Мечтают ли андроиды об электроовцах - Филип Дик

— Нет? — разочарованно протянул Тагоми. — Я не совсем здоров сегодня, сэр, — пояснил он. — Со мной случилось одно прискорбное происшествие. Я так надеялся поделиться с вами своими заботами.

— Извините, — проговорил мистер Бейнес, — я позвоню вам позже.

Сработал сигнал отбоя. Тагоми быстро положил трубку.

“Я обидел его, — предположил Тагоми, — он, должно быть, догадался, что я забыл предупредить персонал об этом пожилом джентльмене. Но ведь это такая мелочь”.

Он нажал кнопку:

— Мистер Рамсей, пожалуйста, зайдите ко мне.

“Я могу немедленно это поправить. Тут дело в чем-то более важном, — решил он. — Бейнеса потрясла смерть Бормана. И, кроме того, проявление моего небрежного, даже, можно сказать, наплевательского отношения к делу. — Тагоми чувствовал себя виноватым. — Сегодня плохой день. Мне следовало бы проконсультироваться у оракула, выяснить, какой сейчас момент. Я слишком далеко отошел от Тао. Под действием какой из шестидесяти четырех гексаграмм нахожусь я сейчас?”

Он открыл ящик стола, вытащил оттуда оба тома “Книги перемен” и положил их на стол.

“С какого же вопроса начать? У меня столько вопросов, что не знаю, как же правильно построить их”.

Когда мистер Рамсей вошел в кабинет, гексаграмма была уже определена. Гексаграмма сорок семь. Подавленность, изнеможение.

— Смотрите, мистер Рамсей. — Тагоми указал на открытую книгу.

— В общем-то предзнаменование плохое, — заключил мистер Рамсей. — Какой был ваш вопрос, сэр? Если только я не обижаю вас, спрашивая об этом.

— Я справился относительно текущего момента, — уклончиво ответил мистер Тагоми. — Момента для всех нас. Переходящих строк нет. Статическая гексаграмма.

Он захлопнул книгу.

В три часа дня Фринк все еще дожидался вместе со своим деловым партнером решения Уиндема-Матсона о деньгах и поэтому решил посоветоваться с оракулом.

“Как все это обернется?” — спросил он и стал кидать монеты.

Выпала гексаграмма сорок семь с одной скользящей строкой. Девятой на пятнадцатом месте.

“У него отрезали нос и ноги. Он раздавлен человеком с красной повязкой на колене. Радость приходит легко. Она побуждает делать подношения и возлияния”.

Довольно долго — не меньше получаса — Фринк изучал эти строчки и связанные с ними комментарии, пытаясь определить, что же это могло значить. Гексаграмма и особенно скользящая строка очень беспокоили его. Наконец он с сожалением пришел к безрадостному выводу, что особых денег ждать не приходится.

— Ты слишком полагаешься на эту штуковину, — заметил Мак-Карти.

В четыре часа появился рассыльный от Уиндема-Матсона и вручил Фринку и Мак-Карти конверт. Вскрыв его, они обнаружили подписанный чек на две тысячи долларов.

— Вот ты и оказался неправ, — заключил Мак-Карти.

“Должно быть, оракул имеет в виду какие-то дальнейшие последствия, — подумал Фрипк. — В этом все дело. Позже, когда это случится, можно будет оглянуться назад, точно сказать, что имел в виде оракул. А сейчас…”

— Мы можем открыть мастерскую, — заявил Мак-Карти.

— Сегодня? Прямо сейчас?

Френк чувствовал, что теряет терпение.

— А почему бы и нет? Мы уже подготовили все необходимые письма с заказами. Все, что мы должны сделать, — это отправить их по почте. И чем скорее, тем лучше. А оборудование, которое можно достать здесь, в Сан-Франциско, мы выберем сами.

Они уговорили домовладельца сдать им подвал. Раньше он использовался как склад. Освободив помещение от хлама они смогут соорудить верстаки, подвести к ним электричество, установить светильники, начать монтаж электродвигателей и приводных ремней. У них уже были готовы эскизы, заполнены спецификации с перечнем деталей. Так что фактически они уже начали свое дело.

“Наше предприятие уже заработало”, — понял Френк Фринк.

Затем они придумали название.

“Ювелирные изделия фирмы Эд-Френк”.

— Самое большое, на что я сегодня еще способен, — объявил Френк, — это купить доски для верстаков и, возможно, электрооборудование.

Компаньоны отправились на склад на южной окраине Сан-Франциско и через час уже запаслись нужным пиломатериалом.

— Что тебя тревожит? — поинтересовался Мак-Карти, когда они вошли в магазин электрооборудования.

— Деньги. У меня падает настроение. Когда мы оплатим все?

— Старый Уиндем-Матсон у нас в руках, — заметил Мак-Карти.

“Мне это известно, — подумал Фринк. — Именно поэтому я и места себе не нахожу. Мы влезли в его владения. Мы уподобились ему. И что же? Приятна ли нам эта мысль?”

— Не оглядывайся назад, — посоветовал Мак-Карти. — Смотри вперед. Думай о будущем деле.

“Я смотрю вперед, — мысленно ответил Фринк. — Об этом говорит и гексаграмма. Какие же подношения и возлияния я могу сделать? И кому? С кем?”

Глава 7

Красивая молодая японская чета, посетившая магазин Роберта Чилдана, носила фамилию Казоура. Они связались с антикваром по телефону и к концу недели пригласили его на обед.

Чилдан очень ждал этого звонка, и поэтому приглашение посетить их квартиру вызвало у него восторг.

Он закрыл свой магазин чуть раньше обычного и нанял педикеб, чтобы поехать в привилегированный район, где жили Казоура. Он хорошо знал этот район, белых там не встретишь.

Педикеб катился по извилистым улицам с разбитыми там и сям газонами и декоративными ивами. Чилдан восхищался изяществом архитектуры современных многоквартирных домов. Чугунные литые решетки балконов, высокие колонны, дома покрашены в мягкие пастельные тона, всевозможные орнаментальные украшения — все это представляло собой шедевры архитектурного искусства. Чилдан помнил те послевоенные годы, когда здесь не было ничего, кроме руин.

Игравшие на улицах японские дети бросали на него мимолетные взгляды и, не испытывая никакого интереса, сразу же возвращались к своему футболу или бейсболу. Но реакция взрослых была иная.

Хорошо одетые молодые японцы, выходя из своих автомобилей и направляясь к парадным жилых домов, не без удивления следили за ним. Он живет здесь? Интересно. Это были молодые японцы-бизнесмены, возвращавшиеся домой из своих контор. Главы торговых представительств тоже обитали тут. Чилдан заметил на стоянке “кадиллаки”. По мере того как педикеб все ближе продвигался к месту назначения, антиквар нервничал все больше и больше.

Поднимаясь по лестнице к квартире Казоура, он подумал не без тщеславия: “Вот он я. Приглашен, и не просто по делу, а гостем к обеду”.