Откровение - Наталья Эдуардовна Андрейченко

К моменту моего приезда он уже 3 месяца сидел на страшном НАРКОТИКЕ. И я его остановила, и все, что было в моих силах, я сделала, чтобы остановить его от этого в России. Ему необходимо было оторваться от своей возлюбленной, употребляющей эту гадость!

Я понимаю, что он уже взрослый и мы можем от него просто отмахнуться, и ты лично будешь его хоронить – с какой совестью?

Ведь Митя сам отвел себе этот срок – 2 года, если бы он не остановился.

Мальчику необходимы сейчас наша любовь и поддержка – если бы ты знал, как он тебя боготворит. Неужели он ошибается???

Ему нужно жить в Вене, заканчивать школу экстерном и профессиональные курсы по музыке – ему нужно дать возможность вести взрослую жизнь – неужели мы такие беспомощные, что не можем это обеспечить? Вот это проблема, а не РАЗДЕЛЕНИЕ?..

А наша дочь???

Которая вынуждена жить с Крис, которая ее бьет оттого, что сама безумно несчастна и одинока, а бедная Настя боится сказать ПРАВДУ своему собственному отцу, который ей не поверит и назавтра уедет, рассказав об этом Крис, и Настя потом останется с ней наедине.

Так ты хоть знаешь, что все проблемы Настиных страхов и невозможность уснуть одной в комнате = во взаимоотношениях с Крис. Настя заслуживает учиться в той школе, которую она сама выбрала, с детьми, которые хотя бы соответствуют ее интеллекту. И не нужна ей жизнь с крестьянами и свиньями по 8 месяцев в году – ведь она сейчас формируется, все это уже сейчас плохо сказывается на ее мировоззрении.

Откуда в ней найдутся твое благородство и интеллигентность, если у нее крестьянское окружение???

Как могло так случиться, что вот уже почти 6 лет мы проживаем по 8 месяцев в неприспособленных условиях, когда в Лос-Анджелесе бессмысленно простаивает дом + три машины + 30.000 долларов только оплата бизнес-менеджеру, которая сейчас выписывает только несколько чеков за эти деньги в стране, в которой мы не живем?

Не отсюда ли Митино состояние – чему он мог еще научиться у крестьян за это время???

Не произойдет ли то же самое с Настей, ведь только ВЕЛИКИЙ СМЫСЛ существования, который приобретается при хорошем окружении и образовании, защищает от такой беды, как праздность и наркотики.

Вот это настоящие проблемы, и нам надо их решить.

Макс, это не так все сложно и страшно.

С нами что-то произошло. Я думаю, нам хватит сердца и любви друг к другу, чтобы разобраться во всем и решить все проблемы.

Я умоляю тебя, я люблю тебя – услышь меня.

Услышь свое сердце,

ты взгляни на свой график, есть ли там место для твоей жены, сына, дочери, для твоей семьи.

Макс – нет между мной и тобой ни мужчины, ни женщины, есть

только непонимание.

12. Разводиться надо уметь

Не хочется возвращаться в декабрь 2007 года. 20 декабря или 21. После двадцати одного года совместной жизни мы ехали разводиться. За мной приехал наш с Пинки адвокат. Он приехал рано, в 06:30 утра, потому-то Пинки настоял, чтобы меня забирали из его особняка, который находится недалеко от Граца. Как символично, тот же самый забор – бордовый с золотыми пиками. Пинки разместил меня в изумительном гостевом доме, стоящем отдельно на огромной поляне. Тот самый дом, где мы первый раз встретились с самим Пинки и куда Макс приехал меня забирать. Мы доехали до Вольфсберга очень быстро, еще и ждали полчаса. Двери суда открылись в восемь. Макса привез его адвокат Ниахаус. Процедура была быстрой, мы подписали документы, и все закончилось меньше чем за 30 минут. Оказывается, 21 год совместной жизни может закончиться меньше чем за 30 минут?

Дальше представьте себе картину. Мы вчетвером выходим из здания. Понурив головы, не общаясь и не сказав никому ни слова, мы с Максом идем к его машине. Он заводит мотор, и мы медленно начинаем отъезжать, поворачиваем головы и видим двух совершенно ох… евших адвокатов с круглыми глазами, с абсолютным непониманием происходящего. Мы даже не попрощались и не сказали им спасибо.

Мы поехали домой в Альпы. И тут звонит Пинки:

– Срочно прыгай в машину и приезжай ко мне на виноградники.

– Что-то случилось?

– Случилось. Я совсем забыл, сегодня же открываются границы и в Мариборе (Словения) будет огромный салют и празднование.

Я хочу обратить внимание на то, как был одет Пинки. Я таким его не видела никогда. Считаю, что это тоже какое-то сказочно-божественное провидение. Он всю жизнь обожал спорт. У него дома куча спортивных машин и 10 мотоциклов Harley-Davidson. Он всегда такой элегантно-спортивный. На улице было 25 градусов. Вдруг передо мной появляется абсолютный боярин: пальто в пол из кашемира, огромный воротник до пояса и такая же шапка-папаха из бобра. На мне было два пуховых пальто.

Раздается салют, все пьют шампанское, из глаз моих катятся слезы, я практически рыдаю. Пинки говорит:

– Что с тобой? Такой большой праздник! Как ты можешь? Как ты смеешь?

– Когда мы с Максом поженились «вопреки всему и несмотря на»… мы решили, что у нас есть миссия – объединить Восток и Запад. Мы хотели доказать всему миру, что брак между Востоком и Западом возможен. И вот сегодня, в день нашего развода, через 21 год после нашей свадьбы, границы наконец пали.

Мы провели замечательное Рождество все вместе с Максом, Митей и Настей, как всегда, на втором этаже дома Марии. С огромной елкой. А 30 декабря Макс уехал в Вену к своей возлюбленной Элизабет Михич.

(Никогда не забуду, как на похоронах Марии Элизабет гордо сидела, медленно поворачивая голову направо, налево. Изображала из себя царицу. Отпевали Марию в местной маленькой очень красивой церквушке. Ее положили рядом с их мамой. Мне было очень грустно.

Мы все выходим из церкви во двор, а там маленькая калиточка. Господь сводит нас с Элизабет в этой калиточке. И вот здесь я первый раз срываюсь. Мы с ней никогда не общались. Я смотрю ей прямо в глаза и тихим голосом говорю: «Девочка моя дорогая, вы хотя бы представляете ту цену, которую вам придется заплатить за разрушение нашей