Самосожжение - Юрий Антропов

— Когда они проскочили мимо нас? — Гей посмотрел на Алину, однако в это время другая Алина подошла к их машине и сказала тоном гостеприимной хозяйки:

— Прощу на чашку кофе! — Она улыбнулась Гею. — Ничего другого не обещаю, даже слабых напитков… — И улыбнулась Мээну. — В знак уважения тех мероприятий, которые проводятся у вас на родине.

— Thank you… — буркнул Гей, досадуя, что бумаги из Красной Папки ворохом лежали у него на коленях.

— Оставьте это на сиденье, — сказала Алина, кивая на бумаги.

— Ни за что!

— Вы писатель? — спросила хозяйка виллы.

— Наш Тихомиров — ученый, московский социолог, — сказал Мээн, как бы представляя хозяйке гостя. — Здесь он в творческой командировке. Работает над очерком…

Гей осадил Мээна взглядом. Гей не хотел имя вождя упоминать всуе.

— …над очерком о Бээне, — сказал Мээн, ибо хозяйка ждала полного ответа.

— Не совсем так… — буркнул Гей, собирая бумаги в Красную Папку.

— О Бээне? — живо спросила Алина.

— Да, о нашем большом начальнике, — пояснил Мээн. — О Борисе Николаевиче.

— Не совсем так… — снова буркнул Гей.

— Он занимается воссозданием будущего из прошлого, — сказала Алина хозяйке.

— Он хиромант?! — еще живее спросила хозяйка.

— Нет, — сказал Гей, выбираясь из машины вместе с Красной Папкой. — Я самый обычный человек. Homo prekatastrofilis.

— Очень, очень приятно познакомиться!..

Ну и так далее.

Как там писал великий граф?.. Что-то насчет веретен. Дескать, стоило их только запустить, как они без умолку скрипели, то бишь толковали на разные светские темы. «Разговорная машина» — это граф хорошо сказал.

Гей прекрасно понимал, что хвалить или хулить великого графа нескромно. Да Гей и не делал этого! Он просто вспомнил, как великий граф описал эту самую разговорную машину в одном из российских салонов, где, как уверял великий граф, была собрана вся интеллигенция Петербурга.

Полноте, ваше сиятельство! Так ли уж вся? И такая ли уж интеллигенция? В самом деле, кто интеллигенты — так называемый князь Василий, это великосветское ничтожество? Да он разве не похож на Бээна? Правда, Бээн без лоска, без панталон и вовсе не жеманный, не грациозный, а жесткий, вероломный, ну и так далее. Но оба они, как говорится, одним миром мазаны, разве нет?.. Мадам Шерер. Просто сплетница. Самое главное бестолковое и пошлое веретено в той разговорной мастерской, которая ничего сущего не прядет. Сколько угодно и теперь таких никчемных веретен.

Гей был неучтив? Ну что вы! Автор, великий граф, и сам относился к женщинам, судя по всему, критически. Насолили они ему, должно быть, пока он по салонам разгуливал, прежде чем засесть в Ясной Поляне. Граф сравнил княгиню Болконскую со зверьком — сначала в образе белки, а потом и собаки. И вообще, как он сказал о женщинах-то?.. ЭГОИЗМ, ТЩЕСЛАВИЕ, ТУГОУМИЕ, НИЧТОЖЕСТВО ВО ВСЕМ — ВОТ ЖЕНЩИНЫ, КОГДА ОНИ ПОКАЗЫВАЮТСЯ ТАК, КАК ОНИ ЕСТЬ. Такое впечатление, что граф насмотрелся разных фильмов про Адама и Еву. Разумеется, зарубежного производства. И Гей хотел бы, любя великого графа, который конечно же не был противником эмансипации, сделать поправку, что великий граф имел в виду лишь женщин света, но не женщин как таковых. К тому же эти резкие слова о женщинах света он говорил устами Андрея Болконского…

Кстати, что касается Андрея Болконского, то он был, как считал Гей, ума далеко не блестящего. Скорее, наоборот. ОН ШЕЛ НА ВОЙНУ И НЕ ЗНАЛ, ДЛЯ ЧЕГО ИДЕТ. «Я не знаю», — сказал он Пьеру так, как если бы это сказала круглая дура Элен или маленькая сука Лиза. И добавил: «Так надо». Подумать только! «Так надо»… Надо — кому? Ах ты господи, говорил себе Гей, ну какой же болван! Даже Пьер, на что уж был незаконнорожденный, и тот сообразил — и сказал этому недоумку Болконскому: ЕЖЕЛИ Б ЭТО БЫЛА ВОЙНА ЗА СВОБОДУ. Я БЫ… ПЕРВЫЙ ПОСТУПИЛ В ВОЕННУЮ СЛУЖБУ. Ай да Пьер, браво! Но даже Пьер, сказавший эту наполовину умную речь, тоже не был настоящим интеллигентом. Какой он, к черту, интеллигент! В этой сцене, во всяком случае. Он ведь как дальше сказал? «…но помогать Англии и Австрии против величайшего человека в мире… это нехорошо». Под «величайшим» он полагал Наполеона. Может, и впрямь великого полководца, но человека — отнюдь не великого.

Великий человек не может жаждать мирового господства. Крови людской. Иначе и Гитлера можно назвать великим человеком…

Воистину великими людьми, считал Гей, настоящими интеллигентами в ту пору, в начале девятнадцатого века, были другие — о ком Толстой не упомянул ни слова. Хотя бы одного назвать — Пушкин! — и сразу пропасть обнаружится между ним и толстовской «всей интеллигенцией Петербурга». Ведь это был золотой век русской культуры. Сам же граф только позже великим сделался, когда описал, в частности, разговорную машину в салоне мадам Шерер, где, как выяснилось, ни одного подлинного интеллигента не было и в помине. И кстати заметить, фактографическая, социальная неточность не помешала графу сделаться великим. Но даже тогда, когда граф уже великим сделался, он так и не восстановил историческую справедливость, что легко бы получилось, если снять при редактуре только два слова: «вся интеллигенция», заменив их в крайнем случае, коли графу объем жалко было терять, на четыре слова — «вся великосветская шатия-братия».

И тем не менее, сказал себе Гей, нельзя не признать, что вся эта великосветская шатия-братия, когда разговорная машина была запущена, много о войне говорила — на разные лады. Более того, со слов о войне, произнесенных устами мадам Шерер, и начинает работу разговорная машина. А ведь что за война была, господи! Столько ружейных и пушечных выстрелов с той стороны — и столько же примерно выстрелов со стороны противной. И ни одного ядерного взрыва, даже самого слабенького, какого-нибудь так называемого разведывательного…

Гей вспомнил статью в газете «Правда» за двадцать восьмое марта. Статья А. Масленникова, собственного корреспондента в Англии. «Догмы и жизнь». Третий абзац снизу гласил:

Было бы неправильно закрывать глаза и на то, что усиливающиеся сейчас разговоры о так называемой «европеизации» оборонной политики НАТО используются определенными кругами в качестве предлога для вовлечения западноевропейских стран в новый тур гонки вооружений, разработанный американскими стратегами и предусматривающий оснащение натовских армий новейшими видами так называемых разведывательно-ударных средств обычного типа, поражающая сила которых приближает их к оружию массового уничтожения.

«Обычного типа»… Ну не прелесть ли? Скоро обычными будут ядерные патроны для автоматов и пистолетов. В самом деле, если этой сатанинской разрушительной силы накоплено в мире уже столько, что хватит на многократное уничтожение всего человечества, — даже термин ввели в обиход OVERKILL, — то почему бы не выдать каждому землянину по причитающейся порции? Точнее, каждому вышло бы по несколько порций. С добавкой. Как в столовой дома отдыха социологов. То есть в столовой с каждым годом, как ни странно, все труднее получить добавку, даже если просить универсальную рыбку хек и какой-нибудь жуткий гарнир. Из полусырой перловки. А тут, с ядерными устройствами, макси там или мини, пожалуйста, никаких проблем, любое количество на каждого жаждущего!