Речные заводи. Том 1 - Ши Найань

– Хоть режь нас, – отвечали ему носильщики, – а дальше мы все равно не в силах идти!

Тогда Ян Чжи принялся стегать их хлыстом по чем попало. Но все было напрасно: когда с земли вставал один, другой снова валился, и Ян Чжи ничего не мог с ними сделать. В это время на перевал поднялся и управляющий с начальниками охраны. Они задыхались от изнеможения и тоже сели в тени под соснами передохнуть. Увидев, что Ян Чжи избивает носильщиков, управляющий сказал ему:

– Они переутомились и просто не могут двигаться. Вы уж не сердитесь на них.

– Господин управляющий! – возразил Ян Чжи. – Вы, видно, не знаете, что места эти кишат разбойниками. Перевал называется Хуанниган. Даже в спокойные времена разбойники грабили здесь прохожих средь бела дня, так можно ли ждать чего-либо хорошего в такое тревожное время, как сейчас? Никто не решился бы сделать тут привал!

Выслушав Ян Чжи, начальники охраны сказали:

– Мы уже много раз слышали от вас подобные речи. Вы говорите это для того, чтобы запугать нас.

– Может быть, вы все-таки разрешите людям передохнуть в самый зной? – взмолился управляющий. – А потом пойдем дальше.

– Вы так и не хотите понять меня! – возмутился Ян Чжи. – Разве можно здесь отдыхать? Отсюда до самого подножия перевала, на расстоянии более семи ли, не встретишь жилья, такое это глухое место! А вы еще предлагаете останавливаться здесь!

– Как хотите, – сказал управляющий, – а я отдохну немного. Ступайте с носильщиками вперед!

Тогда Ян Чжи снова взмахнул хлыстом и крикнул:

– Тот, кто сейчас же не двинется в путь, получит двадцать ударов!

В ответ на это носильщики промолчали, но один из них, обращаясь к Ян Чжи, промолвил:

– Господин начальник! Вы идете с пустыми руками, а каждому из нас приходится тащить груз в сто цзиней весом. Вы нас не считаете людьми. Если бы был здесь сам правитель округа, то и он выслушал бы нас. Вы же не желаете понять, как нам трудно, и только ругаетесь.

– Ах ты скотина! Как ты смеешь возражать мне? Да тебя только бить и надо! – завопил Ян Чжи и, схватив хлыст, принялся стегать носильщика прямо по лицу. Тут управляющий крикнул:

– Начальник Ян! Остановитесь! Выслушайте меня! Когда я был управляющим в доме императорского наставника в Восточной столице, то видел там многих военачальников, и все они были со мной обходительны. Не сочтите мои слова пустой болтовней, но вспомните, что вы сами были присуждены к смерти и спаслись лишь потому, что наш правитель округа пожалел вас и сделал военачальником. Но должность ваша не так уж велика, чтобы быть слишком заносчивым. Я служу управляющим в доме начальника области, но если бы был всего лишь деревенским старостой, то и тогда бы вам следовало прислушаться к моим словам. Вы же только и знаете, что бьете их. Да разве можно так обращаться с людьми?

– Господин управляющий, – ответил ему на это Ян Чжи, – вы городской житель, родились и выросли в богатом доме, откуда же вам знать об опасностях, которые таятся в этих глухих местах?

– Мне приходилось бывать в разных местах, – ответил старый управляющий, – и в Сычуани, и в Гуандуне, и в Гуанси, но нигде я не видел таких надменных людей, как вы.

– Можно ли сравнивать прежние спокойные времена с тем, что происходит сейчас? – возразил Ян Чжи.

– За такие речи, – рассердился управляющий, – вам следовало бы вырвать язык. Почему же это у нас сейчас неспокойно?

Только было хотел Ян Чжи возразить, как вдруг заметил, что из-за деревьев кто-то выглядывает.

– Ну, что я говорил? – сказал Ян Чжи. – Разбойники уже тут!

С этими словами он отбросил свой хлыст, выхватил меч и бросился в лес с криком:

– Кто это смеет подглядывать за моим добром?!

Войдя в лесную чащу, он увидел семь тачек, расставленных в ряд. Тут же в тени отдыхали шесть совершенно голых людей. Неподалеку стоял здоровенный детина с красным шрамом на виске и держал в руках меч. Завидев Ян Чжи, он ринулся ему навстречу, а остальные шестеро с криком вскочили на ноги.

– Кто такие?! – крикнул Ян Чжи.

– А ты кто такой? – спросили те в свою очередь.

– Вы, видно, разбойники! – продолжал Ян Чжи.

– Ошибаешься, – отвечали незнакомцы. – Мы всего лишь мелкие торговцы и никаких денег не можем тебе дать.

– Если вы мелкие торговцы, то это вовсе не значит, что я крупный купец, – сказал Ян Чжи.

– Так что же ты за человек? – удивились они.

– Сначала сами скажите, откуда вы, – настаивал Ян Чжи.

– Нас семеро братьев, – отвечали они ему. – Мы из Хаочжоу, везем в Восточную столицу финики на продажу, держим путь через этот перевал. От многих прохожих мы слышали, что здесь, на Хуаннигане, орудует шайка разбойников и грабит проезжих купцов. Но мы все же решили, что пойдем по этой дороге, так как никаких ценностей мы не везем и все наше богатство составляют финики. На перевале нас одолела жара, и мы решили до вечера передохнуть в лесу, а как станет прохладнее, снова пустимся в путь. Тут мы услышали голоса. Опасаясь встречи с разбойниками, мы послали вот его разузнать, что за люди появились на перевале.

– Так вот оно что! – сказал Ян Чжи. – Значит, и вы купцы. А я, заметив, что за нами кто-то подглядывает, подумал, что вы разбойники, и поэтому пришел сюда разведать, что и как.

Тут торговцы принялись угощать его финиками, приговаривая:

– Почтенный путешественник, отведайте нашего товара.

Но Ян Чжи отказался и, взяв меч, вернулся к своим.

– Если в этих местах в самом деле водятся разбойники, – сказал старый управляющий, все еще сидевший на земле, – то не стоит нам здесь задерживаться.

– Я подумал было, что это недобрые люди, – заметил Ян Чжи, – а они, оказывается, торговцы финиками.

– Если бы все, что вы нам рассказывали об этих местах, оказалось правдой, – сказал управляющий так громко, чтобы его слышали носильщики, – то этих купцов давно уж не было бы в живых.

– Ну, не стоит об этом много разговаривать, – возразил Ян Чжи. – Ведь я хочу, чтобы ничего плохого с нами не случилось. Отдыхайте пока, а когда жара спадет, тронемся дальше.

Носильщики заметно повеселели. Ян Чжи воткнул в землю свой меч и, отойдя в сторонку, присел в тени дерева.

Не прошло столько времени, сколько нужно, чтобы съесть полчашки риса, как вдали показался человек с коромыслом, на котором висели две кадушечки. Подымаясь в гору, он напевал песенку:

В