Золотая шпага - Юрий Никитин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но ведь газы должны все-таки проникнуть в зажигательный колпак? – спросил человек в темно-зеленом камзоле, который уже спрашивал про ракетный состав. – Иначе зачем огород городить?
Засядько обрадовался понятливости эксперта:
– В том-то и дело! Для этой цели в илистой прослойке делается отверстие, которое заполняется сухим порохом. С помощью фитиля поджигают стопин, [4] прикрепленный к ракетному составу. Зажигательный колпак надевается на гильзу и прикрепляется к ней перетяжками. А вот видите отверстия в колпаке? Через них воспламененная смесь выбрасывает горящую массу и поджигает дома и укрепления. На гильзу вместо зажигательного колпака можно надеть разрывную гранату. Тогда это будет фугасная ракета. А сам хвост прикрепляется вот этими скобами к ракетной гильзе. Этот шест и есть хвост ракеты.
Засядько умолк. Члены комиссии продолжали хранить величественное молчание. Александр понял, что его объяснения до них не дошли вовсе. Васильев глубокомысленно морщил лоб и наконец сказал холодным безразличным голосом:
– Комиссии все ясно. С благоволения остальных членов я решаюсь высказать лично свое мнение. Ракета не взлетит с дополнительным грузом в виде гранаты либо зажигательного снаряда. А если и взлетит, то взорвется над своими же позициями, причинив немалый вред чести нашего оружия. Я говорю не о вещественном ущербе, таковой ракеты причинить не способны. Но после принятия ракет на вооружение армии над нами станут смеяться во всем мире! Полагаю, что и остальные члены комиссии придерживаются такого же мнения.
Старцы закивали. Лишь человек в камзоле не шелохнулся. Засядько едва сдерживал возмущение. Неужели откажут даже в полевых испытаниях?
Васильев поднялся, расстегнул мундир, давая понять, что заседание окончилось. Генералы, задыхаясь от усилий, тоже стали подниматься. Засядько с надеждой посмотрел в сторону незнакомца в камзоле. Тот, перехватив его взгляд, обратился к Васильеву:
– Андрей Иванович, я тут ознакомился с послужным списком полковника Засядько и обнаружил, что мы разговариваем с храбрейшим офицером русской армии. Одно это дает основание отнестись к его проекту более внимательно. Тем более что великие полководцы Суворов, Сенявин и Кутузов называли его в числе талантливых инженеров. Уже поэтому мы должны продолжить разбор проекта.
Васильев сказал раздраженно:
– Вот если бы полковник еще и привез с собой образцы!..
Засядько сказал с жаром:
– Я похож на прожектера? Конечно же, я привез с собой ракеты, о которых говорю!
Члены комиссии начали переговариваться. Васильев собрался что-то сказать, но человек в зеленом камзоле сказал быстро:
– Образцы можно испытать на полигоне?
Засядько кивнул:
– Этого я и добиваюсь!
– Вот видите! Давайте назначим пробу на завтра. Потеряем день, но доведем дело до конца.
– Если каждому прожектеру мы станем уделять время, – пробурчал Васильев, – нас же засыплют такими химерами!
– Ничего! – энергично возразил неожиданный заступник. – В нашу комиссию не каждый день приходят люди такого ранга. Подвиги полковника Засядько достойны уважения и глубокой благодарности. Давайте так и поступим: устроим завтра официальные испытания. Затем изобретатель получит гербовую бумагу с подписями экспертов о результатах. Полагаю, что подобное решение устроит всех. Как вы смотрите на это?
Васильев кисло скривился:
– Если вы так настаиваете… Пусть будет по-вашему. Назначим на послезавтра. Я сам распоряжусь подготовить полигон. Вы удовлетворены, полковник Засядько?
Александр сухо поклонился:
– Полностью.
– На том и порешим!
Засядько стал сворачивать чертеж. Дождаться бы испытаний! Пусть готовят полигон. Ему есть что показать этим старцам.
К нему подошел один из членов комиссии, сказал увещевательным тоном:
– А ведь вы, Александр Дмитриевич, зря затеяли такое непотребное дело. Оскандалитесь, ей-богу! А жаль… И не такие мудрые головы брались перевернуть военную науку, да где там! Не хочется допускать вас до позора…
Александр, не отвечая, свернул чертеж и направился к выходу.
– Куда же вы? – вскрикнул обиженный член комиссии.
– Закончим разговор на полигоне!
ГЛАВА 31
Полигон представлял широкое вытоптанное поле. Кое-где возвышались полуразрушенные при испытании новых моделей гаубиц деревянные макеты. За низеньким барьером стояли человеческие манекены. Там обычно проводили пристрелку ружей и мушкетов. Такие же манекены маячили и на противоположной стороне. Заявление Васильева, что поле подготовят для испытания ракет, осталось пустой фразой. На полигоне ничего не тронули. Скорее всего, никто и не знал, что именно требуется для ракетных стрельб.
Засядько уже давно приготовил ракетную установку и ждал экспертов. Первым явился человек в темно-зеленом камзоле.
– Здравствуйте, Александр Дмитриевич! Позвольте представиться: Анри Жомини. Позавчера никто не догадался нас познакомить…
Пожимая руку, с живейшим интересом всматривался в загорелое лицо полковника, и Засядько вдруг почувствовал облегчение. Наконец-то все стало на свои места. Недаром лицо этого человека казалось ему знакомым, хотя никак не ожидал встретить его в военном министерстве России. Жомини служил в швейцарской армии, затем во французской, был начальником штаба корпуса маршала Нея, потом перешел к союзникам… В военных кругах популярностью пользовались его труды по военным укреплениям, офицеры судачили о них даже на досуге, что дало повод суворовским ветеранам ворчать, что за молодежь пошла: Жомини да Жомини, а о водке и цыганах ни словечка!
Подъехала запряженная цугом карета. Лакеи спрыгнули с запяток, отворили дверцу, поставили лесенку. Васильев спустился медленно, величаво, окинул царственным взором собравшихся.
– Вы уже здесь, Генрих Вениаминович? – удивился он, обращаясь к Жомини. – Рано же вы встаете, барон. А я, грешным делом, полагал быть первым!
Он грузно вылез из кареты, с барской небрежностью повернулся спиной к Засядько.
– Вот каковы ваши агрегаты, – заметил, критически осматривая, шестиствольную ракетную установку. – Признаться, это сооружение еще больше укрепляет мое предубеждение. Вы видели ракетные пушки Конгрева? Гиганты! Исполины! И то никакого проку. Пшик один. А ваша штука? Да я сам унесу ее вместе с десятком ракет за тридевять земель, хоть сердце у меня и пошаливает. И вы собираетесь удивить мир?
– Собираюсь, – ответил Засядько сдержанно. – В отличие от Конгрева, я вовсе не предлагаю заменять артиллерию ракетами. Эти два вида оружия будут взаимодействовать в бою, но ни в коем случае не вытеснять друг друга. Поэтому и требования к моим ракетам иные. Их должны перевозить, а тем паче переносить с наибольшей скоростью и наименьшими затратами сил. Вы унесете верстак? Прекрасно! Значит, солдат-ракетчик сможет передвигаться вместе с передовыми частями войск – именно передовыми! – постоянно обстреливая неприятеля ракетами. А тяжелые орудия подвезут позже. Ракетные части должны быть маневренными, лишь тогда получат распространение.
