что он удивлен – нет, не сказать; но что-то здесь есть такое…

– Ты это и хотела мне рассказать?

Инта не то хмыкнула, не то буркнула что-то утвердительное и потянулась к его стопке. Марк рассеянным блоком отбил ее руку:

– Ты знаешь, к кому переходят деловые предприятия твоего деда после его смерти? Кто станет собственником, кто управляющим?

– А как же. К кому переходят деньги и дома, тебе не интересно? Я и это знаю. – Инта ухмыльнулась и вновь протянула руку к полной стопке: на этот раз Марк прижал ее ладонь к стене и сильно надавил – под его большим пальцем запульсировала жилка, эх, нехороший пульс у девчонки, пора ей завязывать на сегодня.

– Точно знаешь? Откуда?

– От верблюда! – Инта вперила в него взгляд подернутых дымкой серых глаз. – От деда, блин, от деда я это знаю. Он мне доверял, ясно? Все деньги пойдут ей, и вся недвижка.

– А бизнес?

– А бизнес – мне.

Инта уставилась на него, сердито нахохлившись. Не отпуская ее кисти, Марк в очередной раз попытался сложить два и два. Не складывалось ни в какую:

– Тебе? А управление?

– Частично трастовому фонду, частично моему отцу. До моего тридцатилетия. Руку отпусти.

– Нет. Рано. – Марк покачал головой и придавил ее ладонь поудобнее. – Так они с отцом помирились?

– Типа того. Вооруженный нейтралитет. Дед с чего-то решил, что отцу на меня не насрать, и он будет что-то там делать в моих интересах.

– А ты думаешь, ему насрать?

– А ты дурак? Отпусти меня уже.

Марк сосредоточенно хмурился. Приглушенный стриткор, доносящийся снизу, мешал собраться с мыслями. Или ему не с чем собираться – может, он и правда пустоголовый дурак, что никак не может сообразить, что к чему? Нет. Не то. Это не здесь.

– Я – не твой дед, и я тебе не доверяю. – Свободной рукой он дотянулся до почти пустого ингалятора и спрятал в нагрудный карман. – А ты, значит, думаешь, что его убила Ольга?

– Ну, смотри, – Инта перешла на издевательски-учительский тон, будто разговаривала с умственно отсталым. – Я вот не убивала точно. Папаша мой, может, и мог, но ему с этого ничего не перепало бы – значит, ему и незачем. Ну и кто же остается? Этот господин Холодный – тварь еще та, да еще нашу мадам пялит. Но ему тоже никакой выгоды. Разве что взять вдовушку потом в жены, но это вряд ли, не полный же он идиот. А теперь – главная хохма. – Инта со значением воздела указательный палец свободной руки. – Она-то считает, что унаследует все.

– Это еще почему?

– Потому что дед был хитрый. Он всем из ближнего круга дал понять, что я получу нормальную сумму, но только деньгами, да и то после тридцати. Считал, что это меня защитит. Ну и кто еще остается? Благотворительному фонду бизнесы отдавать, что ли?

– Погоди… – Марк мимоходом отдал должное мудрому коварству Старкова, но чувствовал, что мысль все равно буксует. – Ты сказала, в последнее время между мачехой и Холодным появилось какое-то напряжение?

Инта пожала плечами.

– Ну, нервная она стала. Как будто избегает его. Не знаю, не факт: я за ними следить не нанималась.

А вот здесь – да, вот оно, здесь кое-что есть. Когда он виделся с Ольгой, она заметно нервничала. Была испугана. Она сама