Капитул Дюны - Фрэнк Герберт

— Но ведь в действительности ты встречался с ними впервые.

— О да, я видел выжидательное выражение их лиц, они думали, кто я, волновались, терялись в догадках. Но они не знали, кто я!

— Это давало тебе ощущение великой власти?

— Да, как нас в свое время предупреждали в школе ментатов. Я спросил себя: «Не есть ли это начало разума?» Не смейся, это очень мучительный вопрос.

— Значит, ты все же слишком глубоко копнул? — захваченный откровениями Тега, Айдахо не заметил предупреждающих голосов, которые зазвучали где-то на окраине его сознания.

— О да. Я понял, что нахожусь в знаменитой «Комнате зеркал», которой нам советовали избегать, как чумы.

— Итак, ты запомнил, как выйти оттуда и…

— Запомнил? Да ты и сам наверняка там был. Разве тебя вывела оттуда память?

— Она помогла.

— Несмотря на предупреждение, я задержался, разглядывая свою самость самости и бесконечные изменения. Отражения отражений до бесконечности.

— Очарование «ядерной сущности». Только немногие смогли вырваться из этой бездны. Тебе крупно повезло.

— Не уверен, что это можно назвать везением. Я знал, что должно быть Первое Сознание, потом пробуждение…

— …которое оказывается вовсе не первым.

— Но я хотел познать самость своей самости.

— Эти люди не сочли твое поведение странным?

— Потом я осознал, что сидел за столом с каменным выражением лица, которое скрывало мою ментальную гимнастику.

— Ты говорил?

— Сидел молча, как пень. Это было истолковано, как «башар, как и ожидалось, что-то скрывает». Репутация — великая вещь.

Айдахо едва не улыбнулся, но вовремя вспомнил о видеокамерах, сразу подумав о том, как отнесутся наблюдатели к таким откровениям. Дикий талант отпрыска Атрейдесов. Сестры знали о зеркалах. Всякий, кто избежал смерти в такой «комнате», должен быть взят на заметку по подозрению в неблагонадежности. Неизвестно, что могли показать такому человеку зеркала.

Тег, словно услышав опасный вопрос, произнес:

— Я попал в ловушку и понял это. Я мог бы визуализировать себя, как прикованное к одру смерти растительное существо, но это меня нисколько не заботило. Зеркала были везде, они словно выплывали из воды. Это продолжалось до тех пор, пока я не увидел свою мать. Она выглядела приблизительно так, как незадолго до своей смерти.

Айдахо, дрожа, глубоко вздохнул. Неужели Тег не понимает, что он только что сказал на виду у наблюдателей?

— Теперь Сестры вообразят, что я — потенциальный Квисатц Хадерах, — сказал Тег. — Следующий Муад'Диб. Чушь! Кажется, это твое любимое слово, Дункан. Никто из нас не рискнет. Мы знаем, что мы сотворили, и мы не настолько глупы.

Айдахо едва не подавился собственной слюной. Примут ли они, как надо, слова Тега? Он говорит истинную правду, но все же…

— Она взяла меня за руку, — продолжал Тег. — Я чувствовал это физически. И это она вывела меня из страшного зала. Мне казалось, что она продолжает находиться рядом со мной, когда понял, что сижу в Зале заседаний за круглым столом переговоров. Мои руки все еще горели от ее прикосновения. Но матери не было. Она ушла. Я знал это. Я снова овладел собой и обратил внимание на то, что происходит вокруг. Сестры хотели получить в ходе этих переговоров важные преимущества, и мне удалось их добиться.

— Что-то такое, что твоя мать сумела насадить в твоей…

— Нет, я видел ее точно так же, как Преподобные Матери видят в своем сознании свою Другую Память. Мать так и говорила: «Зачем ты теряешь здесь время, когда тебя ждут важные и неотложные дела?» Она никогда не оставляла меня, Дункан. Прошлое никогда не отпускает нас.

Айдахо внезапно осознал цель, с которой Тег произносил свой страстный монолог. Честность и искренность — вот путь к победе!

— Ты обладаешь Другой Памятью!

— Нет, только в самых экстренных случаях она приходит ко мне на помощь. Зеркальный зал — это внештатная ситуация, и только Другая Память помогла мне найти выход из него. Но я никогда не возвращался в зал!

Айдахо понял и принял это. Большинство ментатов рисковали и однажды в жизни погружались в бесконечность, понимая при этом преходящую природу имен и титулов, но рассказ Тега был чем-то большим, нежели просто рассказом о Времени, как о потоке и ожившей картине.

— Я полагаю, что наступил момент для того, чтобы полностью посвятить себя делу Бене Гессерит, — сказал Тег. — Они должны знать, насколько глубоко они могут доверять нам. Нам предстоят большие дела, а мы и так потратили массу времени на разные глупости.

***

Расходуйте энергию на тех, кто может сделать вас сильными; сила, израсходованная на помощь слабаку, обрекает вас на гибель (правило ДМ). Комментарий Бене Гессерит: Кто может судить?

Донесение Дортуйлы

День возвращения Дортуйлы был не слишком удачным для Одраде. Обсуждение вооружений с Тегом и Айдахо не привело ни к какому решению. Верховная чувствовала, что палач с топором подбирается все ближе и ближе.

Потом дневная встреча с Мурбеллой — слова, слова, слова. Бывшая Досточтимая Матрона утонула в философских вопросах. По мнению Одраде, решать эти вопросы означало загонять себя в тупик.

И вот сейчас, ранним вечером, Одраде стоит на самом западном участке брусчатки, окаймлявшей периметр Централа. Это было одно из самых любимых мест Верховной, но рядом стояла Беллонда, готовая испортить предвкушаемую тихую радость.

Здесь их нашла Шиана.

— Это верно, что ты предоставила Мурбелле свободу покидать корабль? — спросила она.

— Вот так! — Это было то, чего больше всего на свете боялась Беллонда.

— Белл, — прервала Беллонду Одраде и указала рукой на сады, окружающие Капитул. — Вон на том небольшом пригорке мы не сажали никаких растений. Я хочу, чтобы ты организовала там постройку пастушьего домика, обставленного по моему усмотрению. Там обязательно должен быть бельведер, обнесенный узорчатой решеткой.

Теперь Беллонду можно было не останавливать. Одраде никогда не видела свою советницу такой взбешенной. Чем больше кричала Беллонда, тем непреклоннее становилась Одраде.

— Ты хочешь построить бельведер? В саду? На что еще ты хочешь потратиться, пустить на ветер драгоценную энергию? Бельведер! Пастуший домик! Идиотизм! Это самое подходящее название для твоей следующей…

Это был глупый спор. Обе знали, что его можно разрешить в два слова. Верховная Мать не хотела уступать первой. А Беллонда вообще редко кому бы то ни было уступала. Даже когда Одраде замолкла, Беллонда продолжала осыпать ее совершенно беспочвенными обвинениями.

— Ты должна устроить мне роскошный обед, Беллонда, — заговорила наконец Одраде. — Смотри, чтобы это был самый лучший обед, на который ты способна.

— Я должна… — Казалось, Беллонда сейчас начнет плеваться от ярости.

— Предлагаю мир, — произнесла Одраде. — Я хочу, чтобы этот обед подали в бельведере… в Фоли Бержер.

Шиана расхохоталась, и Беллонде пришлось последовать ее примеру, хотя смех был ледяным. Белл чувствовала, что в ссоре потеряла лицо.

— Все увидят это и скажут: «Смотрите, как уверена в будущем Верховная Мать», — сказала Шиана.

— Итак, ты хочешь сделать это с целью повышения морального духа. — В данный момент Беллонда была готова принять любое объяснение.

Одраде одарила Шиану лучистым взглядом. Моя умненькая малютка! Она не только не поддразнила Беллонду, но и сумела поддержать самоуважение в старой женщине. Белл, несомненно, поняла это, но в ее мозгу неизбежно возник типичный для воспитанницы Бене Гессерит вопрос: Зачем?

Почувствовав подозрения Беллонды, Шиана сказала:

— В действительности мы спорим о Дункане и Теге. Сказать по правде, мне уже надоел этот спор.

— Если бы я только могла понять, что ты на самом деле затеваешь, Дар, — протянула Беллонда.

— Энергия всегда выступает в некоей форме, Белл!

— Что ты хочешь этим сказать? — изумленно спросила старуха.

— Они скоро найдут нас, и я знаю как.

Ошеломленная Беллонда едва не раскрыла рот.

— Мы — рабы своих привычек, — сказала Одраде. — Рабы энергии, которую создаем. Может ли раб вырваться на свободу? Белл, ты знаешь эту проблему не хуже меня.

Белл выглядела совершенно растерянной.

Одраде внимательно посмотрела на нее.

Гордыня — вот что увидела Одраде, глядя на Сестер. Чувство собственного достоинства — лишь маска. Не было никакого унижения. Вместо этого видимый невооруженным глазом конформизм, истинный паттерн Бене Гессерит. В обществе, образованном по такому принципу, зазвучал предупреждающий об опасности сигнал.

Шиана пришла в замешательство.

— Привычек?

— Привычка всегда охотится за тобой. Твое «я», которое ты сформировала, будет всегда преследовать тебя. Призрак станет рыскать вокруг тебя, стремясь овладеть твоим телом, твоим существом. Мы пристрастны к тому «я», которое сами сконструировали. Мы — рабы наших деяний. Мы привязаны к Досточтимым Матронам, а они к нам, словно к наркотику!